Серебристые сумерки, стр. 63
Но мужество оставило ее.
Она разозлилась на себя, и это придало ей силы, глаза засверкали, щеки запылали.
– Ну и уезжай! – закричала Анна. – Уезжай отсюда! – Она сделала несколько торопливых шагов, но затем остановилась, тяжело дыша. – Однако это не спасет тебя, Джошуа Коулман Филдинг! Ты от меня так легко не избавишься!
Джош остановился. Он сидел на лошади неподвижно, спиной к Анне. Анна сделала еще шаг вперед, и тут Джош медленно развернул лошадь.
Анна почувствовала, как застучала кровь в висках, казалось, с каждым ударом сердце ее увеличивалось в объеме. Анна стояла, не шевелясь, и смотрела на Джоша. Все ее существо тянулось к нему. Анна взглянула ему прямо в глаза.
– Я буду воздухом, которым ты дышишь, солнечными лучами на твоем лице, той болью, которую ты ощутишь в темноте одиночества, – тихо промолвила Анна. – Я буду тем именем, которое ты станешь выкрикивать в ночи, тщетно ожидая ответа. Я буду лихорадкой в твоей крови, голодом, который невозможно утолить. Я буду преследовать тебя, Джошуа Коулман Филдинг, каждую минуту, днем и ночью, всю оставшуюся жизнь. Ты никогда не избавишься от меня.
Отголоски слов повисли между ними, словно застывшее в воздухе эхо. Казалось, все замерло, даже дыхание, даже солнце остановило свой восход. А потом Джош медленно спешился.
Он сделал шаг навстречу Анне, потом второй. Со сдавленным криком Анна преодолела разделявшее их расстояние. Их руки сплелись, дыхания и сердцебиения перемешались, они с неистовой силой сжимали друг друга в объятиях, а солнце тем временем уже взошло, и наступило новое утро.
Эпилог
1 января 1900 года
Вся мебель из холла, гостиной и столовой в доме на ранчо “Три холма” была вынесена, вместо нее расставили ряды стульев, и каждый ряд украсили шелковыми лентами и гирляндами зеленых веток. На стульях расселись празднично одетые гости, это были самые лучшие люди округа.
Струнный квартет, исчерпавший весь свой репертуар, уже в пятый раз исполнял Бетховена, озабоченные гости ерзали на своих стульях и оживленно переговаривались.
Поодаль стояли работники в своих лучших праздничных костюмах. Они неуютно чувствовали себя среди этого сборища, но понимали, что удостоились чести – их пригласили…
– Уже пятнадцать минут четвертого, – пробормотал кто-то из ковбоев, ослабляя галстук-шнурок. – А во сколько должна была начаться эта вечеринка?
– Но ты же не думаешь, что он сбежал от нее, а?
– Если бы кто и сбежал, то только не он. Мисс Анна такая красивая, от таких не убегают.
– Не знаю, как вам, парни, а мне здесь очень нравится.
– А мне вот как-то не по себе каждый раз, когда я смотрю ему в глаза, – тихо произнес кто-то, и наступило неловкое молчание.
– Что ни говори, – нарушил молчание другой ковбой, – этот парень достоин восхищения. Я бы на его месте, после того что случилось, уже давно убрался отсюда. А он работает как ни в чем не бывало и к нам относится нормально. Он славный парень, и мне не стыдно работать с таким управляющим.
В ответ послышались одобрительные возгласы, ковбои дружно закивали. Но даже между собой им все еще было трудно говорить о происшедшем в ту ночь при свете факелов, хотя с тех пор уж прошло три месяца. Чтобы как-то перевести разговор, один из ковбоев посмотрел на лестницу, вздохнул и снова спросил:
– Так во сколько начнется вечеринка?
Гости в праздничных платьях и накрахмаленных воротничках были озабочены тем же.
– А может, что-то случилось?
– Надо кому-то пойти и узнать.
– Ее ведь никто не поддерживал, правда?
– Надо знать мисс Анну, она все делает не так, как другие.
– Вы можете в это поверить? Леди Хартли выходит замуж за своего наемного работника!
– От этой женщины всего можно ожидать.
– Боже мой, Джулия, но он же на самом деле не простой работник…
– Странно: Джейк и Джессика не приехали на свадьбу…
– Я слышала, что у них была какая-то ссора…
У входа раздались оживленные голоса, и все повернулись туда.
