Пески времени, стр. 53
В конце концов, насколько хоть что-то из этого могло бы повлиять на ее личную жизнь? Или на жизнь большинства людей на земле?
Наконец Рикардо сказал:
– С одной стороны, ты не много потеряла, но, с другой стороны, тебе есть о чем жалеть. Все эти годы происходило что-то значительное. Это – жизнь. За то время, что ты провела в заточении, рождались и вырастали дети, женились возлюбленные, люди страдали, радовались, умирали, и мы все были частью этого, частью жизни.
– А ты думаешь, я не была? – спросила Грасиэла.
И тут ее словно прорвало. Она рассказала ему все, прежде чем смогла остановиться.
– Когда-то и я была частью этой жизни, о которой ты говоришь, и это был сущий ад. Моя мать была шлюхой, и каждую ночь у меня появлялся новый «дядя». Когда мне было четырнадцать лет, я отдалась мужчине, потому что меня к нему влекло, и я ревновала свою мать к нему и к тому, чем они занимались. – Слова лились из нее непрерывным потоком. – Я бы тоже стала шлюхой, если бы оставалась частью той жизни, которую ты считаешь такой драгоценной. Нет, я не думаю, что я чего-то лишилась. Я приобрела. Я нашла настоящий мир, полный покоя и добра.
Потрясенный Рикардо смотрел на нее.
– Прости. Я не хотел...
Она разрыдалась. Обняв ее, он пытался ее успокоить:
– Все хорошо. Все уже позади. Ты была маленькой. Я люблю тебя.
Рикардо словно отпустил ей грехи. Она рассказала ему о своем ужасном прошлом, а он все-таки простил ее. И, что было чудом из чудес, продолжал любить ее.
Он крепко прижал ее к себе. У Федерико Гарсиа Лорки есть такое стихотворение:
Не опускается мгла,
чтобы не смог я прийти
и чтоб ты не смогла...
Все равно ты придешь,
хоть бы губы сжигал тебе дождь соляной.
Не поднимается мгла,
чтоб не смогя прийти и чтоб ты не смогла...
Ты придешь
лабиринтами ночи, где выхода нет.
Не опускается мгла, не поднимается мгла,
чтобы я без тебя умирал,
чтобы ты без меня умерла.
И вдруг она вспомнила о том, что их ищут солдаты, и подумала, суждено ли ей и ее возлюбленному Рикардо дожить до их счастливого будущего.
Глава 29
Отсутствовало какое-то связующее звено – ключ к разгадке прошлого, и Элан Такер был твердо намерен найти его. В газете не упоминалось о брошенном ребенке, но будет несложно выяснить дату, когда девочка попала в приют. Если эта дата совпадает с днем авиакатастрофы, то Элен Скотт предстоит объяснить это интересное совпадение. «Она не могла оказаться такой глупой, – размышлял Элан Такер. – Было бы слишком рискованно заявить о том, что наследница Скоттов погибла, и затем оставить ее на пороге фермы. Рискованно. Очень рискованно. Но с другой стороны, было ради чего рисковать: „Скотт индастриз“. Да, она могла пойти на это. Если это семейная тайна, то она стоит больших денег, и ей придется дорого заплатить за нее».
Такер понимал, что он должен быть очень осторожен. Он отдавал себе отчет, с кем имеет дело. Ему противостояла грозная сила. Он знал, что, прежде чем действовать, он должен иметь все неопровержимые доказательства.
Повторный визит к отцу Беррендо оказался его первой неудачей на этом пути.
– Падре, я бы хотел поговорить с хозяевами той фермы, где была найдена Патрисия... Миган.
Старый священник улыбнулся:
– Надеюсь, вам еще долго не удастся с ними поговорить. Такер непонимающе смотрел на него.
– Вы хотите сказать?..
– Они уже давно умерли.
Проклятие. Тогда нужно искать какие-то другие пути.
– Вы говорили, что ребенок попал в больницу с воспалением легких?
– Да.
«Там должны остаться записи».
– Что это за больница?
– Она сгорела в 1961 году. На ее месте построили новую.
Отец Беррендо увидел, как на лице его собеседника отразилось замешательство.
– Не забывайте, сеньор, что сведения, интересующие вас, двадцативосьмилетней давности. Многое изменилось за это время.
