Все твои тайны, стр. 24
Оливия повернулась лицом к письменному столику. Ее прежнюю напускную храбрость как ветром сдуло. Она даже не могла заслужить уважение слуг или на худой конец запомнить их имена. А еще считала себя знатной дамой! Как, скажите, она собиралась устроить подобающий прием для искушенных в светской жизни и всезнающих представителей высшего общества?
«Изысканные развлечения. Что имел в виду Дейн? Утонченные? Изощренные? Фешенебельные? Боже мой, только бы не фешенебельные!»
Дейн сидел за столом. Его вилка застыла в воздухе, рот приоткрылся от изумления. Оливия только что изложила ему свои задумки насчет увеселений для Охотничьего бала.
Гринли пристально взглянул на Маркуса. Вид у его друга был явно ошарашенный. Положив вилку на стол, Дейн устремил недоверчивый взгляд на, как он полагал, превосходно обученную хозяйку своего дома.
– Танцующие собачки?! – Лицо Оливии вытянулось.
– Они премиленькие, – еле слышно пробормотала она и отвела глаза.
– Они вроде носят крошечные платьица и все такое? – Моргнув, Маркус повернулся к Дейну, явно силясь подавить ухмылку.
Дейн откинулся на спинку стула и расхохотался так, что у него на глазах выступили слезы.
– И шляпки… кажется. – Виконта по-прежнему душил смех. – Малюсенькие собачьи шляпки.
Оливия закусила губу, явно задетая за живое их весельем.
– Мне нравятся собачки, – тихо сказала она.
– Полно, Оливия. Ты же это не всерьез?
Она промолчала, сосредоточенно разглядывая скатерть. О, черт! То-то и оно, что всерьез.
За столом повисла неловкая пауза. Нахмурив брови, Дейн с интересом смотрел на молодую жену. Неужели она понятия не имела о том, как даются балы?
– Ну, завтра ты наверняка придумаешь что-нибудь получше, – растерянно сказал он, а сам подумал: «Пусть только попробует не придумать». – А что насчет меню для гостей, которые останутся у нас на неделю после бала?
Серые глаза Оливии сделались точно два блюдца.
– Для гостей, которые у нас останутся… ах да… – Она прочистила горло и вздернула подбородок. – На кухне уже получили указания.
Кивнув, Дейн с облегчением улыбнулся:
– Отлично! Ну, а на неделе развлечь гостей будет нетрудно. Скорее всего джентльмены захотят поохотиться.
Леди Гринли скрестила руки под грудью и исподлобья посмотрела на мужа:
– Поохотиться на куропаток, которых никто не станет есть.
Гринли чувствовал, что еще немного, и он проиграет этот бой. Стоило ей только скрестить руки, как у него пропадала всякая охота спорить с ней. Но самое главное – в этом он был совершенно уверен – она и не догадывалась, какую власть имела над ним. Дейн, естественно, не собирался посвящать в эту тайну Оливию. Он попытался снова вернуться к разговору, хотя от вида двух налитых холмиков ее грудей уже начал упускать из памяти, что, собственно, хотел сказать.
– Я еду в Шотландию стрелять куропаток, – отрезал он. – А ты делай что хочешь. Стреляй по мишеням, устраивай скачки – все, что душе угодно.
Оливия задумалась.
– Все, что угодно?
Где-то далеко в его сознании раздался один тревожный звоночек, но Дейн отбросил всякую осторожность и теперь мечтательно разглядывал грудь жены.
– Хм…
Сегодня он непременно посмотрит, как она принимает ванну. Представив, как мыльная пена стекает по роскошным округлостям, Гринли испугался, что пуговицы на его брюках сейчас разлетятся по всей комнате и разобьют оконное стекло. Сделав над собой неимоверное усилие, он перевел взгляд обратно на тарелку, однако вилку брать не стал, зная наверняка, что рука его будет трястись от вожделения.
До конца обеда Оливия пребывала в бодром расположении духа, обмениваясь с Маркусом милыми колкостями, то и дело чувственно обхватывая губами вилку.
Ему обязательно надо поговорить с ней об этой привычке… на досуге.
Глава 11
Оливия мерила шагами спальню, отчаянно пытаясь придумать, чем же развлечь гостей на Охотничьем балу. Она так была уверена в затее с танцующими собачками! Кто не любит кучерявых пудельков в платьицах?
