Эльфийские камни Шаннары, стр. 75

— Я рад, что ты так думаешь. — Вил не поверил ни единому слову. — Здесь нам с сестрой пришлось очень тяжело.

— Тяжело? — Кефело изобразил на лице живейшее участие. — Может быть, я смогу как-то помочь? Если бы ты рассказал мне, что привело вас в этот опасный край…

«Ага», — подумал Вил. Краем глаза он заметил, что Амбель предостерегающе нахмурилась.

— Я, конечно, предпочел бы управиться сам. — Вил делал все возможное для того, чтобы слова его звучали искренне. — Но боюсь, так у меня ничего не получится. Больше всего мне сейчас нужен проводник, знакомый с историей этой земли, с ее легендами и, естественно, чтобы он знал все здешние дороги.

Кефело потер руки:

— Отлично. Я мог бы посодействовать, да. В конце концов, я бывал в Диких Дебрях уже не однажды, — он поднес длинный палец к виску, — и кое-что здесь знаю.

«Может быть, — подумал Вил. — А может быть, нет. Прежде всего Кефело хочет выведать, что мы здесь делаем».

Долинец пожал плечами:

— Мы и так постоянно злоупотребляем твоим гостеприимством, а теперь еще будем навязывать тебе наши дела. Я и сестра, мы справимся сами.

— Но почему бы тебе все-таки не сказать мне, что привело вас сюда. — Лицо скитальца ничего не выражало. — Ты не хочешь меня утруждать, но дай мне самому решить, так ли велик этот труд.

Амбель сжала ему руку, но Вил словно не заметил этого. Он поглядел прямо в глаза Кефело и понял, что должен сказать хоть что-то.

— В доме Элессдила, правителя эльфов, приключилась большая беда. — Вил понизил голос. — Внучка короля серьезно больна. Ей нужно лекарство из сока одного корня. Он растет только здесь, в Диких Дебрях. Я один знаю этот корень — я и еще сестра. Вот мы и пришли за ним, король обещал дать большую награду. Нам надо лишь найти корень и принести его в Арборлон.

Амбель выпустила его руку; Вил не смел поднять на нее глаза.

Кефело ответил не сразу.

— И ты знаешь, где именно в Диких Дебрях растет этот корень? — Долинец кивнул:

— Я прочел об этом в древних книгах по медицине, о корне и о том, где именно его искать. Но это очень древние книги: там есть названия, но теперь они забыты, их нет ни на одной карте. Я не думаю, что они тебе что-то скажут.

Скиталец подался вперед:

— Но все равно скажи.

— Оберег, — произнес Вил, глядя скитальцу прямо в глаза. — Там написано: Оберег.

Кефело на мгновение задумался, потом покачал головой:

— Да, ты прав, это мне ни о чем не говорит. Но… подожди-ка… — Он намеренно замолчал и даже прикрыл глаза, как бы погруженный в раздумья. — Я, кажется, знаю, кто может помнить это слово. Один старик. Ему знакомы все древние названия в этой долине. Пожалуй, я смогу отвести вас к нему. Но, Целитель, Дикие Дебри — очень опасный край, и ты сам убедился в этом, едва попав сюда. Если я буду вам помогать в поисках, то риск для меня и моих людей будет слишком велик. — Он, как бы извиняясь, пожал плечами. — К тому же у нас есть и другие дела, нам еще нужно побывать во многих местах. Время очень ценно для нас. Ты, безусловно, примешь все это во внимание…

— Что ты имеешь в виду? — спокойно спросил Вил.

— Только то, что без меня у тебя вряд ли что-то получится. Я тебе нужен, и я собираюсь предложить тебе свою помощь. Но это очень рискованно, и поэтому я жду от тебя… гм… небольшой компенсации. Небольшое вознаграждение…

Вил нетерпеливо кивнул:

— Какое вознаграждение, Кефело? — Глаза скитальца заблестели.

— Камни. В которых сила. — Долинец покачал головой:

— Они не послушаются тебя.

— Неужели? Разве их секрет настолько сложен? — Глаза Кефело подозрительно сузились. — Хватит считать меня дураком. Ты не простой Целитель. Я это понял сразу, еще тогда. Но меня не интересует, кто ты, меня интересуют эти камни. В них есть сила, и я хочу получить ее.

— Это эльфийская магия. — Вил пытался сохранить спокойствие. — Сила камней подчиняется только тем, в ком есть эльфийская кровь.

— Ты лжешь, Целитель. — Теперь в голосе Кефело звучала угроза.

— Он говорит правду, — вставила Амбель, она была по-настоящему напугана. — Если бы не камни, мы бы даже и не пытались искать этот корень. Ты не имеешь права требовать, чтобы он отдал их тебе.

— Я имею право требовать все, что мне нужно, — рявкнул Кефело. — И я не верю вам.

