Пятьсот лет спустя, стр. 81
Вот сейчас нам как раз и представился такой случай. Кааврен проснулся в свое обычное время и почувствовал некоторую слабость, поскольку еще не до конца оправился после серьезной потери крови. Он вспомнил указания Навье, начисто забыв о своем намерении встать пораньше и обсудить с императором ряд вопросов, и потому со спокойной совестью решил поспать еще немного.
Через несколько часов он снова проснулся и только тогда вспомнил, что хотел кое о чем поговорить с его величеством. Быстро одевшись и прицепив на пояс шпагу (которую Сахри, надо отдать ей должное, повесила на место – иными словами, на крючок на площадке лестницы), Кааврен поспешил во дворец – насколько мог – и вошел не через Крыло Дракона, а проследовал прямо в Императорское крыло, где обнаружил его величество, который собирался приступить к завтраку.
Его величество поднял голову, и его лицо озарила радостная улыбка.
– Ах, капитан! Надеюсь, вы себя хорошо чувствуете?
– Да, сир, только вот позорно опоздал на службу. Надеюсь, ваше величество меня простит – мое ранение может послужить достаточным поводом для снисхождения.
– И вне всякого сомнения, достойным поводом, дорогой капитан. Я вас прощаю.
– Благодарю вас, сир. Однако я мешаю вам завтракать не без причины – ряд вопросов необходимо решить срочно, поскольку они не терпят отлагательства.
Император, который приступил к копченой рыбе под взбитым и зажаренным яйцом, положил вилку, вытер подбородок и сказал:
– Говорите, я вас слушаю.
– Ваше величество, наверное, помнит, что я получил приказ арестовать лорда Адрона. Более того, я должен был позаботиться о его безопасности после ареста.
– Да, капитан.
– Ваше величество, вне всякого сомнения, помнит, что я не выполнил приказ.
– Такое не забывается.
– Да, сир. Вы, ваше величество, должны понимать, что, хотя я и не взял лорда Адрона под стражу, я сделал все для того, чтобы в случае успеха операции он оставался в плену.
– И что?
– Сир, почти все мои гвардейцы занимают посты в Крыле Иорича и в других ключевых местах города – они не сменялись и не спали почти сутки.
– В таком случае их следует отозвать. Вы со мной согласны, капитан?
– Полностью, ваше величество. Однако…
– Да, капитан? Что такое?
– Если ваше величество намерены предпринять военные действия против его высочества…
– Кажется, таковы были ваши рекомендации, – заявил император.
– Да, сир. Так вот, если ваше величество намерены предпринять действия подобного характера…
– Я не только намерен, капитан, я уже отдал приказ.
– Тогда ваше величество должны понимать, что в настоящий момент гвардия не в состоянии погасить возмущение, которое всегда поднимается в городе в случаях вроде этого.
– Возмущение?
– Да, сир.
– Среди народа?
– Совершенно верно, сир.
– Но почему?
– По нескольким причинам, сир. Во-первых, лорд Адрон чрезвычайно популярен – на самом деле народ и в особенности горожане считают его своим защитником, хотя бы благодаря тому, что сделала его дочь у хлебной лавки. К тому же он наследник, а ваше высочество в настоящее время не пользуется любовью населения по причине нехватки продуктов, налогов и…
– Капитан! Как получилось, что дела приняли такой серьезный оборот, а я ничего не знаю?
– Сир, те, в чьи обязанности входит вас информировать о положении дел в Империи, или стали жертвами наемных убийц, или отвлеклись на посторонние проблемы, а кое-кто – в данном случае я имею в виду себя, сир, – сначала был занят, а потом ранен. Все произошло внезапно и очень похоже на заговор.
Орб начал постепенно темнеть, и у Кааврена возникло опасение, что сейчас император взорвется, не в силах сдержать возмущение, однако Тортаалик, не владеющий ситуацией в Империи, неспособный навести порядок в собственном доме, на сей раз сумел справиться со своими чувствами.
– Сколько вам нужно времени, чтобы подготовить своих гвардейцев для наведения порядка в городе? – спросил он.
– Один день, сир. Быстрее не получится.
