Естественные причины, стр. 97

– Думаю, вам надо спуститься, – резко бросил он ему.

Гленн Пэрис, на котором просто не было лица, так оно посерело, колебался. Затем он опустил глаза, его плечи обвисли, и он стал медленно спускаться по устланным красной ковровой дорожкой ступенькам.

– Ясно, что если бы мы з-знали, в какой беде вы находитесь со своим д-другом, то мы бы попытались д-добраться сюда поскорее, – сказал Уоррен Фезлер.

Он торопливо шел вместе с Сарой по подземному туннелю в родильное отделение больницы.

– Я рада, что вы все-таки поспели вовремя, – ответила Сара.

– Вы уверены, что Роза в порядке?

– Она шесть часов находилась в операционной. Но когда мы уходили, чтобы л-лететь сюда, нам сказали, что ее состояние устойчивое.

– Слава тебе Господи!

– Когда в Розу в-выстрелили, то перед тем, как потерять сознание, она успела написать домашний телефон м-мистера Грейсона. Как только я объяснил ему, что происходит, он п-прилетел на своем в-вертолете. Роза с-спасла мне жизнь. Как жаль, что ей не удалось спасти м-мою сестру.

– Очень жаль. Я вам сочувствую. Но я также очень сердита... на Бленкеншипа, на всех вас.

– П-понимаю. Н-не знаю, что я могу сделать.

– Сейчас просто помогите мне, а потом попытайтесь как-то разобраться со своим окаянным вирусом.

Сара было хотела подняться пешком по лестнице в родильное отделение, но ее измученные ноги просили воспользоваться лифтом.

– Уоррен, как вам удалось найти нас? – спросила она, пока они ждали лифт.

– Это не т-трудно для такого человека, как Грейсон. Он умеет р-распоряжаться людьми так, как никто другой. – Он подумал немного и добавил: – За исключением, может быть, Ели. Мы начали поиски с отделения интенсивной терапии, потом направились в «Андервуд-6». – Кто-то там... кажется, Вес... сказал, что во время завтрака у вас был приступ и вас отправили в терапевтическое отделение. Он сообщил также, что вы всю ночь наблюдали через бинокль за зданием «Чилтон». Потом мы узнали, что вас увез на медицинской тележке Ели и какой-то санитар. А когда мы узнали, что в терапию вы не поступали, мы начали догадываться, где вы можете находиться. М-мистер Грейсон взялся за санитара, и мы поняли, что были правы.

– Стало быть, вы проникли в подвальное помещение здания через заднюю дверь?

– У меня были ключи. Когда-то здесь был мой дом, вы не забыли? М-мистер Грейсон решил искать вас, вместо того чтобы отменить взрыв.

Они вошли в дверь родильного отделения и сразу же услышали крики, которые Сара слышала и раньше. Аннали Эттингер выла от боли. Не глядя на медсестер, Сара схватила Уоррена за руку и потащила его по коридору к палате Аннали. Охранника в форме не было. "Сняли, – подумала Сара, – когда злоумышленника доктора Болдуин запрятали под замок в «Андервуд-6». Рэндал Снайдер, понятно, находился во взвинченном состоянии, весь на иголках, чуть ли не в панике. Он прощупывал пульс на кистях рук Аннали.

– Пожалуйста, кто-нибудь вызовите еще раз по биперу доктора Бленкеншипа, – сказал он медсестрам, помогавшим ему.

– Можете вызывать его, сколько хотите, – вмешалась Сара, – но могу вам гарантировать, что он не ответит. Ни сейчас, ни в будущем. Никогда. Аннали, я хочу поговорить с вами. Это очень важно.

– Они сказали, что вы хотели причинить мне зло.

– Они не правы. Хотите вы переговорить со мной?

– Можете вы ослабить эту ужасную боль в руках и ногах?

– Я могу снять ее вообще.

Сидя в акушерской комнате, Уиллис Грейсон, Лиза, Мэт и Уоррен Фезлер напряженно наблюдали за экраном монитора. Кинокамера была установлена прямо над операционным столом. В данный момент в поле ее охвата были две пары рук – Рэндала Снайдера и Сары – и гладкий вздутый живот Аннали Эттингер.

– Как циркуляция крови? – услышали они голос Снайдера.

– Циркулирует нормально, – ответила медсестра.