«Ничто меня не остановит, – думал Такер. – Особенно теперь, когда я так близок к разгадке. Должны же были сохраниться на нее какие-то бумаги».
Оставалось еще одно место, где он мог что-то узнать, – приют.
Он ежедневно отчитывался перед Элен Скотт.
– Постоянно держите меня в курсе того, как развиваются события. Как только девочка найдется, я должна немедленно знать об этом.
И Элана Такера удивляла настойчивость, звучавшая в ее голосе.
«Похоже, что она в жуткой спешке. Почему? Ну не все сразу. Сначала мне нужно найти интересующие меня доказательства».
Тем же утром Элан Такер побывал в приюте. Он посмотрел на мрачную комнату, где шумно галдели игравшие дети, и подумал: «Вот здесь выросла наследница династии Скоттов, а эта тварь в Нью-Йорке распоряжалась всеми деньгами и полнотой власти. Ну теперь ей придется поделиться с вашим покорным слугой. Да, мы с ней составим мощный альянс. Элен Скотт и я».
– Чем я могу вам помочь, сеньор? – спросила подошедшая к нему девушка.
Он улыбнулся. «Ты можешь помочь мне заработать миллиард долларов».
– Я бы хотел поговорить с тем, кто здесь за все отвечает.
– Это сеньора Анхелес.
– Она здесь?
– Да, сеньор. Я провожу вас к ней.
Девушка провела его через зал к маленькому кабинету в глубине здания.
– Сюда, пожалуйста.
Элан Такер вошел в кабинет. Сидевшей за столом женщине было за восемьдесят. Когда-то она была очень полной, но теперь совсем усохла. У нее были седые редкие волосы, но глаза оставались ясными и чистыми.
– Доброе утро, сеньор. Чем могу вам помочь? Вы, наверное, пришли усыновить кого-нибудь из наших очаровательных детишек? Они у нас такие замечательные. Выбирайте любого.
– Нет, сеньора. Я пришел навести справки о ребенке, которого оставили здесь много лет назад.
Мерседес Анхелес нахмурилась:
– Я что-то не понимаю.
– К вам принесли маленькую девочку... – Он сделал вид, что смотрит в свои записи. – В октябре 1947 года.
– Это было так давно. Она не могла до сих пор оставаться здесь. Понимаете, сеньор, по нашим правилам в возрасте пятнадцати лет...
– Нет, сеньора. Я знаю, что ее здесь нет. Но я хотел бы знать точную дату, когда ее сюда принесли.
– Боюсь, что не смогу вам помочь, сеньор.
У него упало сердце.
– Видите ли, сюда приносят так много детей, что если вы не знаете ее имени...
«Патрисия Скотт», – подумал он, а вслух сказал:
– Миган. Ее звали Миган.
Лицо Мерседес Анхелес просияло.
– Эту девочку трудно забыть. Она была сушим дьяволенком, и все души в ней не чаяли. Знаете, однажды она...
У Элана Такера не было времени выслушивать забавные истории. Его чутье подсказывало ему, что он вот-вот получит часть богатства Скоттов. И в этом ему должна была помочь эта словоохотливая старушка. «Я должен быть с ней терпелив».
– Сеньора Анхелес, у меня не так много времени. А нет ли в ваших записях точной даты?
– Конечно, есть, сеньор. Государство требует от нас точности регистрации.
Сердце Такера запрыгало от радости. «Мне надо было взять фотоаппарат и сфотографировать документы. Ничего. Я сделаю фотокопию».
– Не могли бы вы мне показать эти документы, сеньора?
Она нахмурилась:
– Даже не знаю. Эти документы только для служебного пользования и...
– Разумеется, – спокойно сказал Такер. – Я все понимаю. Вы говорили, что любили малышку Миган, и я думаю, вы хотели бы ей помочь. Именно поэтому я и пришел сюда. У меня есть для нее хорошие новости.
– И для этого вам необходимо знать дату, когда она к нам поступила?
– Это для того, чтобы я смог доказать, что она именно тот человек, кого я ищу. Ее отец умер и оставил ей небольшое наследство. И я хочу, чтобы она его получила, – сказал он не моргнув глазом.
– Да-да, – понимающе кивнула женщина.