Ее властелин и повелитель, стр. 6

Ривс всегда умел это делать.

Глава 2

Волны с грохотом разбивались о скалистый берег. На вершине высокого утеса, нависшего над океаном, стоял большой дом. Построенный из местного черного камня, такого же, как скалы, расположенные вдоль всей береговой линии, он был бы почти незаметен, если бы не густой дым, валивший из всех трех труб.

Капитан Тристан Пол Ллевант стоял перед домом, уставившись на бушующие темные волны внизу, завороженный, как всегда, их неистовством. Ветер трепал полы его плаща, облепляя ноги влажной тканью. Тупая боль пронзила ногу от пятки до колена, и он крепко сжал бронзовый набалдашник ненавистной трости.

«Проклятие! Даже стоять больно», – сердито проворчал капитан, крепко обругав раненую ногу.

Он сделал глубокий вдох, набирая в легкие влажный воздух океана и словно пополняя им запас жизненной энергии.

За спиной послышался звук хлопнувшей двери. Мгновение спустя появится кто-нибудь из его людей – якобы для того, чтобы спросить о чем-то. С тех пор как он был ранен, члены его экипажа – те, кто с ним остался, – взяли за обыкновение обращаться с ним как с презренным салагой, только что попавшим на судно, у которого молоко на губах не обсохло.

Это его раздражало, напоминая о первых днях службы, когда он был всего лишь неопытным новичком и не понимал, что означает «находиться в море». Сначала он сопротивлялся. Он всеми силами пытался бороться с судьбой. Он был опечален, напуган и сходил с ума от тревоги за Кристиана...

Нет, о тех днях лучше не вспоминать. Лучше вспомнить о том, что было дальше. Когда он, наконец, смирился с морем и жизнью на борту судна.

Хотя он возненавидел своего первого капитана, человека грубого и несправедливого, который имел обыкновение бить членов экипажа за малейшую провинность, Тристан полюбил жизнь в море и бушующий океан, который некогда так пугал его.

Капитана Рейнолдса Тристан не любил, но навсегда сохранил добрые отношения с его экипажем. Многие люди из той первой команды были до сих пор с Тристаном, пройдя вместе с ним сквозь штормы и штили в сотнях миль от берега, когда кончаются запасы пресной воды. Это были верные, мужественные люди, которые вместе с ним боролись с мародерами всех мастей и габаритов.

Губы его дрогнули в улыбке. Некоторые проклинали пиратов, и он был уверен, что среди пиратов действительно встречаются недостойные люди. Однако Тристану, которого схватили на берегу и насильно заставили служить на судне под командованием грубого капитана, склонного к рукоприкладству, пиратство не казалось таким ужасным занятием, как это могло быть при других обстоятельствах.

Капитан Баллалье, командир пиратского судна, был некогда французским морским офицером. Он занялся пиратством, чтобы расплатиться с карточным долгом, и решил пополнить свой экипаж английскими моряками. Обещание хорошей добычи, сытной пищи и милостивого хозяина было слишком заманчивым, чтобы его упустить. Так Тристан совершил безболезненную трансформацию из английского моряка в морского разбойника.

Тристан смотрел на ревущий океан невидящим взглядом. Он не был святым и совершал в жизни поступки, о которых теперь жалел. Ведя эту безнравственную жизнь, он был удачлив, и, в конце концов, капитан Баллалье, захватив одно судно, отдал его Тристану. Так они и держались рядом до тех пор, пока в разгар одного особенно трудного абордажа шальная пуля не угодила в грудь капитану Баллалье. Если бы не тот случай, Тристан, возможно, до сих пор бороздил бы моря в поисках какого-нибудь соблазнительного судна, так и напрашивающегося на то, чтобы его захватили.