– Состояние стабильное?

– Все системы в порядке, – сказал анестезиолог.

– Сара, готовы?

– Готова.

Лиза Грейсон, поддразнивая, толкнула Мэта.

– Тогда хорошо, – произнес Снайдер. – Ведете вы, доктор. Я ассистирую.

– Но...

– Быстрее!

– Ладно. Хорошо.

Четверо зрителей наблюдали, как Сара и Рэндал Снайдер пропали с экрана, потом появились опять, поменявшись местами.

Сара согнула свои руки в перчатках один раз, потом другой.

– О'кей, приступаем, – скомандовала она. – Пожалуйста, скальпель.

Эпилог

30 октября

– Сара Эттингер Вест, а вот и твоя крестная мать.

Сияя от счастья, на больничной кровати лежала Аннали. Оторвав от груди ребенка, показала девочку Саре.

– У вас прекрасный ребенок, – произнесла Сара. – Большая честь быть ее крестной мамой.

После некоторых осложнений, которые были более опасны для матери, чем для дочери, обе теперь чувствовали себя прекрасно. Как и предсказывала Сара, роды с помощью кесарева сечения в основном вылечили Аннали от ВСК. В двух случаях прибегли к кесареву сечению, и в обеих случаях женщины вылечились. Во всяком случае, именно с них началась борьба с вирусами.

– Как вы думаете, скольким женщинам угрожает эта болезнь? – спросила Аннали, как бы читая ее мысли.

Сейчас идет проверка. Но могу сказать вам, что таких будет немало. Бленкеншипу было не до этого. Ему было абсолютно все равно. Мне до сих пор это непонятно.

– Ненормальных невозможно понять. Они такие, какие есть.

– Думаю, что да. К счастью, похоже, что ваш отец аккуратно вел записи лиц, которым высылали порошок и витамины.

– Он всегда отличался педантичностью.

– Порошки широко распространяются уже почти восемь месяцев. А это значит, что у первых зараженных женщин, у которых начнутся предродовые схватки, в любой момент может появиться эта болезнь.

– Я могу вам дать список людей, на которых Питер проверял этот товар в то время, когда давал его и мне.

– Отлично. Тогда у нас останется только та группа, которую обслуживал Синг в этой клинике – первоначальная кучка подопытных кроликов. Поскольку Синга нет в живых, нам надо разыскать записи Бленкеншипа о своей работе. Думаю, что у него может быть список... из него-то он и узнал о неприятностях, с которыми столкнулись первые женщины. Если мы не найдем его записей, то нам придется рассчитывать на гласность и широкое оповещение публики.

– И за все это платить.

– И за все платить, – печально повторила Сара. – Плюс надо будет преодолеть то, что Бленкеншипу удалось внушить людям с помощью своего ума и изворотливости.

– Если уж мы заговорили об этом...

Сара знала, о чем сейчас пойдет речь.

– Как сейчас обстоят дела? – спросила она.

– Питер все еще находится в тюрьме. Недавно звонил его адвокат. На сегодня назначено какое-то слушание. Он сказал, что если бы вы пошли поговорили с судьей, Питера, возможно, освободили бы под залог. Если вы не скажете им о признании Бленкеншипа в том, что это он убил человека на судне, то Питеру придется остаться в камере.

– Я думала, что он в какой-то степени заслужил этого.

Обе женщины обменялись заговорщическими улыбками.

– Не забывайте, что он дедушка вашей крестной дочки.

– Знаю, знаю. Мне просто любопытно, какую зарубку вся эта история оставила на его закостенелом самолюбии. Бленкеншип играл им, как хотел.

– И Питер охотно шел на это, не задавая лишних вопросов.

– Все из-за денег, – заметила Сара.

– Поселение «Ксанаду» оказалось в бедственном положении. Думаю, что здесь в равной степени были замешаны гордость и самомнение, как и деньги.

– Ну что же, я буду настаивать на том, что все деньги, которые нам удастся получить от этой заварухи, были бы израсходованы на лечение. И это включает все деньги Питера.

– Согласна.

– Талия, как у скрипки... Могу поспорить, что он обожал эти проклятые информационные рекламы.

– Вы правы, – подтвердила Аннали, поднимая в воздух Сару Э.Вест и нежно перенося младенца к другой груди.