Тайна лесного дома, стр. 9
На беду Эрна, его планы не совпадали с планами дяди.
– Сними-ка с полок папки и вытри пыль, – велел ему мистер Гун. – А потом не забудь поставить их на место в том же порядке!
Уборка заняла у Эрна все утро, пока мистер Гун был на дежурстве. Эрн надеялся, что кто-нибудь из ребят зайдет его навестить. Но никто не зашел. После обеда мистер Гун, как обычно, устроился в кресле подремать, удовлетворенный опечаленным видом Эрна. «Будет знать, как рыться в моих бумагах, – подумал он. – Теперь-то он знает, что за этим последует!»
Вскоре мистер Гун погрузился в сон. Его разбудил сильный стук в дверь. Мистер Гун чуть не подпрыгнул от неожиданности.
– Открыть, дядя? – встревожено спросил Эрн. Не отвечая, мистер Гун поднялся с кресла и, застегивая на ходу китель, пошел открывать сам. Так барабанить в дверь дома, где живет полицейский, мог только кто-то очень важный. Уж не инспектор ли пожаловал?
Открыв дверь, мистер Гун увидел на пороге старую толстую женщину, закутанную в красную шаль.
– Я пришла подать жалобу, – сказала она высоким дрожащим голосом. – Нету больше никаких сил терпеть выходки соседки! Это самая мерзкая женщина на свете, сэр! Она все время бросает ко мне в сад мусор, сэр, разжигает костер, когда ветер дует в мою сторону и…
– Подождите, подождите, – недовольно прервал ее мистер Гун. – Сначала скажите мне ваше имя, фамилию, адрес…
– А вчера она назвала меня «чудовищем», сэр, так и сказала: «чудовище» – вот ведь хамка? Терпеть такое я больше не намерена, это уж слишком. А на прошлой неделе она свой мусорный бак…
Поняв, что жалобам не будет конца, мистер Гун опять прервал ее:
– Напишите заявление. А сейчас я занят.
Он захлопнул дверь, вернулся на кухню и снова уселся в свое кресло. Однако не прошло и двух минут, как в дверь забарабанили с новой силой. Возмущенный мистер Гун вскочил и почти бегом направился к двери. Подбоченясь, женщина продолжала как ни в чем не бывало:
– Я забыла сказать вам, сэр, что на прошлой неделе я повесила сушить белье, а она вылила на него ведро грязной воды, и мне пришлось все снова стирать и…
– Я ведь вам уже сказал: напишите заявление! – повысил голос мистер Гун. – Заявление напишите!
И с силой захлопнув дверь, пошел на кухню. Но не успел он расположиться в кресле, как дверь опять затряслась от ударов. Охваченный яростью, мистер Гун повернулся к племяннику:
– Опять она! Теперь ты пойди с ней поговори. Скажи ей что хочешь, пусть только отвяжется!
Эрн боязливо подошел к двери, открыл ее и услышал следующую тираду:
– А, это ты. Так вот: спроси своего дядю, как я могу написать заявление, если я не умею ни писать, ни читать? Пойди и спроси, ну же!
Внезапно, к изумлению Эрна, женщина сунула что-то ему в руку и прошептала:
– Держи, Эрн! А теперь скажи погромче, чтоб я убралась вон – быстро!
Эрн разинул рот. Это был голос Фатти! Значит, он переоделся? Ну ваще.
Фатти подмигнул ему, и Эрн, наконец, обрел дар речи.
– Уходите отсюда! – крикнул он. – Нечего беспокоить моего дядю. Уходите, говорю!
И он хлопнул дверью.
Услышав решительный голос племянника и хлопанье двери, мистер Гун пораженно застыл в своем кресле. Как Эрну удалось избавиться от этой женщины? Ему, взрослому человеку, не удалось, а Эрну удалось! Пожалуй, в этом парне что-то есть…
А Эрн тем временем торопливо читал записку Фатти, которую тот сунул ему в руку.
«Сегодня в полночь проследи за огнями на Рождественском холме. Спрячься в овраге у мельницы. Завтра доложишь о результатах».
Ликующий Эрн сунул записку в карман. Наконец-то он погружался в мир настоящих тайн! И уж само собой, дяде он не скажет ни словечка. Но каков Фатти! Какая смелость и изобретательность! Переодеться в старую женщину и так барабанить в дверь дядиного дома!
Находясь под сильным впечатлением от происшедшего, Эрн вернулся на кухню.
