Смертельный блюз, стр. 9

— Вы забыли об одной особе, Хардинг. Это Эйприл Мауэр. Что делала она все это время?

— Спала, — Хардинг развел руками. — Мауэр была в каюте и спала. Могла ли она убить Элен Фицрой? Да. Но почему? Зачем? Вы с Мауэр прилетели только вчера и с единственной целью. Эта цель — Глория. Мауэр привезла ее вещи, а вы хотели увезти даму в Голливуд. Ни у вас, ни у Эйприл Мауэр нет мотива для убийства.

— И на том спасибо, — сказал я с сарказмом. — Утешили.

Хардинг не заметил или не захотел замечать моего плохого настроения.

— Устал я чертовски, — пожаловался он и закрыл глаза. — Этой ночью не удалось поспать ни минуты.

— Ну так идите и отсыпайтесь.

— Последую вашему совету. А вы, Бойд, прислушайтесь к моему: не пытайтесь скрыться. В гавани сейчас много полиции.

— Ладно вам...

— Учтите, если вас с Глорией или кого-то из вашей компании поймают в аэропорту, мне придется посадить беглецов под замок. Я не шучу.

На том мы и разошлись.

На время следствия всем, кто был на яхте, предоставили бунгало по ту сторону дороги.

Глория сидела возле своего домика. Она была в сиренево-розовом купальнике, который прекрасно гармонировал с золотом ее волос и нежной розовой кожей. Актриса была в центре внимания целой дюжины мужчин, в основном, репортеров. Она принимала позы, кокетничала. «Пресс-конференция в розовых тонах по поводу смерти соперницы», — хмыкнул я про себя.

То-то радости у писак: убийство, в котором замешана кинозвезда.

— Глория, расскажите, как это было. Вы вошли и увидели труп...

— О, я закричала и упала в обморок...

Глория показала, как это происходило. Надо отдать ей должное: делала она свое дело весьма артистично.

— Честно говорю, парни, это было похоже на сцену из фильма. Вот, помню...

Она умела разговаривать с прессой.

Я уже почти прошмыгнул мимо толпы к своему домику, но споткнулся о ноги фоторепортера, лежавшего на земле и выбиравшего точку съемки. Он повернул ко мне пылающее лицо:

— Какая женщина!

Глава 5

Звуки трубы проникали в мое жилище беспрепятственно. Еще один блюз...

Я лежал одетый на кровати и думал, что будет, когда Муллинс, которого разместили в соседнем домике, окончательно придет в себя, очнется, узнает о происшедшем... А ведь он все время был рядом с Элен и, значит, — с убийцей.

Ко мне постучали.

Пришла Эйприл.

— Ну, как настроение, мистер Бойд?

Она тряхнула льняной челкой. Белый лиф, полоска голой кожи, пупок, синие шорты и длинные ноги... Хороша, чертовка!

— Доброе утро, Эйприл! Вы отлично выглядите.

— Какой примитивный комплимент.

— Хорошо, я скажу иначе: хотел бы я видеть вас по утрам, когда еще нежитесь в постели.

— Грубо... И неинтересно.

— Тогда так: если бы я женился, то хотел бы, чтобы по утрам моя жена выглядела так, как вы сейчас... Я опытный мужчина и знаю, что вечерняя красотка утром может и испугать своим ничем не прикрытым естественным видом...

— А вы полагаете, что найдется девушка, согласная выйти за вас замуж?

— Почему бы и нет!

— О, тогда несчастную нужно срочно вести к психиатру! Пусть проверят содержимое ее головы.

— Головы? Вы говорите о строении черепа? Нет, девушку достаточно сводить к френологу. Я сам неплохой френолог и могу, например, по вашим косточкам — теменной и лобной — определить, добра ли вы, умна ли, добродетельна... дайте пощупать вашу прелестную головку...

— Чего захотел!

Эйприл внимательно посмотрела на меня.

— А ведь и я могу кое-что рассказать о вас — по линии носа, овалу лица, морщинам лба... Несомненно, вы любите женщин как некий сосуд наслаждений, но и презираете их. Это идет оттого, что в детстве вас бросила мать...

— Которая? Мой отец — известный многоженец, — я закурил сигарету. — Матерей у меня было, кажется, четыре или пять...

Эйприл надоели наши игры. Она отошла к окну, прислушалась к трубе Муллинса... Сзади девочка выглядела очень аппетитно. Мне было жаль ее: вряд ли ей удалось сегодня ночью уснуть.