Очевидно, Дейн. Ее предложение изрядно позабавило не только Дейна, но и Маркуса. В душе у Оливии до сих нор все переворачивалось от их смеха.
Петти только что наполнила стоявшую напротив камина ванну и уже собиралась капнуть в дымящуюся воду несколько капель розовой воды.
– Петти, сегодня я, пожалуй, выберу другую эссенцию. – Оливию вполне устраивала розовая вода, но ей до зубного скрежета надоело выслушивать от других, что надо делать. Может же она сама выбрать хотя бы дурацкую эссенцию для ванн!
Петти посмотрела на нее ничего не выражающим взглядом. Флакон, который она наклонила над огромной медной ванной, не шелохнулся.
– Хозяин купил для вас розовую воду, миледи.
Оливия понимала, что назревает очередная перепалка с Петти. Она чуть было ей не уступила. Камеристка уже выжала из нее все соки, но вряд ли такое малодушие послужило бы хорошим примером на будущее.
– Петти, а хозяин купил еще какую-нибудь эссенцию?
– Купил, миледи.
Может, имеет смысл стоять на своем до тех пор, пока девица не устанет держать склянку с розовой водой на весу? Но какой бы заманчивой ни была эта перспектива, Оливии было недосуг пререкаться с Петти.
– Принеси другую эссенцию, Петти.
Камеристка медлила. Оливия уже решила, что девица сейчас все равно плеснет в ванну розовой воды, но Петти сквозь зубы процедила:
– Слушаюсь, миледи, – и вышла из комнаты.
Теперь леди Гринли могла расслабиться. Интересно, Петти рассердилась? Дейну, разумеется, было бы все равно, сердится слуга или нет. И ей нечего забивать голову всякой чепухой.
Но к сожалению, Оливии было не все равно. Если ей придется довольствоваться обществом сердитой и вечно недовольной служанки, жизнь сделается несносной. Однако уволить девушку она не могла, пусть даже с согласия Дейна. Теперь она леди Гринли со всеми вытекающими отсюда обязательствами. Слуги есть слуги, что с них возьмешь? Это она должна завоевать расположение Петти.
Камеристка вернулась с новым флаконом – гораздо большего размера и квадратной формы. Петти уже хотела выплеснуть содержимое склянки в ванну.
– Стой! – Оливия шагнула к ней. – В этом флаконе… эссенция для дам?
Казалось, Петти захотела во что бы то ни стало плеснуть в воду содержимое флакона. Наверное, от опрометчивого поступка ее удержал страх, что придется заново наливать ванну. Девушка снова опустила руку.
– Нет, миледи. Там сандаловое масло его сиятельства.
Оливия вытаращила на нее глаза:
– Ты собиралась искупать меня в сандаловом масле?! А дальше что? Надеть на меня брюки и повесить на шею галстук? – Она всплеснула руками. – Да что уж мелочиться! Давай сразу окрестим меня лордом Оливером, и дело с концом!
Петти отпрянула, округлив глаза.
«О, черт! Опять я вышла из себя. Теперь девица никогда…»
С губ Петти сорвался короткий, удивленный смешок. К изумлению Оливии, камеристка прикрыла рот ладошкой, пряча улыбку. У Петти есть чувство юмора? Быть того не может! Петти – служанка дьявола, а у таких не бывает чувства юмора. Это библейская истина. Оливия почти в этом не сомневалась.
Скрестив руки на груди, она смерила Петти подозрительным взглядом:
– Ты ведь на самом деле не злая, так?
Петти постаралась придать лицу прежнее невозмутимое выражение, ноне смогла удержаться от очередного язвительного смешка.
Леди Гринли погрозила ей пальцем:
– Больше тебе меня не провести, милочка. Теперь я все про тебя знаю.
Глубоко вздохнув, Пети пожала плечами:
– Все равно мне это уже начало надоедать. – Оливия нахмурилась:
– Но зачем…
В этот момент дверь, соединявшая хозяйские спальни, отворилась, и в комнату вошел Дейн.
– Добрый вечер, дорогая.
Петти сделала изящный книксен и выпорхнула из комнаты.
Оливия проводила камеристку недобрым взглядом. Может, Петти полагала, что просто поклонилась хозяину, но Оливия уловила в ее взгляде не только уважение.