Снежные волки, стр. 6

— Это, конечно, очень удобно в дороге, — скорбно согласился Хани. — Но ведь иногда так хочется пожевать чего-нибудь.

Рюби звонко рассмеялась.

— Это уж как получится. Посмотрим. — Но потом стала серьезной. — Ты ведь хотел узнать, зачем мы прячемся и почему спешим?

— Совершенно верно, — подтвердил Хани. — И еще один маленький вопрос: зачем мы вообще идем?

— Второй вопрос, который нужно было задать первым, — хмыкнул Чани, с хрустом ломая о колено толстую ветку и швыряя ее в огонь. Взвился сноп золотых искр, и такие же золотые точки заплясали в глазах Рюби.

— Ну, на этот вопрос долго искать ответ не придется. Ты сам посоветовал вспомнить, как мы уходили, — подсказала Рюби.

— Нет, этого мало, — заупрямился Хани. — Мало ли, что им в голову взбредет. Пошумели бы, пошумели, да и успокоились. Не впервой. Да и не в последний раз, я думаю. Ведь все эти дни в городе постоянно шум и склоки.

Небо быстро темнело, в разрывах туч колюче засверкали звезды, резко выделяясь на черном фоне. В сыром ночном воздухе голоса звучали особенно ясно и отчетливо. Хани даже невольно приглушил голос, он терял уверенность, ему хотелось оглянуться, чтобы проверить, не стоит ли кто за спиной? Заметив это, Рюби усмехнулась.

— А ты не так храбр, как пытаешься выглядеть, — лукаво заметила она.

— Ну уж, — насупился Хани. И чтобы скрыть смущение, добавил: — Но ты так и не ответила.

Рюби стала серьезной.

— Отвечу. Нам нет нужды прятаться от прислужников Морского Короля. Да у него, я полагаю, не осталось никого больше. Он теперь слаб, как ребенок, и не представляет никакой опасности. Это зло мы сокрушили, битва в Радужном ущелье была последним всплеском ярости, после которого наступило затишье.

— Затишье? — колко переспросил Чани.

— Да, затишье, — она грустно улыбнулась. — Малое зло ушло, мы уничтожили его. Хотя, какое это было зло… Так… Чепуха.

— Нет уж, — недоверчиво сказал Хани, вспоминая тюрьму Морского Короля. — Это ты зря.

— Я повторяю: это было не зло, а лишь пародия на него. Ты еще, к счастью, не сталкивался с настоящим злом, не подозреваешь, что это такое. Хотя возможность мельком увидеть его, ощутить его тень была. Ториль совершенно правильно утверждала, что со злом можно бороться с помощью зла. Но она жестоко ошибалась, говоря: только с помощью зла. Да, конечно, можно уничтожить малую несправедливость, подавить малую жестокость с помощью несправедливости большой и жестокости громадной. Но куда потом денется творение рук твоих? Ведь выпуская в мир большое зло, мы не делаем мир лучше, даже полагая, что открываем ворота злу с благими целями. Напротив, мир становится только хуже. Мы вернули под солнце Черный Меч. И его тень может оказаться гораздо чернее, чем мрак бурь Морского Короля.

— Тем не менее, войско короля погибло, — возразил Хани.

— Погибло, — согласилась Рюби. — Но разве Меч Ненависти был тому причиной?

Хани смутился. В этот вечер ему явно не везло, то и дело он попадал впросак.

— Ты права, — неохотно признал он.

— И еще вспомни, как изменилась принцесса, когда завладела мечом, — продолжала Рюби. Чани, услышав это, помрачнел, завернулся плотнее в плащ и отвернулся, уткнувшись лицом в колени. Разговор ему был явно неприятен. — Нет, никакое зло нельзя одолеть с помощью меча, — убежденно закончила Рюби.

— А дракон? — напомнил Хани.

— Сам дракон только и мечтал освободиться от золотых крыльев. Схватились две черные силы — Золотой Талисман и Черный Меч. Кто из них вышел победителем, — она понизила голос, оглянувшись на задремавшего Чани,

— мне до сих пор не ясно. Я не думаю, что без помощи самого Десятикрылого можно было что-нибудь сделать. — Она совсем перешла на шепот. — И я не уверена, что прикосновение Чани к мечу осталось без последствий.

— Тоже скажешь, — Хани невольно посмотрел на брата.

