Тайна лесного дома, стр. 5
– Ну что ж, желаю удачи! – сказал Фатти. – Конечно, Эрн, если мы обнаружим что-нибудь интересное, то непременно тебе расскажем. Но ты, наверное, знаешь, что твой дядя запретил нам заниматься тайнами во время этих каникул. Может, поищешь сам – сам и разгадаешь? На зависть дяде?
Эрн вытаращил глаза:
– Ух ты! Серьезно? Ну ваще!
– Мы можем помочь тебе собрать улики, – важно заявил Фатти. – Только не вздумай растрепаться дяде – иначе он очень рассердится!
– Будь спок! – пообещал Эрн. – Я умею держать язык за зубами.
– Кстати, Эрн, – вдруг вспомнила Бетси, – не мог бы ты вернуть мне ту записную книжку, которую я тебе дала вчера по ошибке? Я ее приготовила для Фатти.
– А я уж собрался записывать туда мои стишки, – разочарованно протянул Эрн.
Он достал из кармана записную книжку и протянул ее Бетси.
– Знаешь, очень люблю паезию.
– Как ты говоришь – паезию? – улыбнулась Бетси.
– Ну да. Не знаешь, что это такое? Это когда все рифмуется.
– Ты имеешь в виду поэзию? – поправила его Бетси.
– Ну да, чиво же еще. Очень люблю паезию.
Тайноискатели с трудом сдержали смех.
– А какую именно поэзию – то есть паезию – ты предпочитаешь? – поинтересовался Фатти.
– Ща прочту, – самодовольно сказал Эрн. – Во, например, стишки, которые называются «На смерть бедного поросенка»…
Он откашлялся и начал:
– О бедный мертвый поросенок, Как грустно…
– Эй, смотри-ка, твой дядя! – прервал его Ларри.
Перед дверью дома мистера Гуна виднелась массивная, облаченная в темно-синюю форму фигура.
– Ты не понял, чего я тебе сказал?! – проревел мистер Гун племяннику. – Велик надо починить срочно!
– Все, пока! – торопливо сказал Эрн, хватая велосипед. – До скорого!
ФАТТИ НАЧИНАЕТ ИГРУ
Эрн не давал Тайноискателям прохода. Каждый день он требовал поделиться с ним тайной, предлагал почитать свои «стишки» и в довершение всего постоянно отпускал по дядиному адресу неуважительные замечания, которые не прибавляли ему симпатии Тайноискателей.
– Мы тоже невысокого мнения о старине Пошлипроче. – сказал Ларри, – но если послушать Эрна, то его дядя – самый противный, ленивый, жадный и тупой полицейский на свете!
А Эрн при каждой новой встрече выкладывал очередную историю:
– На завтрак дядя съел три яйца и всю ветчину, какая была в доме, а мне дал только тарелку овсяной каши. Понятно, форма на нем лопается!
– Он редкий бездельник, – сказал он как-то еще. – Вроде у него каждый день дежурство, а он знай себе храпит до ужина! Вот будет смешно, если инспектор поймает его за этим занятием!
– Дядя говорит, что хорошо бы вас всех запереть хоть на несколько дней, потому что вы большие паршивцы. Твои родители, Пип, ему нравятся, а вот о родителях Фатти он сказал, что они…
– Слушай, Эрн, не надо повторять все, что тебе говорит дядя о нас или других людях, – прервал его Фатти. – Это очень скверная привычка. Ты прекрасно понимаешь, что мистер Гун никогда бы тебе этого не сказал, если бы знал, что ты все это разболтаешь.
Эрн, по своему обыкновению, гоготнул:
– Ну ваще! Да зачем же тогда он мне это говорит? Ясное дело, хочет, чтобы я все передал вам. Это у него такой способ вас позлить.
– Да? – сказал Фатти. – Ну хорошо попробуем и мы поиграть в эту игру. Скажи своему дяде, что мы считаем его…
– Фатти, не надо, – встревожилась Бетси. – Он опять будет на нас жаловаться!
– Не бойся, он не станет жаловаться твоим родителям из-за того, что сказал я, – ответил Фатти.
– Еще как станет! – сказал Пип. – Видел бы ты его, когда он явился к нам – надутый, как жаба.
Эрн так громко гоготнул, что все вздрогнули. Пип осекся.
– Хорошо сказано! – одобрил Эрн. – Ну ваще! Представляю себе физиономию дяди Теофила, когда я ему это расскажу!
