Колония, стр. 92

— Найди его! Найди его и заставь сказать нам!

— Но он же может быть где угодно, — возразила Бхаджат.

Лео медленно опустился в сидячее положение на полу.

— Лучше найдите его побыстрее, — прогромыхал он.

— Если он передал всем вирусы, то у нас будет на руках пятьдесят два умирающих.

— Больше, чем пятьдесят два, — поправил его Кобб. — Он не в состоянии контролировать факторы передачи. Он заразил всех, с кем вступал в контакт — включая людей здесь, на «Острове номер 1». Возможно, мы все погибнем.

Бхаджат тоже захотелось сесть, но она знала, что должна сохранять хоть какой-то контроль над Хамудом, иначе тот понесется резать всех направо и налево.

— Вы можете заглянуть в любую часть колонии, — обратилась она к Коббу. — Найдите его нам. Куда он подевался?

Кобб махнул рукой в сторону видеоэкранов.

— Найдите его сами. У вас шансы ничуть хуже, чем у меня.

Зарычав, Хамуд вырвал из кобуры пистолет и врезал им старику по лицу. Кобб вылетел из кресла и с тяжелым стуком приземлился на покрытый ковром пол.

— Дурак! — закричала Бхаджат. — Когда же ты научишься…

— Молчи, женщина! — прорычал в ответ Хамуд, все еще сжимая пистолет. Дуло его запятнала кровь. — Я найду этого предателя. Доставьте сюда англичанку — быстро.

Очутившись в биохимической лаборатории, Дэвид не собирался прятаться там от террористов. Но сперва ему требовалось кое-что сделать.

Лаборатория занимала весь рабочий модуль, огромная сказочная страна бурлящих стеклянных реторт, пластиковых трубок, чанов из нержавейки, пробирок пропускников и странных кристаллических сооружений с петлявшими среди них узкими черными металлическими мостиками. Царство Оз, окрестил ее давным-давно Дэвид, но происходящее здесь волшебство было настоящим и оно могло означать разницу между жизнью и смертью.

А над хромово-кристаллическим лесом обширной аппаратуры лаборатории висел центр управления, гондола, набитая столами, компьютерными терминалами и видеоэкранами. Окна по всей окружности центра скашивались наружу, давая возможность смотреть на работающее внизу оборудование. Двери выходили на мостки, петлявшие по джунглям из стекла и металла. А над самой гондолой шли тяжелыми стальные каркасные балки, удерживавшие в целости весь модуль.

Похожие на письменные столы пульты управления всеми параметрами лабораторного модуля, от температуры воздуха до скорости вращения самого модуля — создававшей таким образом искусственную гравитацию. Дэвид потратил полчаса, тщательно разбирая программы управления внутреннего компьютера самого модуля и удостоверяясь, что может командовать им через свой имплантированный коммуникатор.

Наконец он сел к экрану видеофона, вытащил из-за пояса пистолет Бхаджат, положил его на стол и отстучал номер доктора Кобба.

На экране появилось напряженное, обезумевшее лицо Хамуда.

— Ты! — выпалил вожак ПРОН. По лицу его быстро промелькнули удивление, гнев, облегчение и страх.

— Где доктор Кобб? — спросил Дэвид.

— А где ты?

— Где доктор Кобб? — внезапно пугаясь, повторил он. — Что ты с ним сделал?

Обзор на экране видеофона расширился и Дэвид увидел Лео, держащего Кобба на ногах. По скальпу старика тянулась до самого лба рана; от запекшейся крови волосы у него слиплись, а по щеке прошли красные полосы. Губы его выглядели распухшими, посиневшими.

Дэвида охватил вспыхнувший в нем жаркий гнев. Но к его удивлению, он быстро угас, сменившись холодной рассчитанной ненавистью, спокойной, не туманящей взор, неумолимой и такой же глубокой и леденящей, как межзвездное пространство.

— Мы убьем этого старика, — пригрозил Хамуд, — если ты не дашь нам лекарство от болезни, которой ты нас заразил.

— Так вы знаете, что я вас заразил?

— Да. И ты же нас и вылечишь. Или он умрет. Болезненно.

— Где Бхаджат? — спросил Дэвид.

— Без сознания. — Камера видеофона стояла под достаточно широким углом, чтобы Дэвид видел руки Хамуда. Они дрожали. Лео, тоже, похоже, трясло. Кобб был почти без сознания и висел, обмякнув в руках великана.

Затем еще двое партизан толкнули в поле зрения камеры Эвелин. Она тоже выглядела больной.

— Она тоже умрет, — пообещал Хамуд. — Болезненно. И все остальные в колонии… один за другим, если ты не дашь нам лекарства.

Дэвид покачал головой.

— У вас не будет на это времени. Вы все умрете через несколько часов, задолго до того, как успеете убить больше, чем нескольких жителей. Доктор Кобб — старик. Англичанка… — Он заставил себя пожать плечами. — Что с нее? Она ближе к тебе, чем ко мне.

Хамуд бухнул кулаками по клавиатуре.

— Где ты? В чем лекарство?

— Никакого лекарства нет, — ответил Дэвид, — во всяком случае для тебя. Тебе предстоит умереть. Возможно, я и сумею вылечить других… но не тебя, Тигр. Тебе предстоит умереть, болезненно.

Глаза Хамуда горели, словно адские уголья.

— Если я умру, умрет и она. Бхаджат — Шахерезада. Я сам перережу ей горло.

Дэвид сгорбился на пластиковом кресле, где он сидел.

— Ах, ты, ублюдок…

— Я убью ее, — ответил раскаленно жарким шепотом Хамуд. — Ты ее никогда не вылечишь. Тебе никогда больше не видеть ее живой. Я уничтожу ее.

Дэвид дал своим плечам безвольно обвиснуть.

— Я в биохимической лаборатории, — проговорил он тихим голосом. — Это рабочий модуль рядом с госпиталем. Прикажи техникам с поста управления космическими судами посадить вас в челночную сферу и отправить сюда. Нужная вам сыворотка здесь. Хамуд мигом прервал связь. Экран погас.

41

Бхаджат очнулась и обнаружила, что лежит на амортизованной кушетке. Она чувствовала слабость, голова раскалывалась, тупая дерущая боль пилила ей изнутри легкие.

Повернув голову вбок, она увидела, что англичанка лежит на соседней с ней кушетке и выглядит так же скверно, как чувствовала себя она.

— Что случилось?

Эвелин поглядела на Бхаджат затуманенным взором.

— Ты потеряла сознание. В смотровом зале доктора Кобба. Дэвид заразил нас какой-то ужасной болезнью.

— Я знаю. Где…

— Мы летим к нему. Он в биохимической лаборатории или в чем-то таком, в одном из модулей снаружи главного строения колонии. Мы сейчас в челночной сфере, направляемся к нему.

Бхаджат слабо улыбнулась.

— Дэвид… он уничтожил нас всех.

— Нет. Он сказал, что у него есть для нас лекарство.

— Ты ему веришь?

— О, да.

— Ты любишь его, — сказала Бхаджат.

Эвелин провела усталой рукой по глазам, а затем отозвалась:

— Но он любит тебя.

— Он говорил тебе это?

— Да.

Бхаджат попыталась чуть повернуться и лечь поудобнее. Но ремни безопасности помешали ей и грызущая боль в груди продолжала скрежетать.

— У нас с Дэвидом могло выйти что-то очень прекрасное, — сказала она, больше себе, чем Эвелин. — Но этому не суждено было случиться.