Зависть, стр. 82

24

– Есть в этом доме еще кофе?!

– Разве его когда-нибудь не было?

Паркер бросил на Майкла угрожающий взгляд и, направив свое кресло в другой конец кухни, налил себе кофе из кофеварки.

– Обычно ты заходишь и спрашиваешь, не нужно ли мне что-нибудь… – добавил Паркер укоризненно.

– Мне просто не хотелось рисковать своей головой, – попытался объяснить Майкл. – За завтраком ты довольно недвусмысленно дал нам с Марис понять, что разорвешь на мелкие клочки каждого, кто будет иметь неосторожность попасться тебе на глаза. Вот почему мы решили… э-э-э… тебя не раздражать.

– Я работаю над очень трудным местом и не желаю, чтобы меня отвлекали.

Паркер уже был в коридоре, когда Майкл пробормотал вполголоса:

– Ты мог бы сказать об этом и по-человечески, а не рычать.

– Ты что-то сказал? – переспросил Паркер, останавливаясь и разворачивая кресло.

Майкл бросил на стол посудное полотенце и повернулся к нему лицом:

– Я сказал, что когда вчера вечером ты наконец сообразил – дождь не самое подходящее время для прогулок, и соизволил вернуться, чтобы я не сошел с ума от беспокойства, блузка Марис была застегнута криво.

– Ф-фу ты! Какое длинное предложение, и как много в нем всего намешано! Может быть, лучше разберем все мои проступки, один за другим, так сказать, поштучно? Или ты сказал все это только для того, чтобы я знал: ты опять на меня дуешься? В таком случае ты своей цели достиг. Я понял, что опять обидел старину Майкла, и теперь возвращаюсь к своей работе с тяжелым сердцем, полным раскаяния и осознания вины…

– Нет, подожди… – остановил его Майкл. – Когда я вернулся с континента, входные двери были распахнуты настежь, в комнатах горел свет, но в доме никого не было. Я даже подумал – тебя похитили!

– Разве тебе не пришло в голову, что бог мог взять меня живым на небо, а тебя оставить? Думаю, если бы это произошло, ты бы дулся на меня до конца своей жизни!

– Это и не могло прийти мне в голову, потому что ты и рай – вещи несовместимые, – холодно парировал Майкл. – Впрочем, довольно скоро я отбросил и версию похищения. Кому ты, на хер, нужен?

– Ого! Да ты завелся не на шутку!

– У меня есть для этого основания. К счастью, я заметил в мойке два грязных прибора, салат из авокадо и бекон в микроволновке. Это навело меня на мысль, что у тебя – гости. Когда же я проверил комнату во флигеле и увидел там вещи Марис…

– Да ты просто Шерлок Холмс! Ничто не скроется от твоего проницательного взгляда…

– Ты мог бы оставить мне записку и известить, что приехала Марис и что вы решили немного побродить по берегу.

– Материнский инстинкт – страшная штука, Майкл, а у тебя он развит, как у наседки. Если бы я оставил такую записку, ты тотчас помчался бы на берег, чтобы отнести нам зонтик и посмотреть, как там твои цыплятки…

– Возможно, мне действительно захотелось бы убедиться, что вы ведете себя примерно.

Улыбка сползла с лица Паркера, в глазах появился злой блеск.

– Вот именно, Майкл… – сказал он напряженным голосом. – Мы там играли во взрослые игры, и мне не хотелось, чтобы ты застал нас за этим занятием. Мне-то все равно, а вот Марис это могло не понравиться.

– Именно об этом я и собирался с тобой поговорить.

– Не желаю я ни о чем таком с тобой говорить!

– Боюсь, придется. Ты разработал план мести и, насколько я понял, не собираешься от него отказываться. Я прав? Ты пойдешь до конца, не так ли?

– Об этом мы с тобой уже говорили, и я считаю тему закрытой.

– Ты пойдешь до конца, Паркер?

– Да, черт побери! – заорал он. Майкла это, впрочем, не смутило.

– И каков же будет финал? – осведомился он с горькой улыбкой.

– Зачем я буду тебе рассказывать? – пожал плечами Паркер. – Я не хочу портить тебе удовольствие и пересказывать содержание заключительных глав. Сам прочтешь скоро.

Майкл мрачно взглянул на него.

