Изабелла, или Тайны Мадридского двора. Том 1, стр. 108

Вскоре после этого королева преждевременно разрешилась мертвым мальчиком, к великому прискорбию всей страны. Ужасное пророчество монахини Патрочи-нио сбылось.

Карлисты и Монпансье снова стали возвышаться, между тем как влияние герцога Валенсии с каждым днем ослабевало.

В Санта Мадре все было благополучно.

ПРЕКРАСНЫЕ ДНИ В АРАНХУЕСЕ

Из всех испанских колоний остров Куба в последние годы беспокоил двор более других. В конце лета 1849 года в Новом Орлеане были организованы набеги американских морских разбойников, которым, однако же, энергичный президент Тейлор на этот раз преградил путь.

В следующую весну генерал Лопес, испанский креол из Каракаса, задумал во главе 500 человек отделить от отечества очень богатую колонию. Но это рискованное дело ему не удалось благодаря отваге испанского гарнизона, генерал-капитан острова Кубы Ронкали показал себя североамериканскому правительству вполне заслуженным и достойным офицером. Вследствие этого были составлены разные отважные планы. За короткое время нужно было снарядить войско, чтобы послать на помощь правлению острова. Ронкали был сменен, и команда этой экспедицией была поручена генералам Конхе и Приму. Эти два героя во главе храброго войска употребили всю свою энергию на то, чтобы положить конец новым нападениям морских разбойников, часть которых была взята в плен, приговорена военным судом к смерти и через несколько часов расстреляна в Гаване. Креол Лопес, изменник и предводитель шаек, пытался бежать, но был пойман и мужественно перенес гаротту, которая отличается от гильотины тем, что, вместо того чтобы ударом топора разом лишить жизни несчастную жертву, ей понемногу раздробляют шейный позвонок. Часть американского населения возмутилась против строгости Конхи и Прима. Испания же благодарила их, потому что была обязана их решительности тем, что эта важная колония осталась за ней. Этот предприимчивый поход доставил большое удовольствие маркизу де лос Кастилльейосу, тем более что Топете сопровождал его во главе маленькой эскадры. Не доставало только Серрано и Олоцаги, чтобы напомнить им их прежние походы.

Между тем Нарваэц, измученный враждовавшими партиями, добровольно подал в отставку, потому что ему серьезно опротивели интриги королевы-матери, ее супруга и даже самого короля. Изабелла долго не соглашалась на его отставку, но потом исполнила его требование и опять попала во власть своей матери и иезуитов. Мария Кристина заботилась о том, чтобы во главе правления стал приверженец инквизиции и человек, беспрекословно повинующийся ей во всем. Этот человек был Браво Мурильо, испанец, обращавшийся надменно с народом и со своими подчиненными и раболепно прислуживавший королеве. Его первым геройским поступком было притеснение газет, имевших свободное направление, и седьмого апреля 1851 года он распустил собрание кортесов, для того чтобы подобными деяниями приобрести влияние в палате, члены которой должны были соглашаться на все его требования.

Королева Изабелла предпочла бежать от государственных забот и от умножавшихся в народе партий, желая насладиться жизнью.

Изабелла перевела свой двор вместе с королевским в старый восхитительный замок Аранхуес, свалив все заботы правления на министров, большая часть которых, как мы увидим позже, употребила во зло ее доверие.

Старый замок Аранхуес, серый снаружи, но разукрашенный внутри, самым очаровательным образом опоясанный роскошными парками и садами, был оазисом среди бесплодных равнин, окружавших его. Аранхуес был любимым местом отдыха всех королей и в особенности королев и представлял собой прекрасный образец искусства.

Если кто-то в сильную жару шел по открытой дороге до того места, где разрушенная и местами обросшая мхом стена окружает Аранхуес, то он мог бы свободно вздохнуть в этом оазисе, где старые, великолепные деревья бросают густую и прохладную тень. Темная зелень каштановых деревьев смешивалась с яркой зеленью лимонных и миндальных деревьев, между тем как величественные пальмы возносили над ними свои вершины как бы для того, чтобы защитить их от палящих лучей солнца.