— Это твое право. — Голос Вила был тверд. — Но я не отдам тебе камни.

Они молча смотрели в глаза друг другу, лицо скитальца было мрачным и угрожающим. Но был на нем и страх — Кефело прекрасно помнил ту силу, что заключена в камнях, а хозяином этой силы был Вил. Огромным усилием Кефело заставил себя улыбнуться:

— Но что же ты дашь мне, Целитель? Или ты думаешь, что я возьмусь за это задаром? И буду рисковать жизнью моих людей и их имуществом просто так, бесплатно? Ты должен дать мне что-нибудь, что имеет цену, равную этим камням, которые ты так упорно отказываешься мне уступить. Так что?

Вил отчаянно пытался что-то придумать, но у него не было с собой ничего, что стоило бы больше нескольких монет. «Ситуация безнадежна», — решил он про себя, но тут Кефело громко щелкнул пальцами.

— Мне кажется, мы договоримся, Целитель. Ты говорил, что эльфийский король щедро вознаградит тебя, если ты принесешь это лекарство для его внучки. Вот и отлично. Я помогу тебе узнать, где это место, которое ты именуешь Оберегом. Я отведу тебя к человеку, который может знать это. А ты потом дашь мне ну, скажем, половину того вознаграждения, которое получишь от эльфийского короля. Да, половину. По рукам?

Вил как будто обдумывал предложение. «Любопытная сделка, — решил он, — очень любопытная. Скитальцы никогда ничего не дают раньше, чем получат что-либо взамен. Кефело явно что-то задумал. Но что?»

— Так ты говоришь, что поможешь мне узнать, где найти Оберег…

— Если смогу.

—… но не пойдешь со мной дальше? — Кефело пожал плечами:

— Я не хочу без толку рисковать своей жизнью. Найти корень и доставить его внучке эльфийского короля — это твое дело. — Он помедлил. — Но не думай, что тебе удастся смыться. Меня не обманешь. А любая попытка сделать это закончится очень плохо для тебя.

Долинец нахмурился:

— Но если ты не пойдешь со мной, то как ты узнаешь, удалось мне что-нибудь или нет? Кефело громко рассмеялся:

— Целитель, я — скиталец, я узнаю. Я буду знать все, что случится с тобой, можешь мне поверить!

Усмешка его была такой свирепой, что Вил не на шутку встревожился. Но им во что бы то ни стало надо найти Оберег, и нужно сделать это не пользуясь эльфийскими камнями. Любая помощь была желанна, даже если она исходила от такого пройдохи, как Кефело. По крайней мере, теперь у них была реальная возможность отыскать Источник Огненной Крови до того, как демоны найдут их.

— Ну так как, решено? — снова спросил Ке-фело.

Вил покачал головой. Он хотел проверить скитальца.

— Половина — это слишком. Я отдам тебе треть.

— Треть? — Лицо Кефело потемнело, но тут же смягчилось. — Ну что ж. Я человек разумный: пусть будет треть.

«Что-то он уж больно легко согласился», — подумал Вил. Такое же недоверие промелькнуло и в глазах Амбель. Однако эльфийка ничего не сказала. Решать должен он.

— Давай, давай, эльфин, решайся, — настаивал Кефело. — Не будем тратить драгоценное время на такие пустяки.

Долинец кивнул:

— Ладно. По рукам.

— Вот и славно. — Скиталец немедленно встал. — Как только я закончу здесь свои дела, мы сразу же возьмемся за ваши. Но пока оставайтесь в повозке. Не надо, чтобы вас видели в Угрюмом Углу. В лесу вы сможете выйти.

Он широко улыбнулся, махнул на прощание шляпой и вышел. Дверь мягко закрылась за ним, послышался звук задвигаемой защелки. Вил и Амбель смотрели друг на друга.

— Я ему не доверяю, — прошептала Амбель. Вил кивнул:

— Я тоже.

Через мгновение повозка дернулась и начала разворачиваться: путешествие по Диким Дебрям продолжалось.

ГЛАВА 37

Старик сидел в плетеном кресле-качалке, смотрел на темнеющий лес и что-то тихо бормотал себе под нос. Он разговаривал сам с собой. Далеко на западе, за плотной стеной деревьев, что окружали поляну, за Дикими Дебрями, за горами, красное солнце медленно опускалось за горизонт, и свет дня растворялся в сумеречной мгле. Старик особенно любил это время: дневная жара сменялась прохладой вечерних сумерек, воздух звенел, закат окрашивал небо в алый и малиновый цвета, которые постепенно стирались синевой ночи. На сине-черном небе проступали луна и звезды, белое сияние проникало сквозь сплетение древесных ветвей, воздух, обычно тягучий и влажный днем, благоухал свежестью, листья деревьев шептались о чем-то с неторопливым ночным ветерком. В эти часы Дикие Дебри как будто становились другими, и человек видел в них старого, близкого друга.