Неотразимая, стр. 50
– Фиа, милая, – тихо бормотал он, – целуй меня, прошу, целуй меня!
Фиа обхватила лицо Томаса ладонями, раздвинула губы и приняла его язык. Она испытывала такое же страстное желание владеть Томасом, как и он.
Он нес ее словно пушинку, продолжая ненасытно целовать. Остановился он только тогда, когда почувствовал преграду, наткнувшись на большой обеденный стол. Продолжая прижимать Фиа к себе, одним взмахом руки он смел все, что стояло на столе. Миски, тарелки, кружки – все со стуком и звоном полетело на пол. Осыпая поцелуями ее лицо, глаза, шею, Томас опустил Фиа на край стола. Он хотел было выпрямиться, но Фиа ухватила его за рубашку.
– Нет, не покидай меня ни на мгновение!
От этих слов все, что еще удерживало Томаса, рассыпалось в прах. Он притянул Фиа к груди, подвинул ее к середине стола и накрыл собой.
Фиа крепче ухватилась за его рубашку, ткань не выдержала и лопнула. Ей было трудно двигаться и дышать под тяжестью его тела. Томас почувствовал это. Он перекатился на спину и усадил ее на себя. Руки его нырнули под пену нижних юбок и крепко сжали ее теплые нежные ягодицы. Фиа почувствовала, как что-то твердое и большое уперлось в нижнюю часть ее живота, у нее перехватило дыхание.
Томас мысленно выругал себя за поспешность и несдержанность.
– Прости, – сказал он. Губы ее были влажны и раскраснелись от поцелуев. Томас притянул ее к себе. – Прости.
– Нет. – Фиа выпрямилась и уперлась ему в грудь. Дыхание ее было неровным, волосы растрепались.
– Нет? – тупо повторил Томас. Голова его откинулась назад. Он отпустил Фиа. – Нет. – Он закрыл глаза и тихо сквозь зубы выругал себя.
В полной растерянности, не понимая, что произошло, почему Томас вдруг остановился, Фиа ждала, когда он откроет глаза. Не дождавшись, она с тревогой склонилась над ним. Волосы ее рассыпались по лицу и шее Томаса. Она хотела было убрать их, но он внезапно, будто клещами, схватил ее за руки. Томас по-прежнему не открывал глаза, но Фиа увидела, как на его лице отразилась боль.
– Что случилось? – растерянно прошептала она, ничего не понимая и пугаясь. – Что случилось? – повторила она.
– Фиа, если твое «нет» окончательно, прошу тебя, оставь меня!
Он просто не понял. Острая страсть затмила разум Фиа, и она потеряла способность ясно выражать свои мысли.
– Нет, я всего лишь хотела сказать: «Нет, позволь мне целовать тебя».
Боль покинула Томаса, он улыбнулся уголками губ.
– О-о! – простонал он. – Прошу вас, миледи, тогда делайте со мной все, что вам угодно.
От таких слов Фиа пришла в восторг. Она может делать с ним все что хочет! Может касаться, может ласкать, изучать его тело. Он сам так сказал. Но больше всего ей хотелось смотреть на него, видеть его.
Фиа никогда раньше не подозревала, что близость с мужчиной может быть так полна чувств, так восхитительна. Во-первых, этому препятствовало полученное воспитание. У нее не было подруг, с которыми можно было бы обо всем пошептаться и узнать что-то важное, волнующее. У нее не было матери, которая рассказала бы ей, как общество относится к женщинам, которые получают удовольствие в постели. Во-вторых, никто и никогда не рассказывал ей об отношениях мужчины и женщины. Поэтому Фиа была абсолютно свободна от всяких догм и предрассудков и не испытывала боязни от близости с мужчиной. Наоборот, это доставляло ей удовольствие.
Ничто не сковывало ее. Она наслаждалась ощущениями, которые пробудил в ней Томас. Эти ощущения были неведомы ей ранее, и теперь, познав их, она отдалась в их власть, как никогда бы не поступила ни одна представительница ее класса. Она хотела Томаса так же сильно, как он хотел ее. Не стесняясь, она стремилась сейчас вновь ощутить взрыв чувств, который она познала с Томасом в тот вечер на вершине холма, и этим возбуждала Томаса еще больше.
Фиа ухватилась за ворот его рубашки и распахнула ее. Грудь Томаса была широкой и крепкой, как шотландские скалы. Фиа жадным взглядом изучала его тело. Большой, сильный, мужественный, красивый, он неподвижно лежал под ней, был в ее полной власти. Она осторожно погладила шелковистые завитки волос у него на груди. У Томаса вырвался стон, губы раскрылись в улыбке плотского наслаждения.
