Свидание с убийцей (Беззвучный крик), стр. 17

Однако изгородь служила лишь фоном. Перед ней стояла женщина, привалившись к одному из столбов и заложив руки за спину. Лицо было повернуто в сторону, яркое солнце отбрасывало резкие тени на хрупкие очертания ключиц.

Ветер разметал волосы женщины по лицу, не давая возможности его разглядеть. Тот же ветер – очевидно, он был очень сильным – прижал платье к ее телу, обрисовав его контуры так идеально, как будто незнакомка была вовсе без одежды.

Маленькие упругие груди дерзко торчали кверху, между бедер соблазнительно проступал темный треугольник.

В целом фотография выглядела крайне сексуально. Не в силах сдержать себя, Джек тихо выругался.

Анна вырвала у него альбом и встала, чтобы положить его на место.

– Эй, подождите! – сказал Джек. – Кто это? Неужели вы? Сообразив, что разговаривает с ее спиной, он замолчал. Когда Анна повернулась, он повторил свои вопросы, но она проигнорировала их и демонстративно занялась компьютером.

Джек решительно взял ее за руку.

– Это вы?

Она указала на часы, сложила руки вместе и поднесла их к склоненной набок голове.

– Пора спать, – с досадой произнес Джек. – Это удобный повод, чтобы уйти от вопросов насчет той женщины на фотографии. Которую я надеюсь сегодня увидеть в неприличных снах.

Как и ожидал Джек, на эти слова она никак не отреагировала. После того как они вместе вышли из кабинета, она провела его обратно до дверей и отошла в сторону, поджидая, когда он выйдет наружу.

Джек переступил через порог, но, прежде чем Анна успела закрыть дверь, сказал:

– Я почти забыл, зачем мы встречались. Вы не хотите, чтобы Дэвид учил меня языку жестов, верно?

Она кивнула.

– Потому что это ваш тайный язык? Если люди не могут понять, что вы говорите, вы чувствуете свое превосходство. Вам нравится помыкать окружающими под предлогом того, что вы глухая.

Она отчаянно замотала головой и принялась изображать какие-то знаки – очевидно, некие нелестные для Джека эпитеты.

– Да, я так и знал, – тихо сказал он. – Хорошо, я не буду просить Дэвида учить меня языку жестов, потому что не хочу, чтобы у него из-за меня были неприятности.

Анна удовлетворенно прикрыла глаза, считая, что одержала победу.

Однако в тот момент, когда она собралась закрыть дверь, Джек слегка постучал каблуком по полу веранды и абсолютно точно изобразил:

– Спокойной ночи, Анна.

12

В этот день Эззи проснулся как обычно – в половине пятого. Отставка не смогла изменить режим его сна. Но раньше работа поглощала все дневное время, а теперь бесплодные часы бодрствования казались бесконечными. Эззи никак не мог понять, почему большинство людей стремится именно к такому пустому времяпрепровождению. Как можно жить в праздности?

Кора считала, что им надо купить «виннебаго» и поехать посмотреть страну. На географической карте есть точки, в которых стоило бы побывать. Например, Большой Каньон. Ниагарский водопад. Новая Англия осенью. Однако то, что при таком способе передвижения надо все время вести машину, не вызывало у Эззи большого энтузиазма.

Она упоминала также о круизе. Но что может быть хуже, чем оказаться в компании с незнакомыми людьми и сверхактивным экипажем, пытающимся заставить тебя делать то, что ты делать не хочешь? В общем, Эззи старался не обращать внимания на те красочные брошюры, которые ему постоянно подсовывала Кора.

Конечно, в конце концов она его доконает и чувство вины заставит Эззи сдаться. Отпуска не имели для него большого значения, так что он зачастую их не брал. А вот для Коры они были очень важны. Так что рано или поздно ему придется сопровождать ее в одном из тех путешествий, о которых она мечтала.

Однако он надеялся, что это произойдет как можно позже.

Он почему-то чувствовал – какая глупость! – что сейчас пока не должен уезжать из города. Хотя он официально вышел на пенсию, на его прежнем месте работает другой человек и в управлении шерифа округа Блюэр как будто прекрасно обходятся без старого Эззи, бывший шериф все равно ощущал, что его работа не закончена.