Эйприл повернулась:

— Хардинг сказал, что мы не сможем покинуть Бахиа-Мар до тех пор, пока не найдут убийцу. Как же вы доставите Глорию на студию? — Ее голос был весьма озабоченным.

Я ответил:

— Гугенхеймер приказал мне самому найти убийцу. Или сесть за решетку в качестве такового — лишь бы Глория ко вторнику была на съемках. Как вы думаете, Эйприл, он выплатит гонорар, если я привезу Глорию в среду или в четверг?

— Я думаю, что нет. Гугги — твердый орешек, — она помолчала и, решившись, сказала. — Мне тоже необходимо, чтобы Глория ко вторнику была на месте.

— Вам? — я искренне удивился. — Если не секрет, есть какая-то особая причина желать возвращения блудной дочери в Голливуд?

— Секрет небольшой, — Эйприл сунула руки в кармашки шортов, отчего ткань натянулась, и я вперился в нижнюю часть ее одежды. — Я привыкла к более-менее нормальной жизни. Если Глория не выполнит условия контракта или нарушит их, она в одно мгновение может стать нищей. Вилла, «континенталь» — это ведь взято в кредит. Глория владеет только двумя меховыми манто. А их не съешь на завтрак, обед и ужин.

— Значит, Глория ван Равен еще больше нашего стремится в объятия Гугги! — воскликнул я.

— Теперь вы понимаете, что здесь произошло. Глория рассчитывала на Эдди Вулриха, а он оказался банкротом. Таким же нищим, как она сама.

— Нет, Эйприл. На сегодняшний момент он потенциально имеет деньги. Это страховка Фицрой. Сразу после свадьбы Вулрих застраховал жизнь Элен на четыреста тысяч!

Эйприл открыла рот.

— Но ведь... Тогда и дураку ясно, что это он застрелил Элен!

— Дорогой мой Шерлок Холмс, — я подошел и погладил Эйприл по руке, которую она забыла отдернуть, — дураку, может быть, и ясно, но не лейтенанту Хардингу. Он включил в число подозреваемых не только Вулриха, но и Глорию, Барона, Бейли... Ну, и Муллинса, естественно. Всех, кроме нас с вами.

Она хмыкнула.

— Лейтенанту некуда торопиться. Кроме того, его аналитические способности вызывают у меня сомнение, — Эйприл хмыкнула еще раз. — Мистер Бойд...

— Что?..

— Гугги, как всегда, прав: искать убийцу должны вы сами, не надеясь на Хардинга. И я вам помогу.

Она сказала это так серьезно, что я едва не расхохотался.

— Вы, Эйприл?!

— Да, я. Я не меньше вас заинтересована в этом деле. Я не хочу терять работу секретаря при Глории. Это денежно и не требует особых хлопот. Считайте, что нас связал практический интерес, а именно: деньги.

— Благодарю за предложение. Что я должен сейчас сделать? Заплакать от радости? Признаюсь, никогда еще у меня не было столь хорошенького помощника.

— Вы, наверное, полагаете, что я умею только строить глазки?

— А строить версии не пробовали?

— Я думала, что это работа для детектива, а помощник должен только подбрасывать идейки, фактики...

— Ну и какую идейку вы хотите мне подбросить?

— Убийца где-то рядом.

— Шутите? А я думал, что он сидит на Южном полюсе.

Эйприл надулась. На ее бледное личико набежала тень.

— Знаете что, — сказал я и надел пиджак, — прогуляемся-ка по набережной. На свежем воздухе думается совсем иначе, чем в душной комнате. Идея сама выскочит на нас из-за поворота.

Эйприл посмотрела на меня настороженно, но послушалась.

Только теперь я смог по-настоящему рассмотреть гавань. Радовали глаз катера, яхты и прочие суденышки; многие из них были стилизованы под старинные. Я увидел «китайские джонки», «немецкие подводные лодки времен второй мировой» и даже «испанскую галеру». Конечно, все это работало на туристов. На суденышках размещались бары и ресторанчики, мини-дансинги. Любая прихоть богатого человека исполнялась мгновенно. Он мог выйти в море едва ли не на судне эпохи завоевания Колумбом Америки! Были бы деньги, а уж гребцы, одетые по моде той эпохи, всегда найдутся. Бахиа-Мар — золотое место, понял я. Хорошо бы прилететь сюда еще раз, но без отягчающих обстоятельств. Единственное, что должно отяжелять мой карман, — это тугой кошелек.