Глубокий шрам, стр. 6

– Каким будет конец? – спросила Кристин. Селден посмотрел на нее, и его взгляд внезапно стал тяжелым. На мгновение на его лице появилось выражение жестокости, хорошо известной в Айвенго, но потом оно исчезло так же внезапно, как появилось.

– Не могу вам сказать, – ответил он мягко.

– Но вам это известно?

– Не совсем. Те возможности, которые я предвижу, не очень приятны. Мне не хотелось бы вас пугать. Но я знаю, что вы думаете, – неожиданно закончил Селден.

– Что?

– Вас поразило несоответствие между представлением обо мне, которое у вас заранее сложилось до прихода сюда, и тем, что вы здесь нашли. Теперь вы думаете, что сможете использовать меня в своих целях, а потом отбросить за ненадобностью.

Стоя у камина, Селден раскачивался из стороны в сторону. На лице Кристин мелькнуло выражение страха. Заметив ее испуг, он не без удовольствия улыбнулся и опустился в кресло. В ярком свете лампы резко выступали ястребиные черты его лица.

– Но это вам не удастся, – сказал он спокойно, без угрозы. – Когда вы пришли сюда, – продолжал Селден, – то предложили мне договориться об условиях, очевидно, имея в виду мое участие в вашей жизни.

Он усмехнулся.

– Вы нетерпеливы, что, впрочем, свойственно молодости. Но вы поторопились. Я сам хотел, чтобы вы начали работать ради вашего же благополучия и независимости. В этом я вам помогу. А теперь, – он улыбнулся, – я верну вас в полной сохранности отцу.

– Это ложь! Вы давно уже унизили и сломили меня, и я проклинаю вас за это! – в бешенстве крикнула Кристин.

– Не стану спорить с вами. Но то, что сделано – сделано. У меня были для этого свои причины, и я продолжаю считать их важными. Результаты, в которых я заинтересован, оправдают мои действия. Теперь вы озлоблены, и не можете себе представить, какую опасность убрали с вашего пути. Со временем вы оцените то, что я сделал, пока же я удовольствуюсь ожиданием этого момента.

Селден бросил в камин папиросу и резко повернулся к ней.

– Теперь поздно. Кажется, нам больше нечего сказать друг другу. Как вам удалось уйти сегодня из дому?

– Отец и мать в гостях. Они вернутся поздно. Вы не сказали мне, каким образом собираетесь мне помочь.

– Я еще толком не знаю. Но ничего не предпринимайте, пока я не сообщу вам. Идемте. Я провожу вас.

Они вышли из дома. По дороге Селден неохотно поддерживал разговор. Перед домом Мак-Ивора он молча приподнял шляпу и исчез в темноте. Возвращаясь домой, Селден обдумывал план помощи Кристин. Он мог бы дать ей денег и отправить в Цинциннати или Чарлстон, избавив тем самым от невыносимой жизни в доме отца. Однако это не отвечало его целям и дало бы ей лишь временное облегчение. Кроме того, он не мог бы тогда вести за ней наблюдение. Ему хотелось изобрести такой способ помощи, который удержал бы ее в Айвенго. Для этого нужен был старик Мак-Ивор. Он мог воспротивиться, но Селдена это не беспокоило.

Постепенно, пока он шел к «Дому на холме», план помощи Кристин приобретал более определенные очертания.

Глава 4

На следующее утро Селден случайно встретил у вышки Ангуса Мак-Ивора. Старик работал в шахте подрывником. Это была опасная работа, но Мак-Ивор был осторожен. Он никогда не пользовался готовым материалом для взрывов – взрывчатые патроны набивал сам. Каждый день в пять часов, когда последние углекопы выходили из шахты, Мак-Ивор взрывал угольные пласты, не поддающиеся кирке.

Селден внимательно смотрел на его грубо сколоченную фигуру, немного сгорбленную от долгого пребывания в шахтах, но все еще крепкую и жилистую. Мак-Ивор собирался спуститься в шахту, когда пришла Кристин. Поклонившись Селдену, она подошла к отцу и передала ему корзиночку с едой. Приняв из рук дочери корзиночку, Мак-Ивор не проронил ни слова. Он избегал говорить с ней. Кристин молча повернулась и пошла по направлению к поселку.

Селден подошел к Ангусу. Старик укладывал красные пороховые запалы в ящик с опилками.

– Какой воздух в шахтах? – : спросил Селден.

