Неистовая страсть, стр. 15
Дженни с ужасом уставилась на свои голые голени. Увы, ее нынешний наряд был ничем не лучше, чем ночная сорочка. Впрочем, она не могла не признать: в новом облачении ее нагота по крайней мере была прикрыта.
Тут к ним подошел Кейн. Осмотрев «костюм» девушки, он взглянул на приятеля и проворчал:
— Данза, неужели нельзя было найти что-то более просторное?
Индеец отрицательно покачал головой:
— Нет. Я ведь не имел ни малейшего представления о ее размере. К тому же… как определить телосложение белой женщины под многочисленными слоями ее тряпок? Она оказалась гораздо больше, чем я предполагал.
Дженни в негодовании взглянула на мужчин. Они обсуждали ее фигуру так, словно она была какой-то вещью!
— Действительно, почему же вы не нашли ничего более подходящего?! — воскликнула девушка. — По крайней мере вы могли бы позволить мне захватить с собой какое-нибудь платье.
— Именно это мы и собирались сделать, — ответил Кейн. — Но вы почему-то в три часа ночи не спали в своей уютной постели, как большинство нормальных людей.
— Не понимаю, что это меняет!
— Многое. Нам пришлось отказаться от плана «А». Дженни скрестила на груди руки и, уставившись на Кейна, заявила:
— Вряд ли он отличался в лучшую строну от плана «Б».
— Не отличался. Поэтому мы осуществили план «В». — Замечательно! И поэтому я должна носить одежду, которая мне совершенно не подходит. И еще у меня нет обуви, а вы, судя по всему, намерены долго путешествовать, не так ли? — Тут Дженни вдруг всхлипнула и добавила: — И я даже не знаю, как долго это будет продолжаться…
Кейн поморщился и пробормотал:
— Вы собираетесь закатить истерику? Ненавижу истеричных женщин.
— Тем хуже для вас, мистер Кейн! Потому что в данный момент вы меня на это спровоцировали! — в ярости прокричала Дженни.
Воспользовавшись секундным замешательством друга, Данза поспешно ретировался: ему ужасно не хотелось слушать глупую болтовню бледнолицей женщины. Но Кейн тут же велел индейцу вернуться.
— О нет, Данза. Забери ее с собой.
— Нет уж, — заявил индеец. — Мне и без того пришлось скакать с ней весь день. Она слишком много хнычет. Она как курица, постоянно кудахчет, но ничего толком не говорит.
— Но у меня мул… и прочее.
— Я обо всем позабочусь, — предложил Данза. — А ты сам возьми бледнолицую женщину.
С этими словами индеец развернулся на пятках и зашагал прочь. Оставшись наедине с Дженни, Кейн проворчал сквозь зубы:
— Что ж, идемте. Вам придется ехать со мной.
— Пусть меня лучше укусит ядовитая змея! — выпалила Дженни.
Кейн пожал плечами:
— Я это легко устрою, если вы не станете сговорчивее.
— Я полагала, что нужна вам живая. — огрызнулась Дженни. — Разве не из-за этого вы все устроили? Я вам нужна, чтобы с моей помощью найти моего брата, верно?
Тут Кейн вдруг схватил Дженни за руку и потащил за собой.
— Может быть, вы мне и нужны, мисс Эллисон, но только от вас зависит, как хорошо вы устроитесь. Имейте в виду, я не позволю, чтобы мной помыкали. Прошу вас хорошенько это запомнить.
— Уж постараюсь, — пробурчала Дженни и тут же поморщилась от боли, наступив босой ногой на острый камень.
Глава 9
Все последующие дни Дженни пришлось ехать верхом на муле Кейна. Его фотографическое снаряжение, аккуратно упакованное в кожаные футляры, было равномерно распределено между мулом и лошадью. Мул же казался надежным и спокойным. Кейн вел его на длинной веревке, так что Дженни ни о чем не беспокоилась — ей только досаждали палящие лучи техасского солнца.
Первой же ночью Данза исчез, и Дженни решила, что это, вероятно, входило в их замысел. Теперь они с Кейном ехали вдвоем, ехали по бескрайней равнине, густо поросшей полынью и кактусами. Перед тем как исчезнуть, индеец снабдил Дженни парой мокасин из оленьей кожи. Но он сделал это не из сострадания, а из-за ее несмолкаемых жалоб, действовавших Кейну на нервы. В конце концов, не выдержав, Кейн попросил индейца найти для пленницы что-нибудь подходящее.
