Искренне Ваша, стр. 27
Такого поворота Джек не ожидал. Сунув руки в карманы, он вскинул бровь.
– Как вы сказали?
– По-моему, лорд Баррингтон причастен к пожару в лавке мистера Дэвиса. – Лайза оглянулась, убедилась, что тетя занята вышиванием, и продолжала: – Больше ничего не могу добавить, пока вы сами не начнете расследование.
Джек почувствовал, как его решимость дает трещину, как слетают с него тяжелые доспехи. Лайза предложила ему приз, против которого Джек не мог устоять: оружие против своего жениха, ненавистного Джеку. Ах ты, плутовка! Джек невольно усмехнулся, с восхищением глядя на собеседницу.
– Теперь я все понял, мисс Крэншоу.
– Что именно, мистер Фэрчайлд?
– Вы отрезали мне путь к отступлению.
– Вот как? – Она расцвела улыбкой.
Джек грустно покачал головой и присел на край стола, скрестив руки на груди. Его обвели вокруг пальца, как мальчишку.
– Да, черт побери. Так вы и сделали.
Он надеялся, что в порыве благодарности Лайза снова поцелует его. Воображение услужливо нарисовало сцены страстных поцелуев, неистовой любви, стонов, прикосновения к влажной коже… Спереди под брюками Джека снова обозначилась выпуклость, и он отвернулся к окну.
– Хорошо, мисс Крэншоу. Я расспрошу мистера Дэвиса обо всем, что с ним случилось. И если смогу помочь, сделаю все возможное.
Лайза поставила чашку на поднос и порывисто вскочила.
– Мистер Фэрчайлд, вы вернули мне веру в человечество!
Он с усмешкой обернулся:
– А что в этом хорошего?
Лайза стремительно обошла вокруг стола, и Джек па мгновение поверил, что она бросится к нему на шею. Но она резко остановилась прямо перед ним, ослепительно улыбнулась и подала руку. Не два пальца, а всю ладонь. А когда Джек протянул свою, крепко пожала ее.
– Мы встретимся с ним завтра, на пикнике. Мистер Фэрчайлд, этого я никогда не забуду! – прошептала она, и он склонился над ее рукой.
Джек сардонически усмехнулся:
– И я тоже.
Лицо Лайзы разрумянилось, глаза сверкали.
– Вы безнадежный циник, сэр.
– Стараюсь. – Он нехотя отпустил ее руку, и Лайза вернулась на место рядом с тетушкой. – Нам пора, тетя Патти.
– Что?.. Конечно, дорогая.
– Но прежде чем вы уйдете, – вмешался Джек, – я хочу объяснить, что ждет меня. Если я по вашей просьбе займусь делом мистера Дэвиса, у меня останется меньше времени на работу для вашего отца – следовательно, я получу меньше денег и не смогу вовремя выплатить три тысячи фунтов, которые задолжал мой отец. Значит, еще до конца месяца я могу очутиться в долговой тюрьме.
Лайза резко выпрямилась и нахмурилась.
– Неужели положение и вправду настолько отчаянное?
– Можете мне поверить. – Джек обаятельно улыбнулся. – Радужные перспективы, правда?
Лайза покачала головой:
– Я не знала, что вы так стеснены в средствах.
– Именно. Но я все-таки постараюсь помочь вам. Охотно пожертвую временем, несмотря на угрозу тюрьмы. Но…
Он сделал театральную паузу, пожал плечами, отпил чаю, вернулся на свое место и уселся как ни в чем не бывало.
– Что «но»? – не выдержала Лайза.
Джек с наслаждением вдохнул ее лавандовый аромат.
– Но я рассчитываю на щедрое вознаграждение.
Она разочарованно сникла:
– Трех тысяч фунтов у меня нет…
Джек облизнул губы и бережно поставил чашку на блюдечко, поглядывая на гостью.
– От вас мне нужны не деньги, мисс Крэншоу.
– Значит, драгоценности? Пожалуйста.
– Нет, они мне ни к чему.
С каждым словом Джека Лайза хмурилась все сильнее.
– Чего же вы хотите?
Он запрокинул голову и засмотрелся на темные потолочные балки и лепной карниз. По спине бегали мурашки, сердце ныло. Ну, пора. Надо решаться.
– Я… – Он прокашлялся и уставился на Лайзу в упор. – Я хотел просить – нет, умолять! – вас о прощении.
Лайза приоткрыла рот и заморгала.
– О прощении? Меня?
Он кивнул, вновь сгорая от стыда и раскаяния. Он просил прощения не только за то, что сделал с Лайзой, но и за все уловки, пустые слова, равнодушные объятия, которые он так щедро раздаривал другим женщинам.
– Да, я хочу, чтобы вы меня простили, – решительно повторил он. – Иначе мне незачем жить. Так вы сможете меня простить, дорогая?
