Агент из будущего, стр. 14

— О! — Хитер уставилась на него. — Я этого не знала, Мюррей. Поэтому вы?..

— Нет, я начал пить, чтобы успокоить свою совесть. — Мюррей завел мотор. — Я должен был своевременно направить свою жену к психиатру; может быть, теперь она была бы уже здорова. — Он тронул машину с места. — А теперь давайте сменим тему.

В пять часов пополудни Мюррей был даже благодарен ей за то, что она воспользовалась этой возможностью для разговора. Старая горечь, снова поднявшаяся в нем, теперь помогла ему играть его роль. Гарри Гардинг во время этой паузы составил вместе четыре экрана, стол и стулья и сделал набросок декораций в двух плоскостях. Он был с ног до головы заляпан краской, но, несмотря на это, находился в хорошем расположении духа; его подобревший голос озадачил Мюррея, потому что Гарри с вечера понедельника не получал героина.

Мюррей знал, что он и остальные играли хорошо, когда закончилась последняя репетиция первой сцены. Он даже ожидал похвалы от Дельгадо, потому что все они играли с гораздо большим подъемом, чем раньше. Но когда Близ-зард повернулся к Дельгадо и бросил на него вопросительный взгляд, автор отреагировал совершенно неожиданным образом.

— Так, теперь мы покончим с этой бессмыслицей!

— Что? — Все непонимающе уставились на Дельгадо. Близ-зард первый обрел дар речи:

— Мануэль, что это должно значить?

Дельгадо внешне остался равнодушным, но голос выдал его возбуждение.

— Я сказал, что мы должны прекратить все это. Эта бессмыслица у меня уже вот где. Теперь вы приблизительно знаете, чего я хочу, и завтра мы начнем собственно пьесу.

— Минуточку! — Близ-зард встал. Другие еще молчали, потому что они заметили, что Близ-зард хочет высказать то, о чем они все думают. — Мануэль, не можете же вы просто так отбросить работу всей прошедшей недели, когда все уже пошло на лад!

— Вы так думаете? — Дельгадо презрительно махнул рукой. — Действительно, не стоит поднимать этот вопрос. Мюррей Дуглас, которого вы мне так усердно рекламировали, разрушает нам все — он не актер, а дешевый бродячий комедиант.

— Эй, это проклятая ложь! — Ида неожиданно ко всеобщему удивлению пришла Мюррею на помощь. Она выступила вперед и остановилась перед Дельгадо. — Каждый знает, что я никогда не была влюблена в Мюррея, но до сих пор он играл великолепно, это вы сами должны были заметить. Итак, что вы называете бессмыслицей? Вы намеренно хотите восстановить нас друг против друга?

— Вы относительно лояльны, — холодно заверил Дельгадо. — Как только вы завтра отдохнете, мы, может быть, сможем заняться серьезной работой. А теперь… Черри, рукопись, пожалуйста.

Девушка подала ему толстый скоросшиватель, содержащий набросок театральной пьесы.

— Так! — сказал Дельгадо и встал. — Сейчас вы увидите, что я считаю серьезным.

Он взял скоросшиватель, содержащий около сотни листов, в обе руки, разорвал его без видимого напряжения, сложил обе половинки вместе и разорвал еще раз. Остальные удивились невероятной физической силе, которую он при этом проявил.

— Репетиция закончена. Вы можете идти, — добавил Дельгадо и пошел по сцене к выходу.

Близ-зард поспешил вслед за ним. Мюррей осмотрелся.

— Кто-нибудь может дать мне сигарету? — спросил он.

— Вы думаете, что он сказал это серьезно? — нервно осведомился Адриан и протянул ему свою пачку.

— Конечно, он сказал это серьезно, — пробурчал Мюррей. — И никто из нас не может позволить себе плюнуть ему под ноги и уехать отсюда. — Он раскурил сигарету и глубоко затянулся.

12

Другие поражение молчали. Мюррей непонимающе осмотрелся. На всех лицах было одно и то же недоверчивое выражение.

— Плюнуть Дельгадо под ноги и уехать? — наконец повторил Констант Байнес. — Послушайте, Мюррей, только потому, что он упрекнул вас, вам не нужно было так возбуждаться.

Мюррей смущенно покачал головой.