– Попробуй только! – воскликнул Пип, очень злой на самого себя за то, что ляпнул такое в присутствии Эрна. – Я тебе нос расквашу…
– Заткнись, Пип, – вмешался Фатти. – Ты даже и ударить-то толком не умеешь. Надо было заниматься боксом в школе, как я. Посмотрел бы ты, как я работаю кулаками! В прошлой четверти у меня был поединок с амбалом на две головы выше меня, и я за пять минут…
– Подбил ему оба глаза, расплющил одно ухо и отправил в нокаут, – закончил за него Ларри.
– Откуда ты знаешь? – с удивленным видом спросил Фатти. – Я тебе об этом уже рассказывал?
Ларри засмеялся.
– Нет, – но все твои рассказы примерно так и кончаются!
– Вы лучше скажите, удалось ли вам найти какую-нибудь тайну? – спросил Эрн, не любивший, когда говорили другие.
Фатти посерьезнел.
– Хм, видишь ли… – медленно, словно мучимый сомнениями, произнес он. – Нет, пожалуй, не стоит об этом, Эрн. Ты наверняка протрепишься дяде. Не могу тебе этого доверить…
Эрн облизнулся.
– Ну чиво ты! Давай, не боись! Я же вижу, ты чивой-то нашел. Ты ж обещал, что скажешь, когда найдешь тайну. Ну ваще! Во будет классно, если я все сам раскрою, до того как дядя чёйньтьпронюхает!
– Что, что? – спросил Фатти, еще не привыкший и манере Эрна глотать слова. – Какой тай? Твой дядя чай нюхает?
– Чёйньтьпронюхает, – повторил Эрн. – Чиво непонятного-то? Чёйньтьпронюхает.
– А, это значит: что-нибудь пронюхает, – перевела Дейзи.
– Прально, вошойсказал, – хмуро подтвердил Эрн.
– Вошонсказал! – заключил Фатти, обращаясь к друзьям.
Они рассмеялись. Эрн посмотрел на них очень сердито. Кому нравится быть посмешищем? Впрочем, вспомнив об обещанной тайне, он приободрился.
– Ну лана, а теперь выкладывай, чё те удалось найти, – попросил он Фатти.
Разумеется, никаких тайн Фатти не нашел. Но, поскольку каникулы обещали быть отчаянно скучными, почему бы ни повеселиться за счет Эрна? Фатти оглянулся, словно боясь, что его кто-то может подслушать, и понизил голос:
– Ну хорошо…
У Эрна заблестели глаза. Неожиданно Фатти, будто спохватившись, отрицательно покачал головой и сказал:
– Нет, Эрн, пожалуй, не стоит. Сейчас я тебе ничего не могу сообщить. Всему свое время. Сначала мне надо кое в чем удостовериться…
С трудом сдерживая возбуждение, Эрн схватил Фатти за локоть и, задыхаясь, прошептал:
– Слушай, ты должен сказать! Клянусь, я буду молчать как рыба. Ни слова дяде. Ну же, Фатти, будь другом!
Ребята едва удерживались от смеха, прекрасно зная, что никаких тайн Фатти не нашел. Бедняга Эрн – он все принимал за чистую монету!
– Нет, пока рано, Эрн, – сказал Фатти. – Я должен получить дополнительные сведения об этом деле. На сегодня никого еще нельзя посвящать в эту тайну. Даже мои друзья пока ничего не знают. Вот когда я закончу предварительную работу по выявлению некоторых обстоятельств…
– Ну ваще! – в экстазе воскликнул Эрн. – Лана, договорились, подожду немного… Да, а может, мне завести такую же записную книжку, какую тебе подарила малышка Бетси?
– Хорошая мысль, – одобрил Фатти. – Хотя постой, у тебя ведь есть записная книжка. Ну-ка, доставай – я тебе покажу, как ее оформить для ведения расследования!
– Не, это у меня специально для паезии, – сказал Эрн. – Я туда только стишки записываю.
Он вынул из кармана записную книжку и начал листать ее:
– Во, смотри, я вчера вечером сочинил классный стишок. Называется «На смерть бедной старенькой лошади». Прочесть?
– Хм, нет, лучше не сейчас.
Фатти с озабоченным видом посмотрел на часы.
– Ух ты, да я опаздываю! Извини, старенький, но сейчас никак не могу послушать твои стишки. Может, в следующий раз… Главное, раздобудь новую записную книжку – а я тебе объясню, как ею пользоваться.
Скрывая ухмылки, Пятерка Тайноискателей распрощалась с Эрном и в сопровождении Бастера удалилась. Эрн направился к дядиному дому, повторяя про себя слова Пипа. Как он сказал: «Надутая жаба»? Недурно. Очень даже недурно. Можно и в стишок вставить.
А Тайноискатели тем временем дали волю своему веселью.