Необычайные приключения рыжего котенка по имени Мурр, стр. 47
Часть восьмая. Каланчик Упль или восмилапые бандиты
Конечно же, друзья вернулись на негостеприимный океанский берег. Лакки шустро прочесал все закоулки между мокрых камней и крикнул:
— Мурр, сюда! Я нашел его… Кажется, еще дышит!
Котенок поспешил на зов друга и увидел, что на песке, наполовину в воде, лежит, закрыв глаза, совершенно мокрый мохнатый зверек с короткими широкими лапами, длинным слипшимся хвостом и усатой симпатичной мордой.
— Эй! — Мурр пошевелил незнакомца лапой: — Это ты звал на помощь?
Мокрый зверек открыл один глаз, посмотрел на котенка, потом на нетерпеливо перебирающего лапами от любопытства Лакки, приподнял голову и сказал, смешно присвистывая:
— Я совсем промок. Мне надо сушится… Срочно!
И снова без чувств уронил голову в воду.
— Та-а-ак… — Мурр перепрыгнул через незнакомца, намочил лапы и зашипел: — Лакки, хватай его за ту лапу, а я возьму за эту, и потащим!
— А может, лучше за хвост, но вдвоем? — с сомнением спросил Лакки: Он же весь мокрый, тяжеленный, как бы лапы не оторвать…
— Ты что, серьезно? — Мурр посмотрел на друга: — Где это ты видел, чтобы лапы отрывались, когда за них тащат кого-нибудь? А вот хвосты отрываются только так! Ра-аз! — и нету. Так что давай, хватай, и потащили, а то еще случится чего…
С большим трудом уже в полной темноте друзья вытащили тяжелого и мокрого незнакомца к подножию холма и сели, тяжело дыша, в густую траву.
— Мурр, а может он того… Помер, а? — Лакки наклонился к самой морде неведомого зверька, прислушался: — Не, вроде дышит! Кто же это такой?
— Я… Упль! Я из Мохнатого Народа Моря! — вдруг просипел спасенный. Он приподнялся, опершись на лапы, повертел головой вокруг, с наслаждением вдохнул запах цветущих трав и добавил: — Не волнуйтесь, я сейчас спою Бодрую Песню, и приду в себя, а потом высохну — и стану совсем живой.
— Погоди, Упль! — Мурр с любопытством разглядывал нового знакомого: Прежде чем ты начнешь петь, скажи — Мохнатый Норд Моря — это кто?
— Нас называют каланами, не слыхали?
— Не-а! — в один голос ответили Мурр и Лакки.
— Ну, или еще… морскими бобрами…
— А-а-а! Так ты бобер! — улыбнулся Лакки: — Так бы стразу и говорил.
— Я Упль, сын старейшины Амьа! — гордо вскинулся каланчик: — Мы Мохнатый Народ Моря, а на бобров мы обижаемся. Все, сейчас мне надо петь, иначе я совсем ослабну. Это Бодрая Песня, называется «Четыре лапы и хвост», я ее сам сочинил…
И Упль запел, подвывая, рыча и фыркая, словно морской прибой:
Мурр с удивлением заметил, что Уплью стало намного лучше. Еще минуту назад каланчик еле-еле шевелился, а теперь он уже бойко отбивал такт своей задорной песенки лапой по мокрому животу:
— Ух ты, здорово! — Мурр подскочил на месте, и размахивая лапами, пропел: — Тара-рара-тара-рара, Тарим-пам-пам-пам-пам-пам-пам, мои четыре лапы и хвост! Я обязательно выучу эту песенку! Только мне не понятно: норд-ост, который тучи рвет — это великан такой, до неба, да?
— Эх вы, салаги сухопутные! — презрительно бросил каланчик: — Каждому из Мохнатого Народа Моря известно, что норд-ост — это такой сильный-сильный северо-восточный ветер. Когда дует норд-ост, случаются самые ужасные штормы…
— Н-да, песенка хорошая… — задумчиво проговорил Лакки, обходя мокрого каланчика, который передними лапами выжимал свой хвост: — Только я не понял — если ты такой замечательный плавун, чего ж ты почти утонул у самого берега?
— Я не утонул! — обиженно вскинулся Упль: — Мы, каланы, Мохнатый Народ Моря, самые лучшие пловцы среди всех, у кого есть лапы! Просто я перемок, потому что Одноглазый пират не пускает нас на берег…
Мурр насторожился. Одноглазый пират — не пахнет ли тут дело живодерством? Котенок сел на хвост и сказал:
— Так, Упль. Давай-ка выкладывай все по порядку…
И каланчик рассказал друзьям печальную историю своего народа.
Оказалось, что каланы почти все время проводят в воде. Там они кормятся, ныряя за ракушками на самое дно, там они спят, обмотавшись для лучшей плавучести водорослями, там они играют и веселятся.
Мех каланов очень красивый и особенный — он долго-долго не намокает, защищая своего владельца от воды и от холода. Но иногда, каланам нужно выходить на берег, чтобы высушить и расчесать шерстку, иначе они могут утонуть.
Долгие годы все было нормально — Мохнатый Народ Моря жил себе, как жилось, и не знал горя. Но потом тут, у здешних берегов, появились люди на больших железных кораблях. Они начали за каланами настоящую охоту — из-за меха, конечно.
Мохнатый Народ Моря почти истребили, но потом пришли другие люди, тоже на железных кораблях. Они называются пограничники, и они прогнали плохих людей.
С тех пор прошло много лет. Под защитой пограничников каланы вновь расплодились и зажили безбедно, весело кувыркаясь в океанских волнах.
Но потом пограничники на своих железных кораблях стали появляться в этих местах все реже и реже. Отец Упля, старый калан Амь, говорил, что у них теперь стало мало топлива. А еще он сказал, что раз «порядка стало меньше», то наступают тяжелые времена. Так и вышло…
Однажды, не так давно, в старом, заброшенном маяке на мысу появился новый житель. Каланы страшно любопытны, наверное, даже любопытнее кошек, и они подплыли к маяку, чтобы получше рассмотреть незнакомца.
Это был самый настоящий пират! Ну, так скажем, пират на пенсии… Все приметы сходились: у него был большой сундук, наверное, с сокровищами, была помощница — злобная Корабельная крыса, и не было одного глаза!
Пока каланы рассматривали из воды своего нового соседа, Одноглазый пират тоже заметил Мохнатый Народ Моря. Заметил — и обрадовался! «Вот где денежки плавают!» — радостно потирал он свои синие от татуировок руки: «Вот кого я буду ловить, вот чей мех я буду продавать!»
И для каланов настали черные дни. Одноглазый пират оказался очень хитрым и коварным человеком. Охотится на каланов он не стал — выстрелы из ружья могли бы привлечь пограничников, которые время от времени все же приплывали к Старому маяку, проверить, все ли в порядке.
Но Одноглазый знал, что каланам нужно выходить на берег — сушить мех. И тогда он каким-то образом, наверное, через Корабельную крысу, договорился с восмилапыми бандитами — крабами, и те стали служить пирату.
Одноглазый ловил для них рыбу и раскидывал ее на берегу. Крабы ели рыбу и нападали на каланов, которые приплывали к берегу, чтобы посушиться. Так Мохнатый Народ Моря лишился права выходить на сушу. Обессилившие, они плавали вдоль берега, жалобно крича, и чтобы не утонуть, оборачивались водорослями, а пират плавал на своей небольшой лодке и спокойненько собирал ослабевших зверьков…
— Так ночью же эти, восмилапые, спят! — удивился Мурр: — Ну, и сушились бы вы по ночам!