– Ты прекрасен, Томас Макларен. – Он рассмеялся. Фиа продолжала ласкать его грудь, опуская руки все ниже и ниже. Вот они уже ласкают его живот, вот уже готовы двинуться ниже... Томас не выдержал.
Он схватил ее за бедра и притянул к себе так, чтобы она почувствовала его напрягшуюся плоть, отделенную от нее только тонкой тканью штанов. Томас даже приподнялся, чтобы она лучше ощутила его готовность.
Глаза Фиа сияли от удовольствия. Теперь она знала, что ожидает ее дальше. И она сама стремилась прижаться к Томасу как можно сильнее. Она сидела на нем, и штаны Томаса стали мокрыми от ее влаги. Она ласкала его своим телом и принимала такие же ласки от него. Когда она касалась его ладонями, тело Томаса обжигало их. Фиа закрыла глаза и выгнула спину, стараясь усилить свои ощущения.
– Леди, если вы решились убить меня, вы действуете правильно.
От этого низкого, хриплого голоса у Фиа закружилась голова, она ощутила свою власть над Томасом. Фиа открыла глаза и посмотрела на него. Его лицо было охвачено страстью, грудь вздымалась в такт дыханию. Но в его серо-голубых глазах Фиа заметила искорки смешинок и поняла, что он поддразнивает ее. На это она полушутя-полусерьезно ответила:
– Нет, Томас Макларен. Я не хочу убивать вас, у меня на вас совсем другие виды.
– Тогда, леди, ради всего святого, умоляю, выпустите меня скорее, пока я сам не умер от жажды.
– Я выпущу тебя, – пообещала Фиа и начала торопливо развязывать его штаны. Как только она справилась с этим, ее рука скользнула внутрь и сжала его жаждущую плоть. Она была такой горячей, гладкой, огромной и твердой...
– Нет, познай меня, коснись меня, – произнес Томас, почувствовав ее нерешительность. Голос его был полон страсти, желание его, казалось, заполнило все пространство вокруг них, окутав будто покрывалом.
Фиа слегка разжала ладонь и осторожно двинулась вниз, скользя по твердой плоти. В ответ Томас сжал бедра и, заскрежетав зубами, закрыл глаза. Фиа опустила ладонь еще ниже. Тонкая мягкая кожа, словно шелк, обволакивала твердый член. Она потянула...
Томас резким движением приподнялся и сел. Одна его рука скользнула ей под ягодицы, а другая обвила за шею и притянула к губам. Он целовал ее глубоко и страстно, одновременно раздвигая ей ноги. Затем он приподнял Фиа и быстро и ловко посадил на свою твердую плоть.
Фиа громко вскрикнула от неожиданности, ощутив, как его горячий член медленно и глубоко входит в нее. Казалось, она чувствует его каждой клеточкой. Тяжело дыша, Томас замер и прижался лбом к ее лбу.
– Тебе хорошо? – выдохнул он. – Он у меня не слишком?..
– Нет-нет! Не слишком... ты чувствуешь... ты такой большой! – не очень внятно пробормотала Фиа, дрожа всем телом от охвативших ее необыкновенно приятных ощущений. Она чувствовала, как жар его плоти распространяется внутри.
– Слишком большой? – едва дыша, поинтересовался Томас и начал медленно выводить член наружу.
– Нет! Я бы... – Силы почти покинули Фиа. «Боже, как ему объяснить?» – Я бы хотела...
– Благодарю тебя, – вырвалось у Томаса. Он жадно прильнул к ее губам, немного приподнял бедра и опять полностью заполнил ее собой, вытесняя из головы все мысли.
– Я хочу тебя! – прокричала Фиа из последних сил. Она обвила его мощное покрытое испариной тело и в такт ритмичным движениям, забыв обо всем на свете, отдалась чувствам, захлестнувшим ее, пока не оказалась на вершине блаженства...
– А теперь, Фиа, покажи мне, чего хочешь ты, – прошептал Томас ей на ухо. – Я сделаю все, даже если придется умереть.
И Фиа показала...
Глава 23
Они лежали на ложе из нижних юбок, когда снаружи раздался страшный грохот. У Томаса вырвалось проклятие. Он поднялся с постели, которую они устроили из своих одежд на обеденном столе, подошел к окну и открыл его.