Однако после смерти Баллалье боевой задор покинул Тристана, и он бесцельно утюжил моря. Члены команды были недовольны, потому что им платили только тогда, когда удавалось взять богатую добычу. Если бы он не захватил возле Гибралтара одно судно и не встретился с адмиралом Нельсоном, его жизнь повернулась бы совсем по-другому. Нельсон разглядел в Тристане что-то такое, ради чего его стоило спасать. Чтобы отплатить адмиралу, Тристан пообещал, что его судно и экипаж будут участвовать в Трафальгарском сражении. Это была потрясающая победа, но какой ценой она досталась? Нельсон погиб, множество людей были покалечены или смертельно ранены.

Ветер взъерошил волосы Тристана. Он закрыл глаза, позволив влажному воздуху гладить кожу. Если стоять очень спокойно, то начинало казаться, будто земля движется, словно корабль во время штиля. Он почти слышал поскрипывание и потрескивание такелажа, ощущал запах смолы и вара от только что надраенной палубы. Задумавшись, Тристан перенес тяжесть тела на пятки...

От резкой боли в ноге искры посыпались из глаз.

– Проклятие!

– Капитан! – воскликнул первый помощник Стивенс, хватая его за предплечье.

Тристан стряхнул с себя его руку.

– Иди ты знаешь куда, Стивенс! Мне не нужна нянька.

– Знаю, капитан. Просто я не хотел, чтобы вы свалились через борт, словно пустой бочонок. С этого утеса довольно высоко падать.

Стиснув зубы, Тристан осторожно переместил вес тела на всю ступню, тяжело опираясь на трость.

– Падение с утеса мне не угрожает, дуралей ты этакий. Возможно, я не способен прочно стоять на своей увечной ноге на палубе судна в открытом море, но по суше вполне могу передвигаться без посторонней помощи!

Ответом на его взрыв негодования было молчание. Тристан, даже не глядя, знал, что у его первого помощника обиженно вытянулась физиономия. Черт возьми, он не хотел ранить чувства этого человека. Тристан мысленно обругал себя за неуравновешенный характер.

– Извините, что побеспокоил вас, капитан, – произнес Стивенс страдальческим тоном. – Я не хотел...

– Конечно, – коротко сказал Тристан, с нетерпением ожидая, когда же боль в ноге пойдет на убыль. – Все дело вомне. У меня немного сдали нервы. Эта погода... – Он прижал руку к бедру.

Стивенс кивнул:

– Понятно, капитан. Шкипер Гунтер Теруэлл тоже жаловался нынче утром на боль в руке.

– Теруэлл слишком часто жалуется на свою поврежденную руку, хотя доктор сказал, что все у него в порядке.

– Я это заметил, – сказал Стивенс, глядя на океан, и при виде волн лицо его немного расслабилось. Он понюхал воздух: – Норд-вест поднимается.

– Да-а. И очень сильный, если не ошибаюсь. – Тристан взглянул на низенького первого помощника и криво усмехнулся. – В такие дни мне особенно не хватает моря. Оно бы раскачалось под нами и задало нам веселенькую жизнь.

– Что правда, то правда, капитан, – мечтательно сказал Стивенс. – Экипаж и я сам уже не те, как тогда, когда были моряками. – Он прислонился спиной к одинокому дереву на краю утеса и натянул плотнее вязаную шапочку, прикрывающую растрепанные седые волосы. Глаза его смотрели печально. – Я и не подозревал, как много значило для меня быть первым помощником, пока все не кончилось. Сегодня ты моряк, а завтра... – он развел руками, мозолистые пальцы заметно дрожали, – завтра ты никто. И мне это не нравится.

Тристан стиснул зубы. Что-то происходит с человеком, когда судьба вынуждает его расстаться с морем и ковылять по суше, подобно простому смертному. Это заставляет чувствовать себя опустошенным. Бесполезным. Именно из-за этого он и не спал. Вернее, спал плохо.

Единственное место, где он был в ладу с собой, находилось здесь, на краю утеса, где он чувствовал порывы ветра, приносившего водяную пыль. Если закрыть глаза, можно было вызвать в памяти звуки и ощущения и притвориться, будто ты снова находишься в море.