Взломщик, который цитировал Киплинга, стр. 30

– Ах! Не могли бы вы сказать что-нибудь подлиннее, чем это «алло»?

– Что вы хотите услышать?

– Чудесно! Я очень надеялся на то, что это вы. Я не назову вслух вашего имени, а вы, не сомневаюсь, не назовете моего.

– Нет. Разве что мне захочется позвонить в ваш клуб и попросить, чтобы вас подозвали.

– Не делайте этого.

– Мне сказали, что вы не являетесь членом клуба. Невероятно, да?

– Возможно, я был не во всем откровенен с вами, мой мальчик. Но я все могу объяснить.

– Не сомневаюсь в этом.

– Теперь о том, что нас обоих интересует. Я заключил из вашего объявления, что это по-прежнему у вас.

– Даже и сейчас прямо передо мной.

– Великолепно!

– "Воет шакал и кричит обезьяна,/ Светит тоскливо на небе луна./ Ты в форт Баклоу идешь, путь твой странен..."

– Ради Бога, не читайте этого мне. Или вы что-то оттуда наизусть выучили?

– Нет, я читал по книге.

– А, чтобы доказать, что она у вас есть. Вряд ли это необходимо, мой мальчик. Не стали бы вы убивать женщину, если бы согласились отказаться от книги. Теперь давайте сообразим, как нам осуществить нашу сделку.

– Мы можем где-нибудь встретиться.

– Можем. Разумеется, привлекать внимание полиции невыгодно ни мне, ни вам. Нельзя ли...

– Дайте мне номер, по которому я мог бы позвонить вам в шесть часов.

– А почему я не могу вам позвонить?

– Потому что я не знаю, где буду находиться.

– Понятно. Видите ли, мальчик мой, я не уверен, что могу дать вам этот номер. Я рискую обнаружить свое местопребывание.

– Тогда дайте мне любой номер.

– Как это?

– Найдите платный телефон. Дайте мне номер, и будьте там в шесть.

– А! Я вам перезвоню.

«Т-р-р-р-р...»

– Алло?

– СН2-9419.

– Хорошо.

– В шесть часов.

– Хорошо.

«Т-р-р-р-р...»

– Алло?

– Алло! Кажется, вы поместили объявление...

– О поездке в форт Баклоу. Да.

– Можем мы говорить прямо? Речь ведь идет о книге, да?

– Да.

– И вы хотите купить ее?

– Нет, я ее продаю.

Молчание.

– Понятно. Значит, она у вас есть. Она сейчас находится у вас?

– "...Ты в форт Баклоу идешь, путь твой странен,/ Долог, а ночь страшных звуков полна..."

– Простите?

– Я читаю сорок вторую страницу, сверху.

– О, в этом нет необходимости! – Снова молчание. – Это довольно странно. Может быть, мне следует назвать себя?

– Было бы очень мило с вашей стороны.

– Меня зовут Демарест. Прескотт Демарест. Думаю, что мое имя вам ничего не говорит. Я выступаю как агент богатого коллекционера, имя которого, возможно, вам и известно, но я не имею права его упоминать. Книга недавно была ему предложена, а затем неожиданно он получил отказ. Я хотел бы знать, тот ли это экземпляр?

– Не могу вам сказать.

– Экземпляр, который предлагали, был представлен как единственный в своем роде. Мы так поняли, что существует только один экземпляр этой книги.

– Тогда, вероятно, это он и есть.

– Похоже на то. Мне кажется, вы не назвали своего имени.

– Я хотел бы сохранить инкогнито, мистер Демарест. Как и тот, на кого вы работаете.

– Понимаю. Я, конечно, должен буду с ним посоветоваться, прежде чем что-нибудь предприму. Но не могли бы вы назвать мне цену?

– Она еще не установлена.

– Есть еще возможные покупатели?

– Их несколько.

– Я бы хотел взглянуть на книгу. Прежде чем вы ее предложите кому-нибудь другому. Если бы мы могли договориться о встрече...

– Сейчас я не могу разговаривать, мистер Демарест. Куда я сегодня мог бы позвонить вам, скажем, в четыре часа? Вы будете в это время недалеко от какого-нибудь телефона?

– Это можно устроить.

– Вы не могли бы сказать мне номер?

– Почему бы и нет? Запишите. WO4-1114. Вы сказали – в четыре часа? Буду ждать вашего звонка в это время.