Лайза перевела взгляд на свой ладони, сложенные на коленях. Она опустила голову, и сердце Джека дрогнуло. Сейчас он услышит отказ.
– Да, конечно, – удивила она его мгновение спустя. – Я вас прощаю.
Джек торопливо отвернулся, чтобы она не увидела подозрительный блеск в его глазах, с трудом проглотил вставший в горле ком и зашуршал бумагами.
– Капитал, – пробормотал он. – Вот он, мой капитал.
– Несомненно, теперь вы стали мудрее. Жаль, что мне довелось целоваться с другим человеком.
Джек покачал головой и улыбнулся:
– Спасибо на добром слове, мисс Крэншоу. Вы слишком снисходительны ко мне.
– Сэр, вы замечательный человек – просто вы об этом еще не знаете. Так когда же мы навестим мистера Дэвиса?
Глупо улыбаясь, Джек почувствовал себя легким, почти невесомым. Оказалось, вымолить прощение не так уж сложно.
Глава 13
Тем вечером, уже лежа в постели, Лайза начала смутно понимать, что днем в конторе Джека Фэрчайлда произошло нечто чрезвычайно важное. Помогая Джейкобу Дэвису, она вдруг обрела шанс избавиться от виконта. Мало того, простив Джека, Лайза почувствовала, что у нее с души свалился камень. Ее охватило умиротворение. Казалось, они с Джеком понимают друг друга с полуслова. Радуясь этим узам, Лайза уснула.
Во сне к ней явился Джек. Ветер трепал его волосы, развевал полы халата. Под халатом Лайза разглядела тускло поблескивающее под луной нагое тело. Кожа лоснилась от пота, гибкий торс обвивали выпуклые мышцы. Вдруг, как это бывает во сне, Джек очутился рядом с ней, зашептал ей на ухо ласковые слова, перед которыми Лайза не могла устоять. Тоскливое одиночество кончилось. От прикосновений горячих пальцев к груди она выгнулась, по телу пробежала сладкая дрожь.
– Лайза… – Его голос напоминал шум прибоя. – Значит, это ты. Где же ты была? Я всюду тебя искал.
Горьковато-сладкое томление переполнило ее, она не могла ответить, только цеплялась за его руки. «Я здесь, Джек. Все это время я была здесь. Я думала, ты навсегда потерян».
– Где же ты была? – повторил он и склонился над ней. Его ладони заскользили по ее телу, ласкали и дразнили, заставляя ее подниматься по ступеням лестницы экстаза. Как буря, он сметал на своем пути все преграды, превращал ее в рабу любви, единственное назначение которой – дарить наслаждение. Между ног Лайзы бился горячий родничок. Ощущения были такими приятными, что она проснулась в слезах благодарности.
– О, Джек! – Лайза села на постели. Тягучая, сладостная боль внизу живота не проходила. По груди сбегали струйки пота. Волосы прилипли к мокрому лбу. Лайза задыхалась, не зная, как справиться с собой. Внезапно она поняла, что всего лишь видела сон, и нестерпимое желание сменилось опустошенностью и отчаянием. Как сделать сон явью, она не знала.
Лайза отвела волосы со лба, чувствуя, как ее сердце трепещет в груди пойманной птичкой. Наконец она откинулась на подушку, уже твердо зная, как поступит дальше.
Она обольстит Джека Фэрчайлда. Испытает блаженство и умрет счастливая. Она должна заполучить его. Незачем зря терять время. Пора изведать наслаждение, о котором она так давно мечтает.
Время близилось к полудню. Джек Фэрчайлд и Клейтон Хардинг направлялись в отдаленный уголок Крэншоу-Парка с корзинами для пикника в руках. Лайза с тетей Патти неспешно брели впереди, показывая дорогу через луг и старое кладбище.
Стоял один из тех чудесных летних дней, когда солнце раскаляется добела, ветер несет живительную прохладу, а небо приобретает поразительно чистый лазурный оттенок. Но в глазах Джека Лайза затмила всю красоту природы.
Он любовался тем, как легко и грациозно она ступает по траве рука об руку с тетушкой, как колышется подол ее платья, задевая высокие стебли с белыми зонтиками мелких душистых цветов. Бабочки вились вокруг, как изысканный эскорт. Джек улыбался, умиляясь пасторальной сцене и зная, что этот пикник – просто прикрытие для встречи с мистером Дэвисом. Джек с нетерпением ждал разговора с торговцем. Если ему удастся найти законный способ избавить Лайзу от Баррингтона, тогда обольщать ее не придется. Чем больше он сближался с Лайзой, тем усерднее старался предстать перед ней в лучшем свете. По мнению Джека, путь к цели он выбрал самый верный.