– Посмотрите, это же Джордж Гринли!
– Расхаживает с таким гордым видом, будто он отец невесты.
Гринли пробрался к столу, раскланиваясь по пути и добродушно улыбаясь. Несколько человек поднялись и пересели, чтобы уступить ему место в самом центре. А затем гости вернулись к своим разговорам.
– А знаете, что я слышала? Он преподнес мисс Анне на свадьбу портрет, который она давно хотела заполучить. Ну, знаете, тот самый, где изображена Элизабет Филдинг, он раньше ни за что не хотел расставаться с ним.
– Да, теперь они прямо-таки лучшие друзья.
– Это ведь именно его показания помогли упрятать за решетку Стивена Брейди.
– Старина Стивен… До сих пор не могу поверить! Оказывается, за ним тянется такой хвост преступлений, что на свободу он выйдет очень не скоро.
– Иногда так трудно разобраться в людях! Все эти годы Брейди был президентом банка, мы доверяли ему свои деньги. И он оказался преступником. А Джош Коулман, оказывается, – Филдинг. Кто бы мог подумать!
– А в этом что-то есть: Филдинги возвращаются на ранчо “Три холма”.
– Леди Анна Хартли и Филдинг? – Говоривший презрительно фыркнул и недоверчиво покачал головой. – Этот брак распадется через шесть месяцев.
– Если он вообще состоится.
Наверху, в своей спальне, Анна в десятый раз поправила юбку подвенечного платья, лиф и кружевной воротник. Шелковая юбка кремового цвета плотно облегала талию и бедра и расходилась книзу изящными складками, отделанными по краям вышивкой. Длинные узкие рукава были украшены кружевами. На шее Анны висела маленькая камея, собранные вверх волосы стягивала тонкая сетка. В руке она держала небольшой букет желтых роз, привезенных из теплицы Форт-Уорта. Анна выглядела одновременно эффектно и просто, элегантно и скромно, точно так, как и хотела выглядеть. И вообще все шло так, как она запланировала… кроме одного.
Анна еще раз нетерпеливо подошла к окну и выглянула на улицу. Стоял мрачный зимний день, пасмурный и холодный. Двор заполнили экипажи гостей, однако подъездная дорожка была пуста. Церемония задерживалась уже на сорок пять минут, больше Анна ждать не могла.
Дверь спальни распахнулась, и в комнату, тяжело дыша, влетела служанка.
– Мисс Анна, священник хочет знать, готовы ли вы. Гости уже волнуются, музыканты переиграли всю музыку…
– Да, понятно. – Анна еще раз взглянула в окно. – Кто-нибудь еще приехал? Никаких писем не было?
Лизабель нахмурила тонкие брови:
– Да, мадам. То есть нет. Только что пришел мистер Гринли, народа в доме полно, записок с извинениями никто не присылал.
Анна вздохнула. Что ж, значит, они не приедут. Возможно, это и к лучшему. Анна не знала, как поступить, вплоть до того самого момента, как отправила телеграмму. Они с Джошем накануне поспорили по этому поводу. Похоже, он оказался прав. Лучше всего оставить прошлое позади и начать с этого дня новую жизнь. Но Анна хотела сделать Джошу подарок, который не смог бы сделать никто другой, – подарить ему успокоение и прощение. Ей казалось, что стоит только собрать вместе всю семью – и все станет прекрасно.
И сейчас Анна невольно ощущала разочарование. Ей хотелось, чтобы этот день стал самым лучшим для них двоих, началом их новой, совместной жизни, которая сможет стереть все обиды прошлого. И вот теперь чего-то не хватало.
Раздался стук, и в комнату вошел Джош. Он выглядел потрясающе в темном костюме, с галстуком, и один только вид его заставил сердце Анны забиться учащенно. Нет, она ошибается. У нее есть абсолютно все, потому что рядом с ней Джош.
Джош улыбнулся, глядя на Анну:
– У тебя какие-то тайные мысли?
Несмотря на шутливый тон, Анна заметила тревогу в его глазах. Она стремительно подошла к Джошу и взяла его руки в свои.
– Много мыслей, но все они хорошие, – заверила Анна. Он внимательно посмотрел ей в глаза, уголки его губ изогнулись в усмешке.
– У тебя еще есть шанс передумать.