Красный шторм поднимается, стр. 17

— Вы понимаете, какие меры будут приняты после предъявления таких обвинений?

— Да, конечно. Когда предаются государственные интересы, наказанием служит смертная казнь. Скажите, товарищ генерал, я хоть однажды солгал в отчете о боевой готовности? Разве вы сами так поступали? — Алексеев на мгновение отвел взгляд в сторону. — Я знаю, тяжело принять такое решение, и потому не испытываю от этого ни малейшего удовлетворения. Но если мы не наведем порядок среди командного состава, сколько молодых парней погибнет из-за ошибок своих офицеров? Максимальная боевая готовность требуется нам несравненно больше, чем жизнь четырех обманщиков. Возможно, существует более мягкий способ навести порядок, но мне он неизвестен. Армия без дисциплины превращается в беспорядочную разболтанную толпу. Из Ставки прибыла директива принять самые суровые меры к рядовым, отказывающимся повиноваться приказам, и восстановить влияние сержантского состава. Будет справедливым, если наказание за совершенные проступки понесут не только рядовые солдаты, но и полковники. На командирах полков лежит несравненно большая ответственность, а потому наказание их должно быть более суровым. Несколько примеров окажет благотворное влияние на восстановление дисциплины в армии.

— Поручим это Управлению главного инспектора?

— Да, так будет лучше всего, — согласился Алексеев. В этом случае, подумал он, вина будет возложена не на командование округа. — Я послезавтра вышлю проверяющих из Управления главного инспектора в эти полки. Сегодня утром наши распоряжения относительно усиления боевой подготовки прибыли в штабы всех полков и дивизий. Сообщение о наказании предателей подстегнет командиров частей и заставит их выполнять приказы с максимальной решительностью. Но даже в этом случае нам понадобятся две недели, прежде чем мы получим четкую картину, на что следует обратить особое внимание. Как только это станет нам ясно, у нас будет достаточно времени для осуществления поставленных задач.

— Как вы считаете, Павел Леонидович, чем будет заниматься командующий Западной группой войск?

— Тем же самым, надеюсь, — пожал плечами Алексеев. — Он уже запросил у нас подкрепление?

— Нет, но обязательно запросит. У нас не будет приказа начать наступление против южного фланга НАТО — такова суть намеченного прикрытия. Можно смело предположить, что часть наших лучших дивизий будет передислоцирована в Германию, возможно, и некоторые танковые бригады. Сколько бы дивизий ни было у этого дурака, он потребует еще.

— Лишь бы у нас осталось достаточно войск для захвата нефтяных промыслов, когда наступит время, — заметил молодой генерал. — Какой план, по вашему мнению, нам предстоит осуществить?

— Прежний. Разумеется, понадобится внести некоторые изменения, принимая во внимание недавние события. — Этот план был подготовлен еще до ввода советских войск в Афганистан, и теперь у армии возникло новое представление об отправке механизированных войск в районы, населенные мусульманами.

Алексеев сжал кулаки:

— Прекрасно! Нам нужно составить план операции, не зная, когда она осуществится, и не имея представления о силах, которые будут у нас для ее проведения.

— Помнишь, что ты говорил мне о тяжелой доле штабного офицера, Паша? — усмехнулся командующий Юго-Западным округом.

Молодой генерал мрачно кивнул, поняв, что попал в собственную ловушку:

— Вы правы, товарищ генерал. Спать придется уже после войны.

Глава 5 Моряки и разведчики

Болезненно прищурив глаза, он смотрел на горизонт. Солнце выпростало свой диск из-за зелено-коричневого побережья Восточного Мэриленда всего наполовину, лишний раз напомнив ему о том, что накануне он работал допоздна, еще позже лег, а потом встал до света, в половине пятого утра, чтобы отправиться на рыбалку. Медленно исчезающая головная боль навела на мысль о шести банках пива, выпитых, пока он сидел перед экраном телевизора.

И все— таки это был первый день рыбной ловли в этом году, и удилище удобно лежало в руке. Он перебросил крючок туда, где круги, расходились по водной глади Чесапикского залива. Пеламида или морской окунь? Что бы это ни было, рыба не прикоснулась к приманке. Ничего, спешить некуда.

— Хочешь кофе. Боб?

