Прыжок в солнце, стр. 9

Он слегка поклонился.

– Меня зовут Джейкоб.

– Меня зовут Кулла, шэр, – прошепелявил чужак. – Ваша Земля очень приятное мешто.

Громадные глаза потухли, и Кулла отступил назад. Буббакуб развернулся, и вся компания направилась к диванам. Мохнатый коротышка небрежно развалился на мягких подушках, безвольно свесив все четыре руки. «Зверушка», последовав за ним, вскарабкалась, на диван и тут же свернулась калачиком рядом со своим хозяином. Затем расселись все остальные.

Кеплер поклонился и, запинаясь, начал:

– Прошу у вас прощения за то, что мы отняли ваше время, мистер Демва.

Я знаю, вы очень занятой человек… И все-таки я очень надеюсь убедить вас в важности нашей проблемы. Поверьте, она достойна вашего внимания и ваших талантов. Кеплер нервно сцепил руки на коленях.

Доктор Мартин серьезно слушала несколько напыщенную речь Кеплера, но Джейкоб видел, что ситуация ее забавляет. Здесь явно все было не так просто, и это беспокоило Джейкоба.

– Доктор Кеплер, должно быть, Фэгин рассказал вам о смерти моей жены.

С тех пор я отошел от разгадок вселенских тайн. К тому же сейчас я действительно очень занят, настолько, что вряд ли могу позволить себе длительное межпланетное путешествие…

Лицо Кеплера погасло. Его огорчение было столь искренним, что Джейкобу стало совестно и он поспешил подсластить пилюлю:

– …Однако, поскольку старина Фэгин имеет нюх на серьезные проблемы, я с радостью сначала выслушаю всех, кого он рекомендует, и лишь потом стану взвешивать все «за» и «против».

– О! Вы не пожалеете! Я всегда был уверен, что нам крайне необходим взгляд нового человека. А сейчас, когда попечители разрешили привлекать экспертов, приток свежих сил становится особенно актуальным и…

– И все-таки, Дуэйн, – перебила его доктор Мартин, – вы не совсем точны в обрисовке положения. Шесть месяцев назад я поступила к вам консультантом, а Кулла еще раньше разрешил вам пользоваться услугами Библиотеки. Сейчас и Буббакуб любезно согласился поддержать проект. Он лично отправляется с нами на Меркурий. Я думаю, попечители проявили настоящую щедрость.

Джейкоб вздохнул.

– Я буду очень признателен, если кто-нибудь все-таки объяснит мне, о чем, собственно говоря, идет речь. Доктор Мартин, может быть, вы поведаете, в чем состоит ваша работа… на Меркурий? Он с удивлением отметил, что избегает названия проекта.

– Я консультант, мистер Демва, мне поручено проведение психологического и парапсихологического анализа взаимодействия экипажа и окружающей среды.

– Это имеет отношение к проблеме, упомянутой доктором Кеплером?

– Да. Поначалу предполагалось, что наблюдаемое связано с массовой галлюцинацией. Я исключила эту возможность. Теперь ясно, что неизвестные явления действительно происходят в солнечной хромосфере. В течение последних месяцев я разрабатываю схемы экспериментов, которые будут проводиться при погружениях в Солнце. Ну и, кроме того, я выполняю роль психотерапевта экспедиции. Напряжение, неизбежное при проведении подобных исследований Солнца, влияет на здоровье участников проекта. Доктор Мартин говорила очень убедительно, но что-то в ней настораживало Джейкоба. Быть может, легкомысленность, хорошо скрываемая за маской профессионала? Интересно, в каких отношениях они находятся с Кеплером? Не является ли она также и его личным психотерапевтом? «А если дело обстоит именно так, не нахожусь ли я здесь просто по прихоти больного человека, нуждающегося в поддержке?» Эта мысль выглядела не очень-то привлекательной. Так же, как и перспектива оказаться вовлеченным в политическую игру.

А Буббакуб, глава земного филиала Библиотеки, он-то почему ввязался в этот туманный проект землян? В каком-то смысле коротышка пил – самый важный В.З. на Земле, если, конечно, не считать посла с Тимбрими. Рядом с Институтом Библиотеки, который представлял Буббакуб, крупнейшей и влиятельнейшей галактической организацией, Институт Прогресса Фэгина выглядел, словно ансамбль ударных инструментов рядом с симфоническим оркестром. Неужели доктор Мартин вправду сказала, что Буббакуб собирается на Меркурий? Или ему это послышалось?

