Волки Аракана 3 - Пираты Марокко, стр. 78

Кончался второй час пути под светом неяркого узкого серпика луны. Было еще далеко до полнолуния. Они ехали по широкой долине, спустились в русло уэда, высохшее, покрытое галькой и песком. Верблюды устали и лениво перебирали ногами. Пьер крутил головой, отыскивая подходящее место для ночевки.

– Ладно, Арман. Останавливаемся здесь. Место вроде подходящее, защищенное со всех сторон скалами. И костра не будет видно. Сворачиваем под прикрытие.

Они молча расположились на ночлег, пустив верблюдов пастись, благо здесь было достаточно высохшей травы и кустов по берегу уэда. Усталость давила, а напряжение последних часов отупляло и клонило в сон.

Зато жестокий запах жареного мяса так раздражал ноздри, что Арман не смог дождаться готовности и принялся, обжигаясь, обгладывать прут, на котором он поджаривал на углях мясо верблюда.

– Какая вкуснятина! Ну и хорошо! Сплошная мечта! V - Да ты не торопись, Арман, а то несварение получится.

– Ничего не случится, Пьер. Зато какое наслаждение. Даже лучше, чем красавица в постели.

– Не может того быть! Только не для тебя! Погоди, насытишься немного и запоешь совсем другую песню. Знаю я тебя, бабника, - улыбнулся Пьер.

– Может быть, Пьер, но только не сейчас. Дай отвести душу.

Полчаса спустя, когда они полностью насытились и напились, Арман блаженно отвалился на войлочную кошму и сказал:

– Вот теперь бы не помешала и красавица. Но я согласен был бы и на черную полуобезьяну. Помнится, ты рассказывал мне про свои скитания в пустыне южной Африки и о приключениях с черными девушками.

– Когда же это было? Кажется, прошли уже многие десятилетия, а если посчитать, то не так уж и давно мы скитались там с другом Гарданом. Однако не стоит так пренебрежительно говорить о тех временах, Арман. Да, тогда было трудно и опасно, но я почему-то об этом вспоминаю с удовольствием. Видимо, самое плохое забывается быстрее, а хорошее остается в памяти надолго.

– Может, оно и так, но сейчас у нас ничего хорошего, кроме мяса, я не вижу. Да и в дальнейшем не жду ничего радужного. Одни опасности.

– И все же лучше думать о хорошем. Это куда приятнее, чем терзать себя мрачными мыслями, понимая, что ничем помочь не можешь.

Вскоре уставшие путешественники заснули тревожным сном, изредка просыпаясь от далекого тявкания шакалов. Под утро проснувшийся первым Пьер растолкал Армана.

Еще не взошло солнце, а они уже заканчивали завтрак.

– Поторопимся, Арман. Через полчаса взойдет солнце, а нам до этого не мешало бы покинуть эти места и уйти подальше к горам. Они еще далеко.

– Думаешь, берберы будут нас преследовать?

– Если откровенно, то я так не думаю, но береженого и Бог бережет. Не стоит судьбу понапрасну дергать за нос. Она этого не любит.

– Понятно, Пьер. Согласен, - и с этими словами Арман принялся вьючить верблюдов.

Весь день прошел в тревоге, которая оказалась напрасной. Никто их не преследовал. По этому поводу Пьер сказал:

Да, вряд ли стоит ожидать, что целый отряд польстится на наши никчемные особы. Им не до нас - мелких сошек. Так что лучше приготовимся к встрече с местными жителями. В горах они обязательно окажутся у нас на пути.

– Откровенно говоря, мне страшновато вновь начинать все сначала. Как нам удастся поладить с ними?

– Не стоит думать об этом загодя, Арман. Никого не встретив, они шли на запад еще два дня.

Горы встретили их приветливо. Невысокие, но скалистые, они местами были покрыты зелеными кустами и травами. Пищи для верблюдов было много. Зато людям еды оставалось совсем мало.

– Придется нам все-таки забить старого верблюда, Арман, - сказал Пьер у вечернего костра.

Они расположились в глубоком ущелье с крутыми стенами. По дну его вился крохотный ручеек, который в полумиле пропадал среди камней. Кругом были заросли кизила с поспевающими ягодами.

– Давай прирежем, как следует поедим и заготовим мяса на несколько дней, - согласился Арман. - К тому же не мешает денек передохнуть. И место тут отличное, так что соглашайся, Пьер.

– Ты, видимо, прав. Будем устраивать дневку. Отдохнуть не мешает.

И вот они опять в пути, и опять за целый день никого нет вокруг. А на следующий день, незадолго до полудня, они встретили небольшую отару коз и двух пастухов, сидящих на ослах.

– Никакой враждебности, Арман, - предупредил Пьер, заметив стадо и людей. - Пробуем наладить дружеские отношения.

– Само собой, Пьер. Нам совсем ни к чему заводить свары. Поехали к ним.

Два пастуха схватились за кинжалы, увидев подъезжавших путников.

– Салям, саадит. Мархаба, саадит! - Пьер поднял руки вверх и улыбнулся.

Пастухи недоверчиво смотрели на незнакомцев, перебирая пальцами палки. Собаки злобно лаяли и рычали, норовя тяпнуть за ноги незваных гостей.

Пьер сказал несколько известных ему слов по-берберски. Один пастух быстро заговорил, но Пьер ничего не понял. Видимо, их говор был не тот, что он привык слышать раньше.

После нескольких минут обмена жестами и несколькими словами он все же понял, что в половине дня пути находится их деревня-дуар, а недалеко от нее - родовое поместье-тигремт, где правит Аммар бен Мухаммед. И называется это место аил Урир.

После таких разговоров, когда обе стороны достаточно утомили друг друга, пастухи немного оттаяли и за серебряную монету предложили место у костра.

– Видишь, как все хорошо получается, Арман, - сказал Пьер, отчаянно жестикулируя перед другом. - Нам даже молока предложили, так что сегодня у нас настоящий праздник. Да еще и сыр! - воскликнул радостно Пьер, увидев, как старший пастух положил на тряпицу солидный кусок сыра.

Арман согласно кивал, мычал и говорил плохо понятные слова.

Узнав, что пастухи не собираются тут же пускаться в путь к дуару, а намереваются пробыть со стадом еще два дня, наши путники поразмыслили и решили остаться с ними.

Вечером, когда два дня прошли и пастухи готовили стадо в далекий путь, они вдруг дали понять, что нашим путникам может грозить опасность от хозяина аила Урир. Пьер спросил: * Тигремт - цитадель родовой знати, касба, - это дом-крепость, квадратный по своей планировке, с высокими стенами и четырьмя башнями.