— Это может показать лишь время. Мне очень хочется надеяться, что я ошибаюсь в своих подозрениях. Пока определенно сказать можно одно: с нашей помощью, пусть и невольной, в мир пришло зло, до сих пор дремавшее. И сейчас мы должны исправить свою ошибку, прежде чем оно успеет разрастись и окрепнуть. Один скверный поступок тянет за собой другой, и вскоре они покатятся, множась, всесокрушающей лавиной. Никому, встав на путь зла, не удавалось остановиться на полдороге. Это как ледяная гора над пропастью — поскользнувшись всего лишь один раз, будешь лететь без остановки до самых черных глубин. И если даже не разобьешься, то вряд ли сумеешь выбраться оттуда обратно к солнцу.

Хани погрустнел и встревоженно посмотрел на брата. Чани дремал и, видимо, ничего не слышал.

— Мне не нравятся твои слова.

— Я очень сильно желала бы ошибиться, но…

— За кем именно мы гонимся сейчас?

— За тем, кто стоял за спиной Морского Короля. Король был просто игрушкой в злых руках, марионеткой. Далеко на севере лежат корни этого зла, под белесым небом Сумеречного Края набирает недобрую силу Ледяная Звезда, там, в глубинах вечных льдов. Сюда протянулись лишь ядовитые когти, отравляющие души и сердца, наполняющие их страхом и раболепностью, жестокостью и высокомерием. Само зло не любит показываться на глаза. Оно предпочитает таиться во мраке и плохо переносит солнечный свет. Сейчас оно далеко, его влияние слабо, здесь чувствуется лишь его отдаленное дыхание. Я не боюсь того, чего нет, это было бы просто глупо. Но вспомни Акантон. Куда опаснее невольные прислужники зла, зачастую сами не сознающие, что творят.

— Хорошо хоть так, — пристально глядя ей в глаза, сказал Хани. — А то я боялся, как бы ты не сказала, что они знают, кому служат и что делают.

Рюби медленно покачала головой.

— Ты взрослеешь. Нет, они обмануты. Но почему им не пришел в голову простой вопрос: если ты хочешь создать государство, то обязательно ли для этого искать себе властелина? Зачем нужен кто-то на шее? Люди должны сами вершить свою судьбу.

Хани побагровел.

— Не говори так. Для тебя они чужие, как бы хорошо ты к ним ни относилась. Они не так плохи, как ты о них думаешь. Ведь они просто слепы. Но это их беда, а не вина. Ожесточение — тоже зло и не родит ничего, кроме нового зла. Что посеешь — то и пожнешь.

— Это как раз то, что я говорила. Когти зла тоже нужно вырывать, хотя, если добраться до его корней, тогда когти отпадут сами собой. Мы сделали много ошибок. Нашли Черный Меч. Позволили бежать Морскому Королю. Значит именно мы должны их исправить, причем как можно скорее. — Она уважительно посмотрела на Хани. — А ты молодец. Я не думаю, что твой брат сможет сам понять все это. Одно плохо — я предчувствую, что и этот поход может оказаться таким же бесплодным. Мы еще встретим и Черный Меч, и более страшное зло. Но сможем ли мы его уничтожить? Может, я ошибаюсь, когда веду всего лишь вас двоих.

— Почему?

— Да потому! — вдруг довольно невежливо ответила Рюби. — Давай лучше спать. Завтра нужно подняться пораньше.

4. МАЛЕНЬКИЕ НЕОЖИДАННОСТИ

Второй день путешествия был продолжением первого. Рюби быстрым упругим шагом бывалого путешественника отмеривала лигу за лигой. Сначала Хани удивлялся ее неутомимости, ведь раньше ему не доводилось путешествовать с нею. Потом его потихоньку начала глодать черная зависть. Как так? В конце концов он считал себя настоящим мужчиной, но какая-то девчонка пытается доказать, что она сильнее и выносливее. Не бывать тому. Хани надувал грудь и пытался двигаться таким же скользящим, размашистым шагом, однако очень быстро по спине у него начинали ползти теплые струйки. Изображать из себя скорохода оказалось неимоверно тяжело. Приходилось тщательно следить за каждым своим движением. От такого напряженного внимания на лбу выступала испарина, и соленый пот щипал глаза. Обиженный донельзя, Хани начинал отставать, и ему приходилось выкладывать остатки сил, чтобы нагнать ушедших вперед. Пришлось искать объяснение, которое, к счастью, лежало на поверхности. Не может простой человек состязаться с волшебником в могуществе. Этим Хани и утешился. Идти однако легче не стало. Самое странное, что брат, сумрачно молчавший и, казалось, совершенно на различающий дороги, полностью погруженный в какие-то свои невеселые мысли, не прилагал никаких усилий, чтобы выдержать сумасшедший темп, заданный Рюби.