Действо, стр. 77
Утро ознаменовалось перемирием. Напарник поднял из-за кресла сделанный из носового платка белый флаг, с которого ласково улыбалась мне пятнистая буренка. Второй пилот вел себя спокойно, но все же я следил за каждым его движением, готовый при первой же агрессии с его стороны открыть огонь на поражение. Но он нападать не стал, а толкнул речь о том что я могу не бояться.
– Мы же разумные люди, – говорил он, паря в воздухе, посередине своей измазано какой то дрянью кабины, в облаках пара от кипящей упаковки с супом, – а два разумных, цивилизованных человека всегда могут договориться, не так ли?
Мучимой смутной надеждой я сказал что да, так. Слышите люди, я тогда все еще надеялся на лучшее!
– Так заключим же пакт о ненападении! – продолжал напарник вдохновенно, – В конце – концов, у нас сейчас есть столько боеприпасов, что мы может двадцать раз уничтожить друг – друга! Зачем нам это! Ведь наше противостояние погубит и эту кабину, что дает нам кров и тепло! Она то не виновата!
– Не виновата… – чуть слышно произнес я, – что ж, я согласен!
Последующие часы прошли в почти блаженном спокойствии. ЦАП с нервной дрожью в голосе поздравил нас с новым радостным днем, а потом вкрадчиво осведомился о том, что мы собираемся делать. Я сказал ему, что у нас теперь пакт о ненападении, который, возможно, выльется в дружбу и партнерство, а также о том, что я собираюсь постараюсь переломить ситуацию в свою пользу.
ЦАП ошарашено замолчал, а я, наконец, сумел возвратиться в свой покинутый форпост – кресло первого пилота, откуда вчера был так безжалостно выселен.
Я чувствовал себя как солдат после утомительной многодневной осады. Хотелось счастливо смеяться и даже дышалось легче.
А за окнами луна – желтая, близкая и одновременно недоступная кружилась и кружилась вокруг Агамемно-13, дразня его пухлыми избитыми метеорной оспой боками.
Трансфер 006 Андрей Якутин.
Но война есть война – эта безумная старуха, что питается человеческими судьбами не отступается просто так. К тому времени, когда на столь далекой от нас Земной Тверди наступил полдень и верхушки трав серебрились под ласковым, умеренным солнышком, а акции мясомолочных концернов неуклонно снижались, я ощутил, что должен добраться до туалета. Припасов у меня было сколько угодно, я уже потихоньку устраивал продовольственные склады в укромных закутках хай-тековой аппаратуры. Беда заключалась в том, что наш корабельный сортир – один на двоих, оказался за линией фронта. Не думал я о нем, когда проводил эту линию.
Напарник все это время развлекался, загаживая стенки кабины – воняло у нас, наверное, не хуже чем в свинарнике, но к тому времени я уже привык. В час по земному времени я поднялся и уверенно поплыл к красной черте. Напарник заметил это и тут же подобрался, переместив к себе несколько мобильных складов с боеприпасами. Некоторое время мы смотрели друг на друга. Я чуть кивнул в сторону туалета, но он покачал головой. Черное отчаяние охватило меня, но я справился с нервами и, вернувшись к себе, единым движением выдрал из стены блок ориентационной электроники. Кремниевая начинка не интересовала меня – блок закрывала замечательная стальная крышка – настоящий подарок судьбы!
Напарник обеспокоено наблюдал за моими действиями – его мучили неясные подозрения. И он не ошибся – зарядившись боеприпасами я, под надежным прикрытием щита, медленно двинулся к разделительной линии.
Это был триумф! Перепуганный второй пилот открыл ураганный огонь, но его устарелые средства наступательной обороны не могли эффективно разрушить мою броню. Снаряды просто отскакивали! Из-за стен свой осадной башни я обрушил на врага всю мощь своей артиллерии и он был вынужден отступить под прикрытие стен своего кресла, откуда мог только бессильно ругаться самим черными словами.
Вне себя от упоительного чувства победы я безнаказанно пересек границу и остановился у провала нашего био-туалета. Корова улыбалась мне с его гладкого пластикового бока загадочной улыбкой Джоконды. Но это был еще не все! Стремясь закрепить достижения, я жестом триумфатора воздел маркер и провел новую границу вокруг своего щита, здорово уменьшив площадь неприятельских владей.
Кстати именно эта осадная башня и стала впоследствии моим первым фортом.
Второй пилот в ужасе наблюдал за моим вторжением из-за стен своей твердыни. Кажется, он не мог поверить что это происходит на самом деле! Он то уже привык считать себя полновластным хозяином своей половины. Я жестко улыбнулся ему в лицо и неприцельно пальнул тубой с морковным пюре среднего калибра. Он поспешно скрылся за стенами.
Я позлорадствовал еще немного, с чувством собственника использовал отхожее место и вернулся к себе. Напарник так и остался в своей твердыне, изредка высовываясь и кидая на меня испуганные взгляды.
Да, люди, мне удалось напугать этого ублюдка! Как известно, чтобы победить своего врага необходимо стать им.
И я стал. Мне тяжело говорить, но я стал…
Что там дальше? Агамемнон-13 кружил вокруг луны, заглядывая в воронки кратеров пустыми глазницами отработавших свое дюз разгонного блока. Что ж, мне оставалось утешаться тем, что задание мы все-таки выполнили. Корова перепрыгнула луну, да, но реактивному жвачному было гораздо легче – в конце концов, в ее маленьких мозгах помещалась только одна личность и левое полушарие не пыталось оспорить права у соседа.
Но мы же достигли луны, не так ли? Ведь достигли, слышите вы там, на земле – онемевшие шесть миллиардов, что слушают и не могут мне ответить! Мы достигли!
Понятно, что второй пилот больше не мог пользоваться туалетом. Его это не очень огорчило и теперь он размазывал дерьмо по стенам. Я, впрочем, тоже отреагировал на это философски – хуже, чем сейчас в нашей летающей скотобойне пахнуть уже не могло.
Наоборот, сие зрелище доставило мне массу удовольствия, ведь противник подвергался дурнопахнущему унижению. Что может быть лучше!
С тем и пришла ночь. Честно говоря, если бы не ЦАП я бы уже давно потерял всякий счет времени. Или стал бы считать по лунным суткам, то есть полным оборотам луны вокруг нашего корабля. Так получалось, что в одном часе семьдесят пять суток – чересчур быстро на мой счет.
Спал я спокойно – мой форт прикрывал границу, тут и там были разложены аккуратные кучки баллистических снарядов, передвижные склады из подручных пластиковых упаковок были готовы выдвинуться немедленно. Сладкое ощущение покоя!
Однако противник поднес мне сюрприз. Едва проснувшись, я обнаружил, что граница утратила свои старые координаты – новая полоса нахально приблизилась к стенам моего кресла! А совсем рядом появился вражеский форт, сделанный из радионавигационного модуля.
ЦАП умолк навеки, убитый вражескими злодеяниями – провода торчали из пульта, изредка расцвечивая его новогодними огоньками вольтовых дуг. Второй пилот уже обретался за стенами форта и вел предупредительный огонь, стремясь разрушить мои тщательно упакованные склады.
Дело принимало опасный оборот и мне пришлось укрыться в недрах своих укреплений. Шли часы, а напарник развлекался вовсю, вяло постреливая в мою сторону боеприпасами средней тяжести и изредка подвергая меня издевательской бомбардировке своими фекалиями! Одна такая оскорбительная бомба попала в микроволновку и по обиталищу поплыл совершенно новый, незабываемый аромат.
– Эй ты! – крикнул я, спустя какое то время, – что ты хочешь? Тебе все равно не взять моих укреплений!
Он промолчал. Я выглянул из-за стен крепости и вздрогнул от ужаса. Напарник возлежал на полу, наполовину перейдя на мою сторону и тщательно рисовал вокруг себя крепостные стены.
Он строил форт! Прямо у меня на глазах и на моей же территории! Я схватился за оружие, но было уже поздно – он дорисовал и с вызовом уставился на меня. Стены новопостроенного бастиона почти достигали твердыни моего кресла!
Меня трясло от злобы, но что я мог поделать – этот мерзавец скрывался за мощными контрфорсами из красного кирпича! Оставалось лишь слать захватчику бессильные проклятья.