— Минутку! Что все это значит? Только потому, что этот идиот Дельгадо…

— Не наскакивайте на него, — прервал его Констант. — Я это все уже слышал. Несмотря на это, остается тот факт, что мы все должны начать сначала, потому что ваша работа ему не понравилась. Это так?

Джесс Отен захлопнул крышку рояля, вскочил на ноги и пошел к выходу. Лестер Харкэм, опустив плечи, последовал за ним.

— Может быть, он придумает что-нибудь еще? — с надеждой сказал Адриан. — Мы же так хорошо продвигались вперед. Вероятно, ему хотелось нас шокировать.

— Чушь, Эд, — пробормотала Ида. — Парень сошел с ума, насчет этого у нас не должно быть никаких иллюзий.

— Мне только хочется знать, почему вы стоите на стороне Мюррея? — спросил Констант. — Вы храбро защищали его, но Дельгадо легче судить о его поведении, потому что он смотрел сразу на всех нас вон оттуда. — Он указал на кресло.

— Я… мне очень понравилась эта сцена, — неуверенно произнесла Хитер из третьего ряда. — Я не знаю, в чем здесь Дельгадо нашел недостаток.

— Не вмешивайтесь, Хитер! — потребовал Констант. — Вы до сих пор не приняли в этом никакого участия, поэтому вы не должны открывать рта, понятно?

— Констант прав, — подтвердил Ретт Лэтем. — Дельгадо, конечно, останется при своем решении, и мы напрасно потеряли целую неделю, потому что игра Мюррея его не удовлетворила.

Другие не говорили ничего, теперь они наблюдали за Гарри Гардингом, который появился на сцене, достал из кармана нож и разрезал наброски, которые он с такой гордостью сделал несколько часов назад. Потом он молча спрыгнул со сцены и побежал к выходу.

— Ну, хоть один из вас воспринял это серьезно, — сказал Эл Уилкинсон. — Ретт, теперь нам лучше исчезнуть.

— Хорошая идея!

Сцена быстро опустела. Только Ида все еще оставалась здесь, словно хотела подбодрить Мюррея; однако потом она пожала плечами и тоже ушла. Она увела с собой Хитер. Мюррей остался один.

Ведь он же предсказывал, что клуб превратится в сумасшедший дом. Не было ли лучших методов, чтобы достигнуть этой же цели? Это все было ужасным, но завтра станет еще хуже, если Дельгадо сдержит свое слово и все начнет с начала.

Мюррей прошел мимо ряда, в котором сидела Хитер. Там он заметил что-то белое. Носовой платок, который упал под кресло. Он поднял его. Платок был мокр от слез.

Бедная малышка. Почему Близ-зард пригласил ее, если ей не хотели давать никакой роли? Можно почти поверить, что Хитер была предназначена для Иды, как героин в комнате Гарри, который был подложен театральному художнику.

В это мгновение он услышал, что дверь комнаты над ним заперли на ключ, и этот звук встревожил его.

Гарри рассказывал ему, что его комната находится прямо над театром, это была дверь комнаты Гарри.

— Великий Боже! — сказал Мюррей и побежал к выходу.

Молодой художник не ответил, когда некоторое время спустя Мюррей постучал в его дверь. Она была заперта. Мюррей поспешил в свою комнату, заглянул за штору и облегченно вздохнул, увидев там стакан. Он все еще был полон до краев. Мюррей снова задернул штору и медленно повернулся.

Неприятное чувство усилилось. Он вышел в коридор, приложил ухо к двери Гарри и затаил дыхание.

Звон металла о металл или стекла о металл. Была отломлена головка ампулы. Мюррей испугался, представив себе, что сейчас происходит за дверью.

— Гарри! — громко крикнул он. — Гарри, оставьте это! Слышите? Перестаньте!

Ему не ответили, но снова послышался звон. Мюррей забарабанил кулаками по двери.

— Что все это значит? — спросил Констант позади него. Он вышел из комнаты номер 11.

— Помогите мне взломать дверь! — потребовал Мюррей.

— Вы сошли с ума? — Констант поднял брови.

— Помогите мне, вы, идиот! Там Гарри, он вводит себе героин, а он сказал, что может ввести себе слишком большую дозу, если первая покажется ему недостаточной. Вы хотите подождать, пока он умрет?

Констант побледнел. Он молча встал около Мюррея.

— О'кей, давайте плечами, — сказал ему Мюррей. — На три… раз, два, три!