Покачиваясь на широкой спине мула, Дженни держалась одной рукой за кожаный короб, а другой опиралась на крестец животного. Всю дорогу она сожалела только о том, что не могла решиться на побег. Впрочем, она прекрасно знала, что Кейн непременно догнал бы ее, так что глупо было бы бежать. Во всяком случае, она могла дождаться более благоприятного момента для бегства. А такой момент рано или поздно настанет — Дженни нисколько в этом не сомневалась. Но с другой стороны, она ведь и сама была заинтересована в том, чтобы разыскать Джонни, разве не так?
Конечно, она никогда не предполагала, что ради этого ей придется путешествовать в обществе такого ужасного человека, как Кейн Рэнсом. Хотя по большому счету он ей почти не досаждал. Правда, он по-прежнему не доверял ей и, опасаясь, что она может сбежать, связывал ей на ночь руки. Но за все время Кейн ни разу не попытался посягнуть на ее честь, и Дженни постепенно привыкла к его обществу и даже чувствовала себя в относительной безопасности. По крайней мере ее спутник не был насильником. Или же ему просто не нравились такие, как она?
«Неужели я действительно настолько непривлекательная? — спрашивала себя Дженни. — Да, скорее всего именно так». Что ж, ничего удивительного, ведь у нее даже не было расчески, чтобы привести в порядок волосы. И солнце уже покрыло загаром ее руки, следовательно, и лицо. Более того, в одежде не по размеру она, должно быть, представляла довольно жалкое зрелище.
Впрочем, Дженни это даже радовало. «Так безопаснее», — говорила она себе.
В первую ночь Дженни лежала без сна, затаив дыхание — ведь она не знала, что предпримет Кейн. Когда он раскатал свою постель рядом с ее подстилкой, ей тотчас же вспомнились ужасные истории о насильниках, о мужчинах, посягавших на честь женщин. Дав волю воображению, она тем не менее твердо, решила, что будет держаться стойко и отважно.
Но Кейн не сделал в ее сторону ни малейшего движения. Связав ее запястья, он привязал конец длинной веревки к своей руке и улегся к ней спиной. Дженни даже удивилась, когда вскоре услышала его спокойное мерное дыхание, свидетельствовавшее о том, что он заснул. До этого она неоднократно ловила его взгляды, устремленные на ее грудь, едва помещавшуюся под слишком тесной рубашкой, однако сейчас он, как ни странно, не предпринимал никаких действий. Но еще более странным казалось то обстоятельство, что его безразличие отчасти даже раздражало ее. «Вероятно, все дело в том, что я ужасно выгляжу в этом наряде, — говорила себе Дженни. — Но разве я виновата?.. Ведь у меня нет даже гребня, чтобы причесаться. Нет и воды, чтобы умыться и привести себя в порядок».
Ворочаясь с боку на бок, Дженни смотрела на догорающий костер и гадала: как же могло случиться, что она оказалась здесь, в каменистом каньоне? Ведь еще вчера она находилась в Бракстоне и занималась привычными делами… А потом вдруг ее похитил свирепый индеец и передал в руки безжалостного и коварного человека. Почему же, почему так случилось? И что ждет ее в будущем?
Холодный порыв ветра заставил Дженни поежиться. Где-то вдали завыл койот, и тотчас отозвался его собрат. Внезапно Кейн зашевелился, затем сел и, не проронив ни слова, нащупал свой «винчестер». Дженни уставилась на него в испуге.
— В чем дело? — спросила она.
— Молчи! — прошипел он. И тут же набросил ей на голову одеяло.
Яростно отбросив одеяло в сторону, Дженни хотела подняться, но Кейн, пристально взглянув на нее, приказал:
— Замри!
Девушка вздрогнула и молча повиновалась. Она лежала и вглядывалась в темноту, однако ничего необычного не замечала.
Внезапно тишину снова разорвал вой койота, эхом прокатившийся по каньону. Кейн тотчас же схватил Дженни за руку и рывком поднял ее на ноги. Затем сверкнуло лезвие ножа — он одним движением перерезал связывавшую их веревку. Потом усадил девушку в тень огромного валуна и сказал: