Котел, стр. 176

Берто включил радиосвязь.

– "Разведчик-лидер" – "Базе". Американцы разгружают в порту тяжелое вооружение. Повторяю! В порту разгружают тяжелое вооружение.

Теперь, когда его миссия была выполнена, Берто мог позволить себе на полной скорости нестись прочь, чтобы покинуть опасную зону.

Он не заметил направляемую радаром зенитную ракету, которая пристроилась ему в хвост и резко увеличила скорость. Мощная боеголовка взорвалась под правым крылом разведывательного самолета и полностью разрушила его. Объятый пламенем "Мираж" нелепо закувыркался и, взорвавшись, рухнул в воду.

ПАЛЕ-РОЙЯЛЬ, ПАРИЖ

Первые сообщения о переданном по радио предупреждении капитана Берто достигли Парижа после наступления темноты.

Во время частной беседы с министром обороны и начальником Главного департамента внешней безопасности Никола Десо сидел, опустив плечи и глядя в полированную поверхность стола перед собой. Приподнятое настроение сегодняшнего утра, когда посланник Сорэ сообщил ему о том, что русские согласны вступить в войну, давно оставило его.

Он поморщился. Из Москвы поступали невнятные, коротенькие сообщения, но было совершенно достоверно известно, что маршал Каминов и его генералы мертвы. Вместе с ними следовало похоронить и все надежды на то, что российско-французский договор когда-нибудь вступит в силу. Хуже всего было то, что законный президент России вернулся к власти, а он был широко известен своими проамериканскими настроениями. Как все произошло? Кто их предал?

Десо посмотрел на Морина.

– Вы еще не связались с Дюроком?

Начальник Департамента разведки покачал головой.

– Нет, господин министр. Никто в посольстве не видел ни его, ни его оперативников на протяжении вот уже целых суток.

– Невероятно!

Мишель Гюши шевельнулся в своем кресле.

– Невероятно или нет, но они отсутствуют, – министр обороны пожал плечами. – Может быть, они мертвы. Или их держат в тюрьме. Какая, в конце концов, разница, когда происходят такие значительные события? Перед нами стоят проблемы более срочные. – Огромный нормандец наклонился вперед.

– Без русских у нас есть только одна возможность одержать победу. Мы должны захватить Гданьск до того, как к американцам и полякам прибудет подкрепление.

– Не надо меня учить, Гюши! – нарастающее отчаяние заставило Десо сбросить тонкое покрывало вежливости, но он быстро овладел собой. – Вы разговаривали с нашими полевыми командирами?

Гюши кивнул.

– Да. Они считают, что это все еще можно проделать.

– Как? – За последние несколько часов Десо впервые почувствовал слабую надежду. Может быть, даже теперь еще не все потеряно.

– Тяжелая бронетехника, замеченная нашим пилотом-разведчиком, только разгружается. Это означает, что американские и польские дивизии, занявшие оборону возле Быдгощ, еще очень слабы, а их оборонительные порядки растянуты тонкой линией, так как они вынуждены прикрывать слишком большой район, – объяснил министр обороны. – Генерал Монтан и его офицеры убеждены, что как только наш усиленный танками атакующий клин пробьет дыру в этой недостаточно глубокоэшелонированной обороне, противнику не удастся остановить нашего продвижения вплоть до самого города.

– Когда же мы возобновим наступление? – с живостью поинтересовался Десо.

– Завтра на рассвете.

Глава 35

Столкновение

2 ИЮЛЯ, ШТАБ 19-й МОТОПЕХОТНОЙ БРИГАДЫ В РАЙОНЕ ГРАЖНО

Подполковник Вилли фон Силов продолжал тщательно анализировать свои планы, пытаясь отыскать наилучшую комбинацию ходов, для усиления мощи его бригады в бою. Он не мог изменить условия рельефа, остановить время. Если в ближайшие несколько часов они не сумеют взломать оборону противника, чтобы безостановочно двигаться дальше, они ни за что не поспеют к стенам Гданьска вовремя.

Он хорошо представлял себе возможности американских частей. Давным-давно, когда он с большой неохотой служил прогнившему режиму Восточной Германии, они постоянно тренировались в отражении "угрозы сил НАТО". После объединения Германии он проходил подготовку вместе с американцами, которые стали союзниками объединенного германского государства. Теперь он проклинал их на чем свет стоит. Если бы не дивизия американской пехоты, зарывшаяся в землю на пути его бригады, они были бы уже на полпути к Гданьску. Самое неприятное, однако, заключалось в том, что упорное сопротивление, с которым бригада столкнулась при первой же атаке на Свеце, давало довольно приблизительное представление об истинных возможностях войск противника.

Уже сейчас в Гданьском порту выгружаются тяжелые танки "Абрамс" и боевые машины пехоты "Брэдли", гусеничные тягачи и гаубицы, продовольствие и боеприпасы. Самолеты военно-транспортной и гражданской авиации доставляют живую силу противника круглые сутки, совершая челночные рейсы. Для того, чтобы вновь создать из людей и техники боеспособные подразделения, несомненно потребуется некоторое время. Этот временной интервал и ограничивал его возможности.

Получив из штаба 2-го Армейского корпуса приказ проделать брешь в обороне противника, командующий 7-й бронетанковой дивизией генерал Лейбниц оставил фон Силова и его "Кровавую девятнадцатую" в первом эшелоне атаки. Вилли был благодарен генералу за то, что тот не усомнился в возможностях подразделения, однако и с военной точки зрения оставить 19-ю мотопехотную бригаду впереди было единственным верным решением. В составе бронетанковой дивизии это была единственная пехотная часть, лучше всего подходящая для решения боевых задач на сложном пересеченном рельефе, который им предстояло преодолеть. Именно пехота могла проложить путь следующим за ней танкам.

Наконец Вилли отложил в сторону карандаш и отступил, любуясь своей работой. Вычерченная им схема боя была лучшей из всех возможных в данных обстоятельствах. Затем он посмотрел на своего начальника оперативной части.

– Я ничего не упустил, майор?

Тиссен покачал головой.

– Никак нет, герр подполковник.

Вокруг них бурлила штабная суета, все были заняты последними приготовлениями к новой атаке. Добрых два дня 7-я танковая дивизия усиленно маневрировала перед наиболее мощными оборонительными линиями американцев в районе Бладзи-ма, пытаясь создать впечатление того, что главный удар будет нанесен именно там. Это были танкодоступные районы, и поэтому решение об атаке именно в тех краях должно было показаться противнику логичным. Неполный танковый батальон одной из бронетанковых бригад получил приказ отработать за всех, и танкисты постарались на славу, создав впечатление не одной, а целых двух маневрирующих танковых дивизий.

Тем временем бригада Вилли фон Силова готовилась атаковать совсем в другом месте.

Внимание Вилли привлек какой-то шум снаружи, и он выбрался из командирской машины посмотреть, в чем дело. Он увидел генерала Лейбница и бригадного генерала-француза, на узком лице которого, казалось, навсегда застыла брезгливо-презрительная усмешка. Этого человека он знал: генерал Камбо был начальником оперативного управления штаба корпуса.

После процедуры приветствия генерал Лейбниц спросил:

– Какие-нибудь пожелания и просьбы есть, Вилли?

Фон Силов покачал головой.

– Никак нет, господин генерал. Все в порядке. Мои батальоны уже начали выдвигаться на рубежи атаки.

– Надеюсь, вы понимаете всю важность поставленной перед вами задачи, подполковник, – забубнил Камбо. Обращаясь уже к обоим офицерам, француз продолжил: – Должен сказать откровенно, генерал Монтан был очень озабочен, можно ли поручить этому подразделению столь важное дело после всех предыдущих неудач...

Вилли подавил в себе страстное желание дать этой штабной французской лягушке звонкую пощечину. Окопавшиеся в штабе корпуса тыловые крысы, дармоеды и бездельники, по всей видимости, так и не простили ему ни угрозы развернуть свои пушки против бегущей с поля боя под Вартой 5-й французской бронетанковой дивизии, ни того, как он своим захватом моста в Рунаржево спутал взлелеянные ими планы форсирования реки Нотець.