Долгожданное возвращение, стр. 16
– Это не мамин почерк, но так она могла писать после парализации. Бумага и конверты ее. Я уверена, что писала она.
Лишившись последних сил, Марни опустилась в кресло и посмотрела на него.
– Я не знаю, что сказать, Ло. Не могу поверить, что мама могла так поступить.
– Ты говорила, будто она не знает, что я отец Дэвида.
– Да.
– Значит, знает.
– Вероятно, знает уже давно. Она подозревала, что ты отец Дэвида, ведь он так похож на тебя… Твое лицо постоянно мелькало на экране после полета «Шаттла»…
Собрав все свое самообладание, Марни произнесла:
– Мне очень жаль, Ло.
– Ты не виновата. Я не имею к тебе претензий.
– Я поеду к ней и поговорю.
– Не надо. Она больна и не может мне навредить. Хорошо, что это не профессиональная шантажистка.
– Я рада, что Дэвиду тоже ничего не угрожает. Знаешь, подсознательно она все же хотела, чтобы ее нашли. Иначе не указывала бы свой адрес. Все-таки для чего она делала это? После смерти Шэрон мама стала циничной. У нее непростой характер, но она никогда не была злой.
– Я думаю, миссис Хиббс считает, что пора мне ответить за свой поступок.
– Ответственность, о которой мы часто говорили.
– Правильно. – Несколько минут они молчали, обдумывая случившееся. Затем он произнес:
– То, что произошло, ужасно, но я рад, что это случилось.
– Почему?
– Из-за Дэвида. Теперь я не могу себе представить, что мог бы прожить жизнь, не зная его. Думаю, и для него, и для меня будет лучше, если мы будем проводить время вместе.
Она облизала губы.
– Под временем ты имеешь в виду…
– Я имею в виду, что мы должны регулярно встречаться, и как можно чаще. Нам нужно узнать друг друга. Может быть, он будет приезжать ко мне. Мы будем хорошо проводить время.
Ее худшие опасения начали оправдываться. С того дня, как Ло Кинкейд вошел в ее жизнь, она очень боялась этого.
– А что ты подразумеваешь под «хорошо проводить время»? Оргии? Потасканная Сюзетт или какая-то другая? Буйные вечеринки, на которые Дэвид может пригласить своих друзей?
– Я знаю, то, что сегодня произошло, не очень хорошо. Согласно твоим строгим правилам ситуация вышла из-под контроля.
– Мораль – еще одно незнакомое тебе слово. Я не хочу, чтобы Дэвида окружали неандертальцы, отпускающие грязные шутки, как твой друг.
– Этот пилот не мой друг. Я первый раз видел его сегодня. Мы летали с ним наперегонки.
– На самолетах?
– Да. А что?
– Ты постоянно испытываешь судьбу, Ло, – заволновалась Марни. – Когда я впервые увидела тебя, ты занимался серфингом. Я не могла смотреть, как ты управляешься с этой чертовой штукой. И сейчас опять продолжаешь рисковать, имитируя воздушный бой. Ты просто настоящий сорвиголова!
– Замолчи. Я не только пилот, но еще и ученый.
– У тебя нет чувства опасности. Ты сам ищешь приключений на свою голову.
– Какое отношение это имеет к тому, что я хочу проводить время с сыном?
– Я не хочу, чтобы Дэвид привязался к отцу, а потом страдал, если ты не вернешься после своих игр на самолете. Я не хочу, чтобы он потерял, как… как я. Дэвид – чувствительный мальчик, а для тебя отцовство – еще одно сильное ощущение.
– Ты не права.
– Тебе нравится проводить с ним время, но потом ты захочешь новую игрушку. А что тогда будет с мальчиком? И если думаешь, что я позволю своему сыну оставаться под крышей этого дома после всего того, что здесь видела, то ошибаешься. Ты даже не знаешь, чем кормить собаку, а не то что ребенка.
Ло подошел к ней, когда она была уже у двери. Взяв за руки, он притянул ее к себе.
– Кого же ты любила и потеряла, Марни?
– Что?
– Кого ты любила и потеряла?
– Я не знаю, о чем ты говоришь.
– Знаешь. Какой-то мужчина разбил твое сердце. Поэтому ты боишься прислушаться к своим чувствам. Из-за несчастной любви потеряла веру в человеческие отношения?
