Пламя страстей (Вторая попытка), стр. 4
Где Чад? Чад…
– Ли!
Страшно хотелось спать, глаза никак не хотели открываться. В комнате было темно. Ли попробовала пошевелить ногами и почувствовала, как будто что-то тянет между бедер; лицо горело и покалывало. Постепенно она поняла, что чья-то заботливая рука убрала ее волосы назад. Все тело ныло, словно ее били палками. Наконец ей удалось открыть глаза пошире, и она увидела Чада Диллона – его милое, заботливое лицо склонилось над ней.
– Ли, я уезжаю. Мне страшно не хотелось вас будить, но я должен был с вами попрощаться.
– А Сара? Он улыбнулся.
– С ней все отлично. Я только что от нее. Она в специальной камере для новорожденных, но меня заверили, что она здорова и в полном порядке. С легкими проблем нет. Они в отличном состоянии.
Ли снова закрыла глаза, на этот раз чтобы вознести Богу короткую молитву.
– А когда я смогу увидеть ее?
– Когда отдохнете. На вашу долю выпали непростые испытания. – С этими словами он легко коснулся ее щеки и быстро убрал руку.
Смущенная, потерянная. Ли огляделась, и взгляд ее упал на огромный букет желтых роз на маленьком столике в изножье кровати.
– Цветы? – Она вопросительно посмотрела на него.
– На них имеет право любая женщина, ставшая матерью, – улыбнулся он.
Вдруг ей на глаза набежали слезы: ведь розы, должно быть, стоят целое состояние, а он не может позволить себе купить новые ботинки!
– Спасибо, это так мило с вашей стороны, Чад!
Он как-то по-мальчишески, застенчиво кивнул головой.
– Доктор позвонил вашим родителям в Биг-Спринг. Я нашел их адрес и телефон в вашей записной книжке, где обычно пишут телефоны, куда обращаться в экстренных случаях. Они уже едут сюда. Я показал доктору, где стоит ваша машина, ключи у старшей сестры. Хорошо, что у вас с собой оказалась карточка медицинской страховки – вас взяли в больницу без всяких разговоров. У вас теперь свой врач, он придет утром, но мне сказали, что вам только нужно отдохнуть. Надеюсь, я не причинил вам вреда? Как вы себя чувствуете?
– Как будто родила в кузове пикапа, – произнесла она, отваживаясь улыбнуться. – У меня все лицо горит.
Он издал смешок.
– Это вы загорели.
– Вы шутите!
– Вовсе нет. Можете протереть лицо лосьоном, медсестра специально оставила.
– Вы мне не поможете?
Это был глупый вопрос после всего, что он для нее сделал, – она ясно поняла это по его лицу.
Он налил в ладонь лосьон, а потом, аккуратно обмакивая в него пальцы другой руки, протер болезненные участки на лбу, на носу и щеках. Прикосновенья его пальцев были нежны. Он внимательно смотрел, куда наносит лосьон, обследуя глазами ее брови, скулы, нос и подбородок. Один раз он случайно задел краешек губ – рука его застыла, и он вопросительно заглянул ей в глаза. От его взгляда замерло сердце. Она успокоилась только тогда, когда его нежные пальцы продолжили движение. После этого эпизода он постарался поскорее закончить процедуру.
– Теперь лучше, – неуверенно произнесла она, когда он уже завинчивал склянку с лосьоном.
Откуда эта буря чувств? Что на нее нашло? Или, может быть, все молодые мамы так чувствительны? Она изо всех сил старалась не заплакать и не понимала, что с ней происходит.
– Рад был услужить, мэм. Он широко улыбнулся, но его слова прозвучали как-то неуместно торжественно.
Ли заметила, что у него чуть дрогнули губы. Или это ей показалось?
– Вы… – Она постаралась проглотить появившийся вдруг в горле комок. – Не представляю, что бы я делала, если б не вы! Спасибо вам, Чад!
– Это вам спасибо. Ли, за то, что вы доверились мне. Я желаю вам с Сарой всего самого лучшего!
Он выпрямился и повернулся, чтобы уйти, но не сделав и двух шагов, остановился. Голова его внезапно упала на грудь, и он уставился на кафельный пол, словно там был написан ответ на мучивший его вопрос. Он резко обернулся и одним прыжком преодолел расстояние, разделявшее их.
