Смерть в ночном эфире, стр. 21

– Прости, что прерываю, Кертис, но для тебя есть сообщение.

Сержант извинился и вышел из комнаты. Пэрис посмотрела на часы:

– Если я больше ничем не могу вам помочь, то мне пора…

Рондо буквально сорвался со своего стула, чтобы проводить Пэрис.

– Когда вам надо быть на радиостанции, мисс Гибсон?

– К половине восьмого. И, прошу вас, называйте меня Пэрис.

– А долго вы готовитесь к программе?

– Я сама выбираю музыку и отбираю необходимые диски, располагаю их в нужном порядке. Другая служба заранее размещает рекламу. Но большая часть моей программы – это импровизация. Я ведь никогда не знаю заранее, какую песню попросят исполнить слушатели. Правда, я могу сразу же дать ее в эфир, потому что программа выбора песен у нас компьютеризирована.

– Вы волнуетесь, когда выходите в эфир? – продолжал свои расспросы Рондо.

Пэрис рассмеялась и тряхнула головой. Ее волосы рассыпались по плечам, от этого Пэрис стала только привлекательнее.

– Я слишком давно работаю, чтобы нервничать.

– Вы сами управляете оборудованием?

– Если вы говорите о контрольной панели, то да. И еще я сама отвечаю на телефонные звонки. Я предпочитаю сама за всем следить.

– Когда вы только начинали, вам пришлось многому учиться заново?

– Да, я училась, но, честно говоря, вы наверняка знаете куда больше о работе компьютера, чем я о радиоволнах.

Скрытый комплимент явно был приятен Рондо. На его лице появилась смущенная улыбка.

– Вам не скучно работать в одиночестве?

– Нет. Я люблю музыку. И слушатели не дают мне расслабиться. Каждая программа не похожа на другие.

– А вы не чувствуете себя одинокой?

– Откровенно говоря, мне это очень нравится.

Не дав возможности Рондо задать очередной вопрос, Дин вмешался в разговор:

– Я провожу тебя к выходу, Пэрис. Когда они выходили, Пэрис сказала:

– Я хотела бы быть в курсе событий. Пожалуйста, попросите сержанта Кертиса позвонить мне, когда ему будет что-либо известно о пропавшей девушке.

Она обращалась к Рондо. Просила позвонить сержанта Кертиса, а не его, Дина. Подчеркнутое игнорирование его было очевидным, и это здорово разозлило Дина. Он был таким же полицейским, как сержант Роберт Кертис. И более того, он был старшим по званию.

Дин потянулся к ручке двери, чтобы открыть ее, когда та вдруг распахнулась, и перед ними предстал Кертис. Он был заметно краснее обычного. Его жидкие светлые волосы, казалось, стояладыбом.

– Мы получили то, что хотели, – объявил он. – Каким-то образом судебный хроникер узнал, что полиция ищет Джейни Кемп. Он обратился с вопросом к судье, когда тот возвращался после перерыва. Его честь очень недовольны.

– Жизни его дочери угрожает опасность, а Кемп беспокоится об откликах в прессе? – воскликнула Пэрис.

– Меня это тоже удивляет, – поддержал ее Дин. – Мне плевать, доволен судья или нет.

– Отлично. У вас будет возможность сказать ему об этом в лицо. Шеф приказал нам немедленно встретиться с Кемпом и пригладить его перышки.

10

Пэрис подъехала к дому судьи Кемпа следом за сержантом Кертисом. Они вышли из машин одновременно. Прежде чем Кертис успел сказать что-либо, она его опередила:

– Я иду вместе с вами.

– Это дело полиции, мисс Гибсон.

Если он обратился к ней по фамилии, это значило, что он еле сдерживается. Но Пэрис не собиралась сдаваться.

– Я начала все это, когда сегодня утром приехала к вам. Если я никогда больше не услышу о Валентино и его звонок окажется блефом, то я принесу глубочайшие извинения лично вам, всей полиции Остина и семье Кемп. А если это не блеф, то я такой же участник, как вы и родители Джейни. Следовательно, я имею право с ними поговорить.

Детектив посмотрел на Дина, словно спрашивая у него совета, как поступить с этой упрямой женщиной. Но тот только пожал плечами:

– Вам решать, Кертис. Пэрис умеет разговаривать с людьми, в этом она профессионал.

Комплимент из уст опытного, специально обученного переговорщика оказался неожиданным. Кертис думал лишь секунду, потом неохотно проворчал:

– Ладно, согласен, только я не могу понять, зачем вам впутываться в это дело еще больше, чем вы уже впутались.