– Думаю, что это все, – заключил я, вкратце пересказав Каролин беседу с мистером Демарестом. – Не думаю, что последуют новые звонки.

– Откуда ты знаешь?

– Я не знаю, но как-то очень определенно это чувствую. Первый звонивший был иностранец, и это он напустил на меня сикха. Сикх приходил в четверг, во второй половине дня, значит, по крайней мере тогда он был уверен, что книга у меня, но сейчас он заставил меня читать ему из этой книги по телефону.

– И что же из этого следует?

– Откуда мне знать? Сейчас я просто излагаю факты. Их объяснение последует позже. Вторым позвонил Велкин, и его не особенно заинтересовали кричащие шакалы и воющие обезьяны.

– Наоборот.

– Что – наоборот? Велкин не особенно заинтересовал обезьян и шакалов?

– Шакал выл, а обезьяна кричала. Но вряд ли это так уж важно. К чему ты клонишь, Берни?

– Хороший вопрос. Велкин, кажется, не сомневается в том, что это я убил Маделейн Порлок. Поэтому он и не удивился тому, что книга у меня. А это значит, что сам он не убивал ее. Если, конечно, он не прикидывался, что верит, будто это я убил ее. В этом случае...

– Что – в этом случае?

– Будь я проклят, если знаю. Остается Демарест, и в нем по сравнению с другими есть некий элемент новизны. Он открыто назвал свое имя, и его не надо было упрашивать, чтобы он дал свой телефонный номер. Что бы это могло значить?

– Я не знаю.

– И я не знаю, – я налил себе еще кофе. – Убийство спутало все карты. Если бы Маделейн Порлок не убили, у меня бы не было никаких неприятностей. Или если бы полиция не стремилась повесить убийство на меня. Я бы просто-напросто продал книгу тому из покупателей, кто предложил бы за нее больше, а последующие две недели провел бы на Багамских островах. Один из этих троих убил ее, Каролин.

– Один из тех, кто звонил?

– Угу. – Я взглянул на часы. – У нас не так-то много времени. Я должен звонить им по очереди с промежутком в один час, начиная с Демареста, в четыре часа. Так что у нас осталось не больше двух часов, чтобы кое-что подготовить.

– Что подготовить?

– Ловушку. Однако сделать это будет не просто, так как я не знаю, для кого из них ее готовить и что использовать в качестве приманки. Остается только одно средство.

– Какое же?

– То, к которому я всегда прибегаю в особо напряженной ситуации. Подкупить полицейского.

Глава 15

Когда он подошел к телефону, я извинился за беспокойство.

– Твоя жена не хотела тебя отрывать, – сказал я. – Но я ей объяснил, как это важно.

– Я поставил на «Уэйка фореста» с преимуществом в десять очков, – ответил он. – А теперь просто наблюдаю, как мои двадцать долларов горят синим огнем.

– А с кем они играют?

– С университетской командой штата Джорджия. «Бульдоги» применили защиту, которая называется «бульдожьей хваткой во дворе отбросов». Это означает, что теперь они добивают бедняг из «Уэйка фореста»! – Последовала долгая и значительная пауза. – Кто это, черт возьми?

– Старый друг и враг, которому нужна твоя помощь.

– Силы небесные, так это ты! Ну, детка, ты и раньше ходил по краю, но теперь-то уж ты вляпался по уши. Откуда ты звонишь?

– Из «бездны отчаяния». Мне нужна помощь, Рэй.

– Вот это верно, приятель. И, ей-богу, ты хорошо сделал, что обратился ко мне. Ты ведь хочешь, чтобы я тебе устроил добровольную явку с повинной? Первый разумный ход, с тех пор как ты пришил эту дамочку Порлок. Тебя ведь все равно рано или поздно выследят, а зачем тебе нужно, чтобы тебя пристрелили? А ведь дано указание пристрелить тебя, – сочувственно басил он. – Это было, знаешь ли, не особенно умно. Стрелять в полицейского. В полиции на такие номера смотрят сам знаешь как.

– Я не стрелял в него, Рэй.

– Да будет тебе, малыш! Он же оказался там, правильно? И он тебя видел.

– Он видел шута горохового с бородой и в тюрбане. Я в него в жизни не стрелял, и в нее, кстати, тоже.