Дорога вела к главному входу, по обеим сторонам которого стояли два высеченных из камня льва. За этим входом открывался великолепный вид. Широкие, посыпанные крупным песком дороги вели к искусственному озеру, окруженному живописными кустарниками. Из его середины бил огромный фонтан одной высоты с домом. Маленькие красивые гондолы с золотыми украшениями чуть виднелись из-за кустов, которые, переплетаясь на заднем плане с пальмами и кипарисами, восхитительно обрамляли озеро, в котором отражалось голубое небо.

За пальмами и кипарисами к старинному замку, лежавшему на возвышении, вела широкая дорога, окаймленная цветущими апельсинными деревьями. Направо от озера тянулись флигели для прислуги и великолепно выстроенные конюшни. Налево простирались сады, засаженные цветами всех стран и самыми редкими тропическими растениями. Сады эти соединялись с огромным парком и вместе с ним орошались источниками, проведенными из далеких гор. Водопроводы, состоящие из больших труб, были широко распространены в Испании, и не только в городах, но и во всех окрестностях, которые без них обратились бы в бесплодные пустыни.

Оазис Аранхуес был обязан этим источникам своими величественными, роскошными деревьями, великолепными парками, где дорожки, пещеры и беседки сделаны были во вкусе прошлого столетия и напоминали собой версальские сады. Многие деревья и кустарники, тщательно подрезанные, имели такие формы, что невольно бросались в глаза. Кое-где виднелись нимфы и другие каменные статуи, наполовину скрытые зеленью.

Роскошная оранжерея в виде огромного полукруга распространяла и наполняла воздух ароматом. Немного дальше простирались красивые дерновые ковры, украшенные огромными стеклянными шарами и беседками из широколиственного алоэ и фигового кактуса. Затем был виден фасад с мраморными колоннами, которые поддерживали балкон замка. По обеим сторонам его возвышались башни, покрытые роскошными вьющимися растениями.

Между высокими белыми мраморными колоннами виднелся свод величественного портала замка, стены и арки которого были отделаны прекрасной работой. Окна как среднего флигеля, так и обеих башен украшены красивыми арками. А плоская крыша всего замка была покрыта разрушающимися бойницами, в промежутках которых возвышались маленькие башни.

Воздух в портале поражал своей свежестью. Свод его был сделан из плит, которые в виде мозаики сложены в красивые арабески. Две большие мраморные лестницы, покрытые толстыми коврами, вели в верхние покои. Внизу же, направо и налево, находились помещения для адъютантов и телохранителей. Этот главный портал, образующий род ротонды, магически освещался по вечерам множеством ламп, бледный свет которых падал на большую мраморную статую, изображающую беспорочную Юнону, и производил чарующее впечатление. По обеим сторонам лестницы, между которыми стояла эта статуя, лежали два мраморных льва.

Высокие и просторные верхние покои, предназначенные исключительно для королевской семьи и приближенных ее, превосходили своим великолепием и роскошью залы мадридского дворца. Средняя комната, над дверью которой находится корона с королевским гербом, была обита темно-красным бархатом. На стенах висели большие картины в богатых рамах, освещенные множеством золотых канделябров.

Как трон, стоящий на заднем плане залы, так и бесчисленные стулья были обиты темно-красным бархатом, а ножки и спинки их отделаны золотом.

Высокие окна этой комнаты, так же как и всех остальных, являясь одновременно стеклянными дверьми, выходили на балконы, покрытые душистыми цветами и тропическими растениями. Маленькая зала вся была убрана цветами.

Шелковые обои, обивка кресел и диванов были вытканы цветами по белому фону. По разным углам находились великолепные золотые ниши, камины, зеркала и люстры. Из этой комнаты вела дверь в залу из красного мрамора, плиты которого так искусно приделаны одна к другой, что невозможно найти ни начала, ни конца. Маленькие столы этой прохладной гостиной также были сделаны из светло-красного мрамора, а мягкие кресла обтянуты шелковой материей такого же цвета. Эта комната вела в покои королевы, которые прелестью своей и великолепием превосходили все до сих пор описанное. Тяжелые занавеси, вышитые золотом, ковры, кресла необыкновенной красоты и роскоши, статуи и картины производили, особенно при вечернем освещении, чарующее зрелище. Снизу, от самых лучших цветов, какие только может производить земля, веяло дивным ароматом. Через открытые окна падал лунный свет летней ночи, от которого слабело освещение бесчисленного множества ламп.