– Я не впутывалась. Меня впутал Валентино, – огрызнулась Пэрис.

Пэрис и Дин пошли следом за Кертисом. Она сказала очень тихо, чтобы ее слышал только Дин:

– Спасибо, что поддержал меня.

– Не стоит благодарности. Едва ли нас ожидает теплый прием.

Высокие двери дома открылись в ту же секунду, как они ступили на лестницу. Судья Бэрд Кемп, высокий, утонченный и даже красивый, с мрачной гримасой уставился на Кертиса, которого, очевидно, знал.

– Я изо всех сил стараюсь, чтобы никто ничего не узнал, а что позволяет себе полиция? Вы притащили в мой дом полицейских! Что происходит, скажите на милость? И кто эти люди?

Надо отдать Кертису должное, он хорошо держался, хотя его лицо и шея побагровели.

– Судья Кемп, разрешите представить вам доктора Дина Мэллоя. Он психолог в нашем управлении.

– Психолог? – ухмыльнулся судья.

Дин не стал протягивать судье руку, заранее зная, что ответного жеста не будет.

– А это Пэрис Гибсон, – Кертис кивком указал на нее. Если ее имя и было знакомо судье Кемпу, он не подал виду. Быстро оглядев женщину, он уставился на Кертиса.

– Это вы пустили слух о том, что моя дочь пропала?

– Нет, судья, я этого не делал. Это сделали вы. Вы сами позвонили полицейскому, который у вас на жалованье, и велели ему начать поиски.

На лбу Кемпа выступила жила.

– Я уже сказал вашему шефу, что требую немедленно выяснить, кто в ответе за разглашение, хотя все было в высшей мере преувеличено. А он послал ко мне вас, психолога и… – Он бросил взгляд на Пэрис. – Еще неизвестно кого. Зачем вы здесь, черт побери?

– Ради всего святого, Бэрд. – Из дома вышла женщина и суровым взглядом призвала судью к сдержанности. – Не могли бы мы продолжить разговор в доме, где нас никто посторонний не услышит? – Она обвела приехавших непроницаемым взглядом и холодно произнесла: – Вы не хотите войти?

Пэрис и Дин последовали за Кертисом. Их провели в вычурно и богато обставленную гостиную. Декоратор не пожалел выделенных ему средств на парчу, позолоту и гобелены.

Судья решительным шагом подошел к столику с напитками, налил в рюмку из хрустального графина и залпом выпил. Миссис Кемп присела на элегантную ручку дивана, словно не собиралась задерживаться надолго.

Кертис остался стоять, он выглядел настолько же неуместным в этой гостиной, как пожарный гидрант.

– Миссис Кемп, Джейни дала о себе знать? Женщина посмотрела на мужа и только потом ответила:

– Нет. Но когда наша дочь вернется домой, ее ждут большие неприятности.

Пэрис подумала о том, что серьезные неприятности могли быть у Джейни именно сейчас, но промолчала.

– Она ведь подросток, что вы хотите! – Судья по-прежнему стоял, свирепо глядя на них, словно собирался приговорить их всех к двадцати годам каторжных работ. – Подростки всегда нарушают установленные правила, но когда это делает моя дочь, то любые мелочи попадают на первые страницы газет.

– Неужели вы не понимаете, что отрицательные отзывы в прессе только усугубляют ситуацию? – Голос супруги судьи звучал возмущенно.

Для кого? Пэрис изумилась тому, что миссис Кемп так обеспокоена ненужной рекламой, вместо того чтобы думать в первую очередь об исчезновении дочери. Важно, что будет с девочкой, а не что об этом будут говорить.

Кертис все еще старался быть дипломатом.

– Судья, я пока не знаю, кто в департаменте полиции говорил с этим репортером. Вполне вероятно, мы никогда об этом не узнаем. Виновный не выйдет вперед и не признается, а репортер будет защищать своего осведомителя. Я предлагаю забыть сейчас об этом и…

– Вам легко говорить.

– Совсем нелегко, – сказал Дин, и его тон был настолько властным, что все обернулись к нему. – Я бы очень хотел, чтобы мы втроем пришли к вам только затем, чтобы принести извинения за допущенную ошибку, за разглашение информации, за ложную тревогу. К сожалению, мы пришли к вам по иному поводу. Вашей дочери может грозить серьезная опасность, вот почему мы здесь.