Опершись на кровать сильными, мускулистыми руками, он вновь склонился над ней.
– Ли! – выдохнул он. Его губы медленно приблизились к ее губам, раскрылись, и нежно, бережно он поцеловал ее. И вот его уже нет, густой мрак комнаты поглотил его высокую, сильную фигуру. Скрипнув, за ним закрылась дверь.
А Ли не могла понять, откуда взялись эти слезы, тонким ручейком вытекающие из уголков ее глаз и впитывающиеся в жесткую больничную подушку.
Глава 2
– А ты все проверил, папа? Чад Диллон. Может, ты перепутал инициалы? Надо было посмотреть список по именам, начинающимся на Ч…
– Ли, я попросил проверить абсолютно все, но девушка в справочном клянется, что такого имени нет.
Ли сидела в своей спальне, опершись спиной о подушки. При этих словах брови ее изогнулись, выражая досаду.
– Я хотела его отблагодарить. Понимаешь, мне даже в голову не пришло попросить у него адрес или номер телефона…
– А ты уверена, что он из Мидленда? – спросила Лоис Джексон, явно озадаченная решимостью дочери во что бы то ни стало найти человека, помогшего ей родить месяц назад и затем бесследно исчезнувшего.
Ли о чем-то напряженно думала, ее глаза сузились и превратились в щелки.
– Странно, но раньше мне не пришло это в голову… Я вовсе не уверена. Он просто сказал, что едет в Мидленд, но речи о том, что он живет в Мидленде, не было.
– Вот видишь, может, именно поэтому мы и не можем его найти. – Лоис раздраженно фыркнула. – Я буду вечно благодарна человеку, пришедшему на помощь тебе и Cape, – она с любовью посмотрела на малютку, мирно посапывающую в своей колыбельке, – но мне кажется, тебе лучше больше с ним не встречаться.
Ли с трудом подавила гримасу раздражения. Конечно, надо сделать скидку на материнский снобизм, но говорить так о Чаде после всего, что он сделал для нее и Сары, – просто черная неблагодарность.
– Я не собираюсь иметь с ним никаких дел, я просто хочу его отблагодарить. Он из тех, кому совсем не повредят лишние деньги.
Перед ее мысленным взором опять предстал Чад – вот он склонился над ней, держит ее за руку, а схватки разрывают ее тело на куски… Господи, какие синие у него глаза! Темные и глубокие, как небо! А какая нежность скрыта за внешней грубоватостью и силой. И говорил он как образованный человек. Даже сравнил ее с мадоннами художников Возрождения…
Ли вспомнила, как акушерка, ухаживавшая за ней в больнице, похвалила Чада за предусмотрительность. «Этот молодой человек мог бы вас просто покалечить, если бы не проявил такой осторожности», – сказала она. Ли почему-то подумала о газете.
Если его не удастся найти, она так и не сможет его поблагодарить. Чад Диллон так и останется для нее загадкой, и эта мысль приводила ее в отчаяние. Она поймала себя на том, что все чаще и чаще думает о так внезапно исчезнувшем мужчине.
Она тяжела вздохнула, и родители приняли вздох разочарования за усталость.
– Отдохни немного, дочка, – предложил отец. – Пойдем, Лоис, пусть она поспит.
– Может, нам не стоит завтра уезжать? Ведь Саре всего четыре недели. Не побыть ли с тобой еще немного? – спросила мать.
– Нет, – резко ответила Ли и, чтобы смягчить ответ, добавила:
– Я в порядке. Правда. С вашей стороны было так мило пожить здесь. Сара – просто образцовый ребенок, хорошо спит ночью, совсем не будит меня. А когда я выйду на работу, то смогу брать ее с собой. Мы прекрасно справимся.
Глаза матери наполнились слезами.
– Не могу поверить, что такое могло случиться с тобой, моя девочка! Ну почему Грег дал себя застрелить? Почему в твои двадцать семь лет ты должна остаться вдовой, да еще к тому же с ребенком на руках?! А ведь как я просила тебя перебраться к нам, когда Грега убили! Тогда моя внучка не появилась бы на свет на обочине! Все было бы хорошо, если бы ты согласилась вернуться в родительский дом! Ты сама приговариваешь себя к несчастному, одинокому существованию!
Лоис содрогалась от рыданий. Харв Джексон обнял ее заботливой рукой и повел прочь из комнаты, но, дойдя до порога, обернулся.