Буббакуб бездумно уставился в потолок, явно не желая принимать участия в разговоре. Губы его двигались, словно он напевал в недоступном для людей частотном диапазоне.

Блестящие глаза Куллы не отрывались от маленького руководителя Библиотеки. Возможно, заслушался «пением» Буббакуба, а возможно, ему просто наскучил разговор.

Кеплер, Мартин, Буббакуб, Кулла… Джейкобу никогда и в голову не могло прийти, что он может оказаться в компании существ, среди которых Фэгин будет наименее странным!

Сбоку от Джейкоба послышался шелест. Он обернулся. Фэгин пребывал в явном возбуждении. Джейкоб спросил себя, что в этой эксцентричной экспедиции могло вывести из равновесия добродушного кантона. Впрочем…

– Доктор Кеплер, не исключено, что я смогу выкроить время для помощи вам… В какой-то мере… – Джейкоб пожал плечами. – Но сначала я все-таки хотел бы уяснить суть проблемы.

Кеплер расцвел.

– О, разве я вам не сказал? Ну надо же! А мне казалось, что я ни о чем другом и думать не могу в последние дни. – Он выпрямился и глубоко вздохнул. – Мистер Демва, такое впечатление, что на Солнце кто-то завелся.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Глава 4

МНИМОЕ ИЗОБРАЖЕНИЕ

«Брэдбери» оказался кораблем нового поколения. Он создавался на основе куда более совершенных технологий, чем его предшественники, курсировавшие на коммерческих линиях. «Брэдбери» стартовал с уровня моря с помощью собственных двигателей, в отличие от кораблей предыдущего типа, которые предварительно транспортировались специальными воздушными шарами на одну из вершин экваториальных Шпилей. Он представлял собой сферу и значительно превосходил размерами старые корабли. Джейкоб впервые летел на галактическом корабле, созданном в результате миллиарда лет развития науки. В иллюминатор каюты первого класса он видел, как медленно удаляется Земля. Полуостров Калифорния превратился сначала в коричневую полоску, затем в узкую линию, вытянувшуюся вдоль материка. Зрелище было и захватывающим, и разочаровывающим одновременно. В путешествиях на ревущем реактивном лайнере или неторопливом и величавом прогулочном дирижабле романтики было куда больше. Джейкоб мог наблюдать за другими кораблями, то деловито подплывавшими к Силовой станции, то исчезавшими во внутренней полости Шпиля.

Огромный Шпиль никогда не мог ему наскучить. Тонкие керамические стенки, удерживавшие двадцатимильную башню при нормальном атмосферном давлении, покрывала огромная роспись – гигантские птицы парили над панорамой космической битвы, навеянной фантастическими романами двадцатого века. Вблизи Шпиля Джейкобу дышалось как-то особенно легко и свободно. И все же сейчас он был рад, что находится на борту «Брэдбери», а не старомодного лайнера. Когда-нибудь, поддавшись ностальгии, он, быть может, и посетит Шоколадный Шпиль на вершине горы Кения. Что же касается эквадорского Ванильного Шпиля, то Джейкоб от души надеялся, что никогда больше не увидит его.

Не имело никакого значения даже то, что от Ванильного Шпиля до Каракаса было рукой подать. Там его бы приветствовали как героя, спасителя шедевра человеческой мысли, сооружения, производящего впечатление на всех обитателей Галактики. Все это не имело никакого значения. Слишком велика была цена, которую он заплатил: жизнь Тани и часть его разума. Когда Земля превратилась в небольшой голубой диск, Джейкоб решил поискать бар. Ему вдруг страстно захотелось оказаться среди людей, хотя когда он поднимался на борт «Брэдбери», то был очень далек от подобных настроений. На Земле ему пришлось выдержать немало неприятных минут, объясняясь с Глорией и своими друзьями из Центра Развития. Макой и та закатила грандиозную истерику. Но сейчас Джейкобу не терпелось услышать разговоры о его внезапном присоединении к экспедиции. Да и вообще ему нечем было заняться – материалы по физике Солнца, заказанные им перед стартом, еще не прибыли.