Испугавшись, что он может узнать правду по ее глазам, она высвободила руки и пошла прочь.
– Что ты знаешь о человеческих отношениях!
– Признаюсь, немного. Но я собираюсь исправить положение, и очень скоро. И в этом мне поможет мой сын, хотя ты называешь его своим.
На этом разговор закончился. От его слов ее сердце упало, но она не показывала виду. С высоко поднятой головой Марни вышла, оставив Ло посреди загаженной кухни.
Глава 11
Он заметил ее приближающуюся машину в зеркале своего «порше». Ло подошел к ней в тот момент, когда она выходила из машины. За темными стеклами очков ее серьезное личико казалось совсем маленьким и бледным. Ему захотелось обнять Марни.
Но он не стал. Почти каждый раз, когда видел ее, Ло становился беспомощным. Вчера она разогнала его гостей, и он понял, что эта маленького роста женщина смела и решительна.
– Что тебе надо, Ло?
– А как насчет «здравствуй»?
Марни промолчала.
– Я жду тебя уже полчаса. Разве я не заслужил, чтобы со мной поздоровались?
– Что ты хочешь?
– Я хочу, чтобы мы были друзьями. У тебя есть трубка мира?
– Не смешно.
Ло с беспокойством взглянул на нее, зная, что сейчас ему никак нельзя терять самообладание. Меньше всего он хотел ссориться.
«У нее, наверное, какие-то железы не работают», – подумал Ло в недоумении. Поэтому тактика, которую он использовал с другими женщинами, не принесла результатов.
– Давай помогу отнести все в дом.
Заднее сиденье машины было завалено пакетами с овощами и принадлежностями для рисования.
Марни неохотно согласилась.
– Раз уж ты приехал, лишняя пара рук не помешает. Очевидно, у вас в Космическом центре часы не работают.
– Тот тренажер все еще ремонтируют. Я сказал начальству, что мне нужно отлучиться по личному делу.
Открыв двери, она попросила, чтобы он все положил на стол.
– Я сама все уберу в холодильник.
– Надо положить сразу, иначе мороженое растает. Швейцарское миндальное? Мое любимое.
– И Дэвида, – она поймала себя на том, что улыбается, и; дабы скрыть это, повернулась к нему спиной.
Потом Марни пошла в свою мастерскую, чтобы положить покупки. Когда она вернулась на кухню, он уже вынул все продукты и укладывал их на полки.
– Ло, я сделаю все сама.
Сегодня он решил сохранять спокойствие. Показав на бутылочку с полосканием для зубов, спросил:
– Куда это?
– Наверх.
Они молчали. Ло разгружал сумки, Марни раскладывала все по местам. Ему нравилось наблюдать за ее быстрыми, уверенными движениями, которые присущи почти каждой женщине на кухне. Она поворачивалась, наклонялась, открывала дверцы и захлопывала шкафы, как будто бы исполняла хорошо знакомый танец. Он не мог оторвать от нее глаз.
Хлопчатобумажная юбка доходила ей до середины колен. Когда Марни наклонялась или вставала на цыпочки, чтобы дотянуться до полки, он видел ее гладкие голые ноги. Блузка большего, чем нужно, размера завязана на талии. Под ней был защитного цвета топ и больше ничего. Мысль о том, как мягкая ткань касается ее груди, вызвала в нем теплую волну приятных ощущений.
Кивнув в сторону бутылок с водой, он спросил:
– Можно?
Ло знал, что играет с огнем. Ее отношение к нему нисколько не улучшилось. Она дулась за вчерашнее. Но открыв бутылку, Марни бросила в стакан несколько кусочков льда и только потом налила воду. Когда Ло брал стакан, пена попала ему на руку. Он слизнул ее.
– Спасибо.
Сложив руки на груди, она повернулась к нему.
– А теперь, когда все продукты убраны и ты напился, скажи, какое у тебя ко мне дело? Пристально глядя на нее, Ло произнес:
– Сегодня утром я звонил своему адвокату. Марни ничего не ответила, но ее реакцию можно было заметить по лицу. Большие живые глаза стали еще больше. Она сильно побледнела. Он хотел дотронуться до нее, но не посмел. Ло боялся, что Марни начнет кусаться, царапаться и вообще потеряет над собой контроль.
– Садись, Марни. Давай поговорим спокойно, – миролюбиво предложил он.