Призрак дракона, стр. 23

Суждено ли мне вернуться домой? – с тоской думал я.

– Ты сказал – Оранстон? – спросил Аксиэль, догоняя нас с Пенродом. – Почему именно Оранстон?

– Там назревает война, – ответил я. – Мне кажется, это для меня лучший, а может, и единственный способ вернуть Хурог. Вы вовсе не обязаны вместе со мной вступать в бой с бандитами.

К моему великому удивлению, Аксиэль, верный слуга моего отца, принимавший участие в многочисленных военных операциях, не сказал мне в ответ ни одной из тех благоразумных вещей, которые перечислил Орег, и не назвал мой план безумной затеей. Лишь улыбнулся, и его белые зубы блеснули в темноте.

– Для меня великая честь быть на войне рядом с тобой, мой господин.

– Не лучше ли нам идти сушей? – спросил Пенрод. – Люблю путешествовать по горным перевалам. Конечно, это более утомительно, но не придется мучиться от морской болезни.

За разговором мне было легче отвлечься от жутких ощущений, терзавших сердце: Хурог с каждой минутой оставался все дальше и дальше.

– Вообще-то сначала я вовсе не думал о морском пути. Что ж, дойдем до Тирфаннинга, впишем наши имена в список пассажиров какого-нибудь корабля, и пусть Гарранон плывет за нами по морям. А как нам лучше действовать на самом деле, мы решим утром, в Тирфаннинге.

Глава 5

ВАРДВИК

При свете утреннего солнца план, который ночью почти не вызывал во мне сомнений, показался вовсе не столь привлекательным и выглядел даже несколько глуповатым. Но ничего более подходящего не приходило в голову.

На горизонте показался Тирфаннинг. Залитые розово-желтым рассветным сиянием крыши его домов были знакомы мне почти так же, как старинные стены Хурога.

Я повернулся к Орегу, который ехал с правой стороны рядом со мной, и спросил:

– Ты можешь увидеть отсюда то, что происходит сейчас в Хуроге?

– Хурог я увижу хоть с края земли. – Он расслабился и устремил взгляд куда-то вдаль. – О твоем побеге уже узнали. Люди Гарранона седлают лошадей.

До Тирфаннинга оставалось часа четыре езды. А мы находились в пути пять часов. Необходимо исчезнуть из города хотя бы за час до того, как солдаты Гарранона войдут в Тирфаннинг.

– Пенрод! – позвал я. Пенрод пришпорил мерина и поравнялся со мной и Орегом. – Закупите, пожалуйста, с Аксиэлем все, чего нам не хватает для путешествия, когда мы приедем в город. Я оставлю Бастиллу, Сиарру и Орега при постоялом дворе, а сам съезжу по своим делам.

– Хорошо, – ответил Пенрод. – Поеду сообщу о вашей просьбе Аксиэлю.

Когда Пенрод вернулся к остальным, Орег спросил:

– Можно мне поехать с тобой?

Я не хотел брать с собой кого бы то ни было. Но что-то в голосе Орега насторожило меня, и я не стал отказывать ему сразу.

– А в чем дело?

– Понимаешь, мне нежелательно отдаляться от тебя на слишком большое расстояние, когда мы не в Хуроге.

– Что ты имеешь в виду?

Орег виновато улыбнулся.

– Тебе нечего опасаться. А для меня это чревато некоторыми неприятными последствиями…

– Что ты подразумеваешь под «слишком большим расстоянием»? – поинтересовался я. – Я не собираюсь отдаляться от постоялого двора больше чем на милю.

Некоторое время Орег молча смотрел на уши своего коня. Потом медленно и с явным напряжением в голосе сказал:

– Со мной все будет в порядке.

Ньютонбурн был достаточно крупным портом, поэтому найти хозяина корабля, который согласился бы взять нас на борт и доставить туда, не составляло труда. Сложнее дело обстояло со временем: мне нужен был корабль, отплывающий из Тирфаннинга не позднее, чем через час. Нужно было как следует запутать Гарранона.

Узнав о том, что «Большой баклан» планирует отчалить от берега раньше всех остальных судов, я поспешил найти ответственного служащего: надо было успеть внести наши имена в список до подачи его в Корабельную канцелярию.