– Газа нет, сэр, – почтительно ответил Мак-Ивор; как и остальные шахтеры, он боялся Селдена.

– Я вижу, ваша дочь вернулась. Навсегда?

– Да, – ответил Мак-Ивор, не прибавив на этот раз слова «сэр».

– Как вы предполагаете с ней поступить? Мак-Ивор нахмурился.

– Что вы имеете в виду?

– Я думаю, что нельзя держать молодую женщину в четырех стенах, не вызвав протеста с ее стороны.

Ангус молчал.

– Я знаю, что вы думаете, – шутливо заметил Селден. – Вы думаете, что я тут ни при чем. Но это не так. Я создал условия, заставившие ее вернуться. Это вам известно.

– Моя дочь останется со мной до тех пор, пока мы не решим, как поступить дальше, – мрачно сказал Мак-Ивор.

– Я уже решил, что она будет делать, – холодным тоном заявил Селден.

– Напрасно беспокоились, – ответил Мак-Ивор. Его лицо казалось безобразным от забившейся в морщины угольной пыли.

– Нет, – заявил Селден, – у меня есть хорошая мысль.

Его голос окреп.

– Вам было бы полезно придерживаться одного со мной мнения, – сказал он, глядя в глаза Ангусу.

Шахтер прочел в глазах Селдена ультиматум.

– Вы не имеете права вмешиваться в мои дела! – закричал он, наступая на управляющего со сжатыми кулаками. – Моя дочь и я…

Селден сделал шаг вперед. Он никогда не отступал перед вызовом. Мак-Ивор вынужден был сделать шаг назад. В Айвенго не было ни одного человека, у которого хватило бы смелости противостоять Селдену.

– Я хотел дать вам совет, Мак-Ивор, – сказал он, – но если вы не хотите его выслушать, то есть и другие способы. Я здесь управляющий. Вы забыли, что это значит.

– Прекрасно. Я слушаю, – угрюмо пробормотал смирившийся Мак-Ивор.

– Так-то лучше, – одобрил Селден. – Мне нужна стенографистка. Я мог бы послать за ней в Чарлстон, но не уверен, что не получу такую, которая никогда даже не слыхала о шахтах и о жизни в шахтерских поселках. Через две недели она, наверно, захочет отсюда удрать. Ваша дочь знает угольное дело и живет здесь. Кроме того, она достаточно образованна. Я решил взять ее к себе в контору и обучить делу.

Мак-Ивор покачал головой.

– Вы кое-что забыли, – сказал он. – Дело не в том, что вы решили.

Иронически улыбаясь, Селден добавил:

– Даже с точки зрения интересов шахты вы занимаете неверную позицию. Ваша дочь нужна мне для работы в конторе.

Мак-Ивору изменила выдержка.

– Вы не получите ее! – вызывающе крикнул он. – Девчонкой она не считалась с моими желаниями, и ничего не стоящий муж бросил ее. Теперь она притащилась ко мне назад, чтобы я ее содержал. Я буду ее кормить, но она должна покаяться в своих ошибках. Хотя вы и управляющий, но не можете стать между мной и моей дочерью. Она останется дома, потому что этого хочу я! – запальчиво кричал Мак-Ивор.

– Сколько лет вашей дочери? – не без ехидства спросил Селден.

– Ей двадцать три года.

– Совершеннолетняя. Она должна подчиняться вам до тех пор, пока вы ее содержите. Вы не хотите дать ей возможности зарабатывать, чтобы не потерять над ней власть.

Мак-Ивор в ярости прервал его.

– Я сказал ей, и теперь повторяю вам: если она еще раз оставит дом вопреки моему желанию, то никогда уже не вернется в него, даже если приползет к порогу, как побитая собака.

– Да? К сожалению, на меня это не производит такого впечатления, как на нее. Слушайте, Мак-Ивор, я начинаю терять терпение. Завтра утром вы пришлете свою дочь в контору и немедленно перестанете мучить ее дома!

– С какой стати? – злобно прохрипел Мак-Ивор.

– Это приказ! Впрочем, вы можете выбирать: или вы завтра же утром посылаете ее в контору, или я передаю дом вашей дочери.

Мак-Ивор смирился перед угрозой, зная, что она не была пустой. Дом, в котором жили Мак-Иворы, принадлежал Компании, и Селден был вправе выселить их и передать его другому лицу.

Их громкий спор собрал толпу любопытных, но достаточно было одного взгляда Селдена, чтобы она рассеялась. Селдену надоело убеждать упрямого старика.