— Спасибо, отец. — Роберт Тоуленд закрепил удилище в держателе и откинулся на спинку вращающегося кресла, установленного в самом центре на палубе баркаса типа «бостон уэйлер». Тесть Toy-ленда, Эдвард Киган, протянул ему пластмассовый стаканчик, навинчивающийся на большой термос. Боб знал, что кофе в стаканчике будет превосходным. Эд Киган, бывший морской офицер, любил кофе, особенно если к нему добавить немного ирландского виски, — такой кофе помогал открывать глаза утром и зажигал пламя в желудке.

— Неважно, холодно или тепло — так приятно уйти подальше от берега. — Киган поднес к губам чашку и сделал глоток, опершись ногой на ящик с приманкой. Оба знали, что главное — отнюдь не рыбная ловля: плаванье в заливе надежно излечивало от всех издержек цивилизации.

— Хорошо бы морской окунь вернулся обратно в залив, — заметил Тоуленд.

— И без него неплохо — по крайней мере здесь нет телефонов.

— А твое устройство вызова?

— Должно быть, оставил его в других брюках, — усмехнулся Киган. — Разведуправлению придется сегодня обойтись без меня.

— Думаешь, им это удастся?

— Но ведь военно-морскому флоту удалось. — Киган был выпускником академии ВМФ, прослужил на флоте тридцать лет, ушел в отставку и стал штатским сотрудником РУМО, Разведывательного управления Министерства обороны. В годы службы на флоте он занимался разведкой и теперь исполнял те же обязанности, имея в результате прибавку к пенсии.

Боб Тоуленд служил младшим лейтенантом на эскадренном миноносце, который базировался в Пирл-Харборе, когда встретил Марту Киган, первокурсницу Гавайского университета. Она занималась психологией, а все свободное время отдавала серфингу. Их счастливая семейная жизнь длилась уже пятнадцать лет.

— Ну, за дело. — Киган встал и поднял удочку. — Как там в Форт-Миде?

Сейчас Тоуленд служил в Агентстве национальной безопасности, АНБ, где занимался анализом собранной разведывательной информации. Он ушел с флота, когда жизнь морского офицера, прежде казавшаяся ему полной приключений, утратила для него былую привлекательность, но остался офицером запаса. Его работа в АНБ тесно соприкасалась со службой резервиста военно-морского флота. Являясь специалистом в области связи и имея ученую степень по электронике, Боб занимался анализом информации, собранной станциями прослушивания и разведывательными спутниками о России. К тому же он овладел русским и имел степень магистра филологии.

— На прошлой неделе ко мне поступили любопытные сведения, но мне не удалось убедить в их важности своего босса.

— Кто у тебя начальник отдела?

— Капитан первого ранга Альберт Редман, ВМС США. — Тоуленд следил за тем, как с рыбацкого судна в нескольких милях от них устанавливают ловушки для крабов. — Первостатейный кретин.

— Поосторожнее с такими разговорами. Боб, особенно теперь, когда тебя на следующей неделе снова призывают на службу. Берт служил вместе со мной лет пятнадцать назад. Мне нередко приходилось ставить его на место, — засмеялся Киган. — Он действительно бывает упрямым.

— Упрямым? — презрительно фыркнул Тоуленд. — Этот сукин сын такой узколобый, что даже записные книжки у него с дюйм шириной. Сначала поступила информация о новом предложении русских по контролю над вооружениями, а в среду мне попалось нечто совершенно необычное. Я сообщил ему об этом, и сукин сын просто отмахнулся. Черт побери, не понимаю, зачем он вообще просматривает новые данные, — ведь он составил свою точку зрения по всем вопросам еще пять лет назад.

— Ты не мог бы рассказать мне об этом необычном поподробнее?

— Вообще-то не имею права. — На мгновение Боб заколебался. С другой стороны, если он не может откровенно поговорить с дедом собственных детей… — Один из наших разведывательных спутников на прошлой неделе, пролетая над штабом советского военного округа, перехватил телефонный разговор, который велся по микроволновому кабелю. Это оказался доклад в Москву о расстреле четырех полковников, служивших в Закарпатском военном округе. Их приговорили к смертной казни за искажение действительного положения дел в докладах о боевой готовности своих частей. Сообщение о суде военного трибунала и приведении приговора в исполнение готовится к публикации на этой неделе, скорее всего в «Красной звезде». — Он совершенно забыл о пожаре на нефтяном комплексе.