Я заплатил требуемую сумму, и человек предупредил меня, что капитан не ждет опаздывающих ни минуты. Я заверил его, что мы явимся вовремя.

Служащий смотрел на меня как на богатенького дурака, но мне не было до этого никакого дела. А в списке уже красовалось имя Вардвика из Хурога. Гарранон наверняка первым делом планировал посетить Корабельную канцелярию, чтобы узнать из списков, куда мы направляемся.

От доков я пошел в южную часть города, застроенную приземистыми убогими домишками. Миновав старую таверну, кузницу и склады, заглянул в мастерскую бондаря и вернулся назад – к таверне. Над входом в нее красовалась деревянная дощечка с весьма интересным и неоднозначным названием: «Лорд-рогоносец».

Как и следовало ожидать, в столь ранний час здесь еще никого не было, за исключением музыканта. Он играл на маленькой арфе так самозабвенно, что не заметил моего появления.

Пройдя в кухню и взяв с полки чистую кружку, я зачерпнул эля из бочки, вернулся в зал и уселся за один из обшарпанных столиков.

Музыка завораживала. Несмотря на молодость, арфист играл бесподобно, хотя его инструмент был старым и неказистым.

– За этот эль следует заплатить хозяину, – сказал музыкант, прекращая игру и убирая с глаз сбившуюся прядь светло-золотистых волос.

– Пара медяков у меня найдется, – ответил я.

– Люди говорят, умер Хурогметен.

Пристально глядя на меня, арфист извлек из инструмента еще несколько навевавших страшную тоску нот.

Я кивнул и отхлебнул из кружки.

– Ты все равно не приехал бы на похороны, верно?

Арфист не ответил.

Я допил эль и со стуком поставил кружку на стол.

– Не найдя тебя в мастерской бондаря, Тостен, я, признаться, сильно удивился. Неужели ты считаешь, что играть на арфе на потеху разным оборванцам – более почетное занятие, чем работать с деревом?

Мой брат вскинул голову.

– Для работы с деревом у меня нет должного таланта. Зато я умею играть на арфе. На твой взгляд, конечно, это не настоящая работа, но…

– Еще какая настоящая, особенно для столь одаренного музыканта, как ты, – перебил его я. – И, пожалуйста, не путай меня с отцом. Наверное, флейтист зарабатывает больше денег, чем бондарь-подмастерье. – Он отвел взгляд в сторону, и я понял, что ошибся. – Я оставил тебя тогда у бондаря потому, что думал не о заработках, а о твоей безопасности, Тостен. Молодому привлекательному парню, как ты, следует быть весьма осторожным в компании прожженных моряков.

Лицо Тостена напряглось, и я понял, что он знает, о чем речь. В тот момент, когда я оставил его в Тирфаннинге, ему мои слова показались бы бессмыслицей.

– Ты – новый Хурогметен, – резко перевел разговор на другую тему Тостен.

По выражению глаз брата я не мог определить ход его мыслей.

Тостен был скрытным человеком. Мне всегда казалось, что он меня недолюбливает. Мой придурковатый вид, громкий голос и глупые высказывания – то, как я обычно себя вел – заставляли брата в моем присутствии чувствовать дискомфорт и неловкость.

Но самым страшным и ненавистным для него были ярость и жестокость отца – хотя Тостена он лупил гораздо меньше, чем меня. Мой брат всю свою непродолжительную жизнь в замке стремился стать таким, каким бы его хотел видеть Хурогметен. И не понимал, что угодить родителю не сможет никогда.

– Нет, я не Хурогметен, – ответил я и тут же задумался: интересно, лишает ли меня указ короля моего же собственного титула? – По крайней мере в данный момент Хурогом я не управляю…

Глаза Тостена оживленно блеснули.

– Что ты имеешь в виду?

– Отец решил объявить меня неспособным управлять Хурогом. Король с радостью поддержал его в этом. Соответствующий указ вступил в силу сразу после смерти Хурогметена. И если нашего дядюшку не обуяет, так сказать, жадность, то можно с уверенностью сказать, что Хурог – твой.