Глина, стр. 94

Бета, очевидно, знал, куда лететь. И это наводило на интересные мысли.

Он следит за Риту. Но зачем, если ему известно местонахождение убежища Махарала? Для чего ему нужна Риту?

Я старался сосредоточиться. Но это нелегко, когда вам поджаривают задницу. Мне снова и снова вспоминался бедный маленький Пэллоид, мой верный спутник, погибший прежде, чем Пэл успел получить от него память о нашем долгом и нелегком дне. То был мой единственный шанс остаться в памяти, мрачно подумал я. Теперь же от меня останется только груда осколков.

Чтобы утешиться, я вызвал образ Клары, но от этого боль лишь стала сильнее. Ее война сейчас, должно быть, близится к кульминации. Полигон Джесса Хелмса где-то неподалеку, но Бета, конечно, до него не долетит. И все-таки странное совпадение…

Ладно, будем надеяться, что Кларе не слишком достанется за самоволку. В конце концов, она наследница Альберта, и, возможно, армия ее поймет. Если Альберт все же жив, то, может быть, они еще будут счастливы вместе…

«Харлей» мчался сквозь ночь, а со мной происходило что-то еще. Моя Постоянная Волна словно колебалась, то уходя вверх, то устремляясь в совершенно неизвестном направлении. Эти колебания духа Львов и другие отметили еще тогда, когда поколение назад приступили к исследованию новой terra incognita.

Поначалу я почти не обращал внимания на странные сбои, но они нарастали, повторяясь с некоей, пока еще трудно определяемой периодичностью. Я то чувствовал себя едва ли не богом, то испытывал жуткое презрение к собственной малозначимости. Затем, в какой-то момент, меня охватил благоговейный трепет.

Когда все прошло, я задумался.

Что же дальше? Полнейшая отстраненность?

Ощущение единства со вселенной?

Или я услышу громоподобный голос Всевышнего?

В каждой культуре есть то, что Уильям Джеймс назвал «вариациями религиозного переживания». Они достигают пика. Расцветают, когда Постоянная Волна задевает определенные струны в теменном узле, области Брока. Конечно, душа есть душа, и испытать подобные ощущения можно и в глиняном теле, но они не сравнимы с тем, что переживаешь в реальной плоти.

Или получаешь дополнительный день жизни, пройдя процесс омоложения? Может быть, именно поэтому Эней Каолин хотел уничтожить исследовательский отдел? Что, если при этом в искусственном человеке вспыхивает священная искра? Что, если дитто перестанут приходить домой для разгрузки дневных впечатлений, покинут своих архи и пустятся на поиски собственных путей к искуплению?

Что за невероятные мысли? Возможно, их спровоцировали мои визиты в церковь Преходящих. Или все дело в какой-то яркой агонии, вызванной поджариванием?

И все же я не могу отделаться от впечатления, что кто-то или что-то сопровождает меня в этом мучительном полете под звездным небом, держась то ли рядом, то ли внутри меня между опаленной огнем задней частью и обмороженным лицом. То и дело какое-то полуслышное эхо будто звало меня, требуя остановиться, повиснуть…

Колючий ветер немного стих, позволив мне взглянуть на проплывающие внизу плато и глубокие овраги, затаившиеся в тени освещенных опускающейся за горизонт луной возвышенностей. «Харлей» начал терять высоту, его прожекторы придавали вырванным из темноты лоскутам ландшафта некую суровую красоту. Черные впадины надвинулись на меня, словно зияющие утробы ненасытных чудищ, готовых поглотить меня целиком.

Взвыли маневровые двигатели, и столбы пламени, направленные вертикально вниз, заключили меня в огненную клетку. Мне пришлось укрыть глаза рукой, и держаться стало труднее. Пальцы постепенно отвердевали, поджариваясь и превращаясь в безжизненные отростки.

Что касается шума, то его выносить было легче. Наверное, потому что слышать я просто не мог. Держись, твердил внутренний голос, принадлежавший, вероятно, той части Альберта Морриса, которая так и не научилась сдаваться. Надо отдать должное старине Альберту. Упрямый мерзавец.