Безусловно, это самообман. Не иначе как он ищет предлог, чтобы оставить пока все по-старому.

– Я просто сумасшедший старик, вот и все, – презрительно пробормотал он, пробираясь на кухню.

Налив себе горячего кофе, Эззи поставил кружку на стол красного дерева – рождественский подарок детей, сделанный несколько лет назад. Даже сейчас, когда солнце еще не поднялось, наружный термометр показывал больше восьмидесяти градусов. [5] На западе низко над горизонтом висела луна. Нигде не было видно ни облачка. Сегодня опять будет жара.

Тем летом тоже было очень жарко.

Особенно памятным августовским утром, когда нашли тело Пэтси. Наверное, фотографа тогда стошнило еще и из-за жары.

По просьбе своего помощника Джима Кларка Эззи оставил его и коронера Харви Страуда на месте преступления и направился туда, где Пэтси в последний раз видели живой.

Кларк и еще один сотрудник к тому времени уже отыскали людей, которые там были прошлым вечером. Когда Эззи прибыл, их всех уже допросили, но Эззи стал снова расспрашивать свидетелей лично, делая пометки на салфетках с изображением колеса от фургона.

– Точно, шериф. Сесил и Карл пробыли здесь с Пэтси большую часть вечера. И очень неплохо себя чувствовали.

– Пэтси танцевала то с Карлом, то с Сесилом. Ну, когда я говорю «танцевала», я подразумеваю, что она прижималась к ним всем телом. И конечно, сильно их возбудила. Я и сам только от одного вида завелся.

– Вы хотите сказать, что она их завлекала?

– Да, шериф Хардж, сэр. Именно так. Я думаю, она еще и наслаждалась тем, что делает это на публике.

– Поверьте, я не хочу плохо говорить о мертвых, но Пэтси… ну, сэр, она была очень доступна, если вы понимаете, что я имею в виду.

– Они с Сесилом устроили там целое представление. Он положил ей руки, пардон, на задницу и засунул язык в рот.

– Мне кажется, они с Карлом занимались этим вон на том столе. У всех на глазах.

– Ревновали? Нет, шериф, братья не ревновали друг к другу. Они ее делили и как будто чувствовали себя прекрасно. Конечно, они дрянные люди.

Единственным свидетелем, который не стал сотрудничать, был владелец клуба, Паркер Джи. Он возмущался тем, что в его заведение вторглись копы, которые допрашивают его клиентов, словно каких-то преступников. На все вопросы, которые ему задавали, он отвечал: «Вчера вечером я был занят. Ничего не помню».

Оставив помощников снимать официальные показания, Эззи на патрульной машине отправился к Херболдам, подчеркнув сотрудникам, что на данный момент братья разыскиваются только для дачи показаний. Прямо из таверны он направился в парк, где Херболды жили вдвоем в старом, проржавевшем трейлере. Машина их, как выяснилось, исчезла, на стук никто не отзывался. Эззи с трудом устоял перед искушением обыскать трейлер без ордера. Сейчас все нужно было делать по инструкции. Если братьев обвинят в убийстве, нельзя допустить, чтобы дело развалилось из-за несоблюдения формальностей.

Когда он расспрашивал соседей, те с презрением смотрели на трейлер и высказывали надежду, что шериф арестует Карла и Сесила и надолго упрячет их за решетку. Братцы были очень беспокойными, бродили по ночам, ездили с большой скоростью через парк, угрожали игравшим там малышам и терроризировали молодых женщин непристойными замечаниями и грубыми выкриками. В общем, трейлер братьев Херболд был гнойником на здоровом теле общины, и все соседи горели желанием от них избавиться.

Затем Эззи поехал на бензоколонку, где работали братья.

– Сегодня утром они не появлялись, – сказал мастер. – Я знал, что они сидели, но ведь каждый должен иметь еще один шанс. А теперь мне недостает двух работников. И все из-за того, что я хорошо к ним относился. Кстати, а что они натворили?

Эззи ушел от вопроса. Но даже если бы он захотел на него ответить, то все равно не знал бы, с чего начать. Ответ получился бы весьма пространным. Херболды доставляли беспокойство полиции, еще будучи, так сказать, в нежном возрасте.