– Почему-то у меня такое чувство, что в этой твоей книге хеппи-энда не будет.

– В жизни хеппи-энд встречается очень редко. К тому же я не гонюсь за дешевой популярностью.

– Тебя интересует только месть, не так ли?

– По-моему, это достаточно веский мотив. А где мотив – там и замысел, интрига, сюжет. Так что все вполне в рамках строгих литературных канонов.

– Вот именно – литературных. А как насчет Марис?

– Слушай, может, достаточно, а?

– Нет, недостаточно. Я задал тебе вопрос и хочу услышать ответ.

Паркер усмехнулся:

– Марис – одно из действующих лиц моего романа.

– То есть ты используешь ее в своих целях. Используешь, несмотря на то, что прекрасно понимаешь, кто она?

– Именно поэтому я ее и использую.

В голосе Паркера прозвучала стальная решимость, и Майкл почувствовал, что больше ничего он сделать не сможет. Убеждать было бессмысленно, злиться – тоже. Похоже, он исчерпал все свои возможности, и теперь ему не оставалось ничего другого, кроме как выбросить белый флаг.

Так он и поступил. Его решительно расправленные плечи ссутулились, голова поникла. И все же Майкл решился на последнюю попытку.

– Я прошу тебя, Паркер, оставь это… – проговорил он глухо. – Откажись от своего замысла и расскажи все Марис. Скажи ей правду, это необходимо и ей, и тебе. Скажи ей все, Паркер!

– Что именно «все» он должен мне рассказать? – спросила Марис, остановившись в дверях кухни.

При звуке ее голоса оба мужчины быстро обернулись, и по их расстроенному виду Марис поняла, что помешала какому-то серьезному разговору, грозившему перейти – или уже перешедшему – в ссору.

– Что же именно он должен мне рассказать? – повторила она.

– Я написал еще несколько страниц, – сказал Паркер. – Они, наверное, уже напечатались.

– Я пойду принесу. – Майкл бросил на Паркера многозначительный взгляд и вышел.

– Майкл приготовил кофе, так что угощайся, – любезно предложил Паркер.

– Спасибо, но на сегодня с меня, пожалуй, хватит. – Марис рассмеялась, несколько искусственно, впрочем. – Я чувствую – еще одна чашка, и я буду качаться на люстре вместе с твоим призраком.

– Дорого бы я дал, чтобы это увидеть. – Его улыбка была вымученной и совсем не веселой.

Марис недоуменно покачала головой. Она чувствовала: что-то случилось, но не могла понять что. Все началось вчера вечером, когда они с Паркером вернулись с пляжа. Когда они подъехали к крыльцу, Майкл, который вернулся с континента в их отсутствие, стоял на веранде и сурово смотрел на них. Они оба промокли до нитки, и Майкл сердито их отчитал. «От тебя, – сказал он Паркеру, – я ожидал любой глупости, любого безрассудства, но я не думал, что ты сможешь поступить так безответственно! Ведь по твоей милости Марис может простудиться и заболеть. И вообще, – закончил он недовольно, – что это за новая мода – шляться по ночам под дождем?»

Потом он решительным жестом взялся за кресло Паркера и покатил в его спальню в глубине дома. Марис знала, где находится спальня, но еще ни разу там не была. Даже когда Майкл показывал ей дом, он демонстративно не повел ее туда, хотя и свою спальню, и даже неотремонтированные комнаты на втором этаже он ей показал.

Марис не оставалось ничего другого, кроме как вернуться в гостевые комнаты во флигеле. Она чувствовала себя разочарованной и подавленной столь неудачным завершением романтического вечера. Марис, конечно, догадалась, что дело было совсем не в том, что они гуляли под дождем и промокли, и даже не в том, что Майкла встревожило их длительное отсутствие. Ей казалось, что все эти мелочи не могли так сильно расстроить старшего товарища Паркера.

Будь на его месте кто-то другой, Марис бы решила, что Майкл просто ревнует Паркера к ней, посторонней женщине, которая нарушила спокойное и размеренное течение их уединенной жизни. Любой ценой сохранить свое положение и влияние, а также защитить своего подопечного от любых возможных неприятностей – таким должно было быть первое побуждение Майкла, и Марис подумала, что в этом случае такая реакция Майкла была вполне объяснима.