– Значит, удалось от нее избавиться? – спросил его дядя. – Будем надеяться, что она не станет больше колошматить в дверь!
Женщина и в самом деле колошматить в дверь больше не стала. Она направилась к дому Троттевиллов, зашла в сарай, размотала шаль, сняла парик, стерла с лица нарисованные морщины и превратилась в Фатти.
– Вот так-то, мистер Гун! – смеясь, воскликнул он. – Но какая рожа была у Эрна, когда он понял, что это я!
ТАИНСТВЕННЫЕ СОБЫТИЯ НА РОЖДЕСТВЕНСКОМ ХОЛМЕ
Остаток дня Эрн находился в таком возбужденном состоянии, что дядя не преминул это заметить. Уставившись на племянника, он задумался. Что происходит с мальчишкой? С Тайноискателями он вроде бы не виделся. Почему же он так возбужден? Прямо места себе не находит…,
– Хватит ерзать, Эрн! – резко сказал мистер Гун. – Что с тобой такое?
– Ничего, дядя, – ответил Эрн.
Но, конечно, он был сильно взволнован. И озабочен. Где находится Рождественский холм, он знал, но вот о мельнице, упоминавшейся в записке Фатти, слышал впервые. Как ее найти? Можно, разумеется, спросить дядю, но тот сразу же почует неладное…
Эрн решил посмотреть хранившуюся в книжном шкафу карту округа. Воспользовавшись тем, что дядя вышел в соседнюю комнату поговорить по телефону, он быстро достал карту и принялся искать на ней мельницу. Ага, вот она – справа от ручья. Значит, если идти по его берегу, не ошибешься. По спине у Эрна пробежала приятная дрожь. Сегодня ночью он идет на разведку!
Вернувшись из соседней комнаты и увидев склонившегося над картой Эрна, мистер Гун насторожился.
– Что это ты изучаешь? – поинтересовался он.
– Да просто смотрю, где тут подходящие места для прогулок, – ответил Эрн.
Он положил карту на место в книжный шкаф и пощупал в кармане записку, дав себе клятву ни за что на свете не показывать ее дяде. Ай да Фатти – ну и отличный трюк он придумал, чтобы вручить свое послание прямо перед дядиным носом!
Мистер Гун догадался, что Эрн что-то замышляет, и его догадка превратилась в уверенность, когда тот собрался лечь спать подозрительно рано. Совсем на него не похоже! Мистер Гун подождал, пока Эрн уйдет к себе в комнату, достал из книжного шкафа карту и увидел отмеченный карандашом маршрут от Питерсвуда до старой мельницы на Рождественском холме.
«Ах вот где что-то затевается! – подумал он. – Мигающие огни на Рождественском холме… Значит, там появились подозрительные личности. И выяснить, какие именно, предстоит мне, полисмену Гуну – причем безотлагательно. Да, сегодня же ночью!»
Не одни мистер Гун с Эрном собирались этой ночью на Рождественский холм. К восхождению на него готовились и Пип с Ларри, запасшиеся фонариками и кусочками красной, синей и зеленой бумаги в качестве цветных фильтров – и, конечно, Фатти, задумавший попугать Эрна. Словом, целая ватага!
Мистер Гун решил спать не ложиться. Все равно за полчаса до наступления полуночи ему уже надо было выходить из дома. Главная его задача на первом этапе состояла в том, чтобы не шуметь и не разбудить Эрна.
Но Эрн тоже не спал: он лежал в кровати одетый, с широко открытыми глазами, с нетерпением ожидая, когда часы на колокольне пробьют половину двенадцатого. Ворочаясь в предвкушении ожидающих его приключений, он не услышал, как мистер Гун тихо вышел из дома и осторожно закрыл за собой входную дверь. Эрн остался пребывать в уверенности, что его дядя, как обычно в этот час, крепко спит в своей постели.
Минуты через две после ухода мистера Гуна Эрн встал, взял карманный фонарик и проверил, работает ли он. Лампочка горела неярко – батарейка почти истощилась. Но на час-другой ее должно было хватить. Эрн обмотал шею шарфом, надел пальто и шапку и тихонько спустился вниз, стараясь не разбудить дядю. Мог ли он знать, что в эту минуту мистер Гун начал восхождение на Рождественский холм?
Фатти уже сидел в засаде в кустах возле мельницы. Ларри и Пип притаились поодаль. Они должны были включать и выключать фонари через определенные промежутки времени, направляя лучи на мельницу.