– Ну, Ролландар не отправится за Адроном до завтрашнего утра.
– Да, сэр, разумеется. Но он начнет собирать армию, и солдатам скажут для чего. Следовательно, узнают и горожане. Сир, я не смогу взять на себя ответственность за следующие тридцать часов, если станет известно о том, что ваше величество намерены отправить Императорскую армию против его высочества.
Орб снова потемнел, его величество нахмурился и проговорил сквозь стиснутые зубы:
– В таком случае что вы предлагаете, капитан?
– Сир, вы должны немедленно отложить наступление на отряд его высочества.
– Отложить, вы говорите?
– Да, сир.
Император поджал губы и заявил:
– Его высочество ведь ваш друг, не так ли?
Кааврен поклонился и холодно сказал:
– Я имею честь называть лорда Адрона своим другом, сир.
Император посмотрел Кааврену в глаза, затем опустил взгляд.
– Хорошо, – проговорил он. – Я приостановлю выступление против Адрона до того момента, пока мы не посчитаем, что можем это сделать, не опасаясь беспорядков.
– Сир…
– Я сообщу всем – включая Ролландара, – что операция отложена. Но мы будем держать армию в городе. Полагаю, в случае беспорядков армия вам не помешает.
– Конечно, сир.
– Ну что же, так и поступим. Однако Ролландар сказал, что каждый день задержки дает Адрону возможность укрепить свое положение и собрать резерв лошадей.
– Сир, Изрыгающий Пламя Батальон не в состоянии победить армию лорда Ролландара, как бы тщательно лорд Адрон ни готовился к сопротивлению.
– Вы уверены?
– Абсолютно, сир.
– Тогда… что такое? – последний вопрос был обращен к слуге, который неожиданно появился в дверях.
– Сир, Сетра Лавоуд и Алира э'Кайран просят позволения переговорить с вашим величеством.
Император взглянул на капитана, словно ждал от того объяснений, затем с отвращением посмотрел на недоеденный завтрак и сказал:
– Я встречусь с ними в Портретном зале.
– Слушаюсь, сир, – ответил слуга.
ГЛАВА 25
В которой рассказывается о двух совершенно разных людях, каждый из которых делится своими планами перед совершенно разными аудиториями и перед читателем
Его величество прибыл в Портретный зал и занял свое место (надеемся, наш читатель понимает, что мы имеем в виду трон – высокое, мягкое, позолоченное кресло, установленное на невысокой платформе). Кааврен встал сбоку от его величества, после чего император приказал впустить посетителей.
Так случилось, что император вошел в Портретный зал на две минуты раньше времени, отведенного для встреч с высокородными лордами и принцами Домов, что позволило ему сделать вид, что он ни на йоту не погрешил против протокола, сделав исключение для своих необычных посетителей. Тортаалик считал, что жизнь при дворе должна течь в своем привычном русле; и угроза беспорядков не может нарушить или изменить жесткий порядок и поведение самого императора. Поэтому, когда незадолго до того, как пробил десятый час, в комнату вошел Джурабин и с удивлением посмотрел на уже занятый трон, император наградил его таким строгим взглядом, словно это Джурабин опоздал, а не он прибыл раньше.
Джурабин, оценив юмор ситуации, поклонился, извиняясь, и встал за троном как раз в тот момент, когда в дверях появились Сетра и Алира, которые направились прямо через зал к императору.
Обе присели в низких реверансах, как и пристало представительницам дворянского рода в присутствии своего императора. Его величество великодушно принял их приветствие, чуть наклонив голову и махнув рукой.
– Мы приветствуем вас обеих, – заявил Тортаалик, – и надеемся, что ваше путешествие не было утомительным или слишком трудным и что пребывание в нашем доме доставит вам удовольствие, а цель, с которой вы прибыли, будет достигнута – к вашему удовлетворению.
– Наше путешествие, сир, прошло спокойно и доставило нам неудобства, только когда мы столкнулись с толпами людей у Ворот Дракона, – ответила за себя и Алиру Сетра. – Да, сир, мы очень спешили и благодарим ваше величество за быстроту и любезность, с которыми нас приняли.