Продержись еще немного, пока…

Сильнейшая реверберация встряхнула меня, как глиняную куклу. Что-то отваливалось. Пальцы разжались, и я упал.

Не пора ли воссоединиться с Землей?

…падение оказалось совсем недолгим. Похоже, я пролетел не более полутора метров и почти не почувствовал удара, когда моя закаленная огнем часть встретилась со скальной породой.

Двигатели стихли. Жар исчез. Я смутно понял — мы приземлились.

И все же только после нескольких попыток мне удалось поднять руку, восстановить последние функционирующие органы чувств и наконец увидеть облако поднятой пыли и смутные очертания посадочной лыжи. Повернуть голову оказалось совсем не легким делом. Шею словно покрыла гипсовая корка, поддававшаяся моим усилиям неохотно, с хрустом.

А вот и он…

Пара ног повернулась в сторону от скайцикла. Ошибки быть не могло — я узнал знакомый полосатый узор. Переступив через камень, Бета уверенно зашагал по едва заметной тропинке.

Когда-то и я ходил вот так же. Когда был молодым. Вчера.

Теперь, поджаренный, изувеченный, чувствующий близость конца, я посчитал себя счастливчиком только потому, что сумел приподняться, опираясь на одну здоровую руку и обрубок другой и выползти из-под фюзеляжа.

Потом я попытался сесть и оценить ущерб.

Попытался.

Из всех моих псевдомускулов на команду мозга откликнулись лишь некоторые, но и они не смогли помочь мне сделать то, что я хотел. Мне удалось дотянуться и постучать себя по спине. Спина звякнула.

Ну-ну. Какой по-донкихотски отчаянный жест — прыгнуть сквозь огонь и уцепиться за улетающий скайцикл. И тем не менее вот он я — не то чтобы готов к очередному сальто, но все же двигаюсь. Все же в игре. Как бы.

Бета уже скрылся из виду, растворившись во тьме. Но теперь я по крайней мере вижу, куда он направился — у подножия внушительной горной гряды виднеются очертания невысокого, компактного строения.

Лежа у медленно остывающего «харлея», я снова ощутил наплыв странной волны, пришедшей словно из другого мира. Только теперь проникшее в меня присутствие не убеждало держаться и не изводило намеками на бесконечность. Нет, оно словно спрашивало — разумеется, не выражая это словами, — что я здесь делаю?

Уйди, подумал я, отвечая этому загадочному чувству. Когда выясню, ты узнаешь первым.

Глава 49

ДИТТО-ВОИНЫ У ВОРОТ

…или как реальный Альберт оказывается в трудной ситуации…

Мы с Риту оказались в довольно щекотливом положении, зажатые между двумя батальонами боевых големов, шествующих в одном направлении. Первый отряд, двигавшийся впереди, прокладывал дорогу, с боем преодолевая упорное сопротивление, тогда как второй двигался сзади, ожидая, когда придет его время заменить авангард. Нам приходилось проявлять крайнюю осторожность, пробираясь по ужасному сырому туннелю.

— Что ж, во всем этом есть и кое-что приятное, — прошептал я, пытаясь поднять настроение спутницы. — Конечная цель уже близка.

Шутка не удалась — Риту даже не улыбнулась. Путешествие, начавшееся во вторник вечером, слишком затянулось и оказалось куда более богатым на приключения, чем ожидалось. Я продолжал искать какую-нибудь нишу или расселину, чтобы укрыться хотя бы на время и пропустить подпирающую сзади колонну, но хотя туннель и поворачивал несколько раз — по-видимому, Махарал обходил участки твердой породы, — стены везде были ровные.

Чего бы я только не отдал за простой телефон! Я пытался воспользоваться имплантатом, вызывая службу безопасности базы, но крохотный трансивер в черепе не мог передать сигнал через камень. Вероятно, мы уже вышли за границы военного анклава и находились глубоко под Уррака Меса.

Так тебе и надо, думал я. Мог бы вызвать помощь давным-давно. Но нет же, тебе надо обязательно изобразить из себя героя-одиночку. И кого перехитрил?

Риту никаких альтернатив не предлагала, но я все же поддерживал односторонний разговор, стараясь не повышать голоса.