По тонкому льду, стр. 6
— Пока что у них нет улик?
— Они располагают платьем, из которого был вырван клочок материи… да еще, возможно, стеклом от передней фары. Как правило, у них больше не бывает.
— И все же стоит испытать судьбу, не так ли? — спросила она, улыбаясь.
— Наверно, — ответил я.
Потом я поставил бокал на столик и поднялся.
Филлис задумчиво посмотрела на меня:
— Дональд, я думаю, что вы замечательный, совершенно замечательный!
Я усмехнулся и произнес:
— Если я начну доказывать вам противоположное, у нас уйдет на это уйма времени. До свидания, Филлис.
— До свидания, Дональд.
Глава 4
Я снова припарковал машину в двух кварталах от дома миссис Честер, обогнул большой каменный дом и, остановившись перед дверью крошечного бунгало, постучал в дверь.
— Входите, — послышался унылый голос.
Я открыл дверь и вошел.
Миссис Честер сидела на кровати, под глазами у нее были черные круги.
— Я провела ужасную ночь, — сообщила она.
— За вами никто не присматривает?
— Сиделка мне не по карману. Я хотела бы перебраться к дочери, но она не может за мной приехать, а у меня нет денег, чтобы отправиться к ней.
— Где она живет?
— В Денвере.
— Вам все так же плохо?
— Думаю, у меня задеты нервные окончания, — ответила она. — Кажется, это называется переневрий.
И эта боль, все время боль! У вас когда-нибудь болели зубы?
— Да.
— Так представьте, что у вас болит тысяча зубов и боль растекается по всему телу… Вздохнуть — и то нельзя!
— Врачи не обнаружили переломов?
— Они говорят, что нет. Но разве в наше время можно доверять врачам…
— Кому-то же нужно доверять.
— Да, пожалуй, вы правы.
— Вам не прописали снотворное?
— Дали какие-то капли, но от них мало толку.
— Я связался с тем знакомым, который иногда выкупает иски. Он говорит, что готов рискнуть.
Женщина задумчиво прищурилась, поглядела на меня и наконец произнесла:
— Я долго думала над вашим предложением. Я хочу двенадцать тысяч и пятьсот долларов. Наличными.
Я покачал головой.
— Таково мое решение, — повторила она.
Я достал стодолларовые банкноты и разложил их веером на столе.
— Мне поручено передать вам все это. Здесь десять тысяч долларов. В обмен на эти деньги вы даете мне гарантию, что поставите свою подпись под документом о том, что уступаете свои права в любое время, когда того потребуют обстоятельства. Если мы потребуем от вас подписать жалобу, вы ее подпишете, и если в результате тяжбы вам будут присуждены какие-либо деньги, вы передадите их нам. Мы, естественно, оплачиваем все судебные издержки.
— Не пойдет, — уперлась она. — Вам просто выпала не та карта. После того как вы ушли, мне стало хуже.
Вот мое последнее слово — одиннадцать тысяч.
— Извините, — стоял я на своем. — Одиннадцать не пойдет. Я располагаю только десятью.
— В таком случае, — упрямилась миссис Честер, — скажите своему знакомому, чтобы он пошел и утопился. Десять тысяч меня никак не устраивают.
— О'кей, — вздохнул я, собирая разложенные купюры.
Она сидела и смотрела на меня. Ее лицо застыло.
Я сложил деньги аккуратной стопкой, перехватил их резинкой и, положив в карман, сказал:
— Прошу прощения, миссис Честер.
— На кого вы работаете? — выдохнула она.
— Я уже говорил вам — он парень не промах. Этот человек играет по-крупному. Иногда он попадает в точку, иногда — нет.
— Боль просто нестерпимая, — поморщилась она. — Обо мне некому позаботиться.
— Я весьма сожалею.
— Послушайте, а что, если мы поделим с вами прибыль? Вы даете мне тысячу сверху, а я отдаю половину вам? Мне необходимы деньги, чтобы переехать к дочери в Денвер!
— Я только посредник, — пожал плечами я. — Просто хотел оказать вам услугу.
— Чем вы зарабатываете на жизнь? — спросила вдруг миссис Честер, пробуя зайти с другого боку.
— Допустим, я скажу вам, что продаю журналы.
— Ну да! — Она рассмеялась жестким металлическим смехом.
— Так мы с вами далеко не уйдем, — сухо заметил я и направился к двери.
Она ждала, пока я наполовину закрою дверь, и только тогда окликнула меня.
— Постойте!
Это слово прозвучало как удар хлыста. Я все еще закрывал дверь.
И услышал, как она встала с постели.
Она подскочила к двери. Это было трогательное зрелище: немолодая женщина стояла, ухватившись одной рукой за ручку двери, а другой за косяк.
— Помогите! — выдавила она. — Я упаду в обморок.
Я не должна была вставать.
Я вернулся.
Она рухнула прямо мне на руки.
— О! Помогите, — застонала женщина. — Помогите! Я совсем ослабла и так больна и беспомощна.
Я помог ей доплестись до кровати.
Она все еще стонала и жаловалась:
— Я не должна была этого делать! Я не должна была!
Врач запретил мне подниматься! — причитала она. — О, мои бедные нервы…
Осторожно уложив ее в кровать, я спросил:
— Так лучше?
Она показала тонким бледным пальцем на круглую белую коробку с лекарствами.
— Дайте мне две таблетки и воду. Быстро!
Я снял крышку с коробки, дал ей стакан воды и сказал:
— Берите свои пилюли.
Она взяла две, запила их водой и откинулась на подушках.
— Не уходите. Не покидайте меня.
Я придвинул стул и сел у изголовья кровати.
Минуты две она лежала с закрытыми глазами.
— Вам лучше?
Она ответила мне слабой улыбкой.
— Ну, — сказал я, — тогда я пошел.
— Не уходите.
Женщина открыла глаза и с видимым усилием произнесла:
— Ты — хороший мальчик. Ты просто хочешь мне помочь, я знаю. Мне нужны деньги… о, как мне нужны деньги! И еще внимание! Я хочу, чтобы рядом со мной были любящие друзья. Я хочу уехать к своей дочери в Денвер. Я возьму их!
— Возьмете что?
— Десять тысяч.
— Может, подождем, пока вы не почувствуете себя лучше? — предложил я.
— Нет-нет. Я хочу уехать. Я хочу уехать прямо сейчас. Я вызову карету «Скорой помощи», меня отвезут в аэропорт и посадят в самолет. Вы и глазом не моргнете, как я окажусь в Денвере.
— Сначала подпишите отказ.
— Ну да… ну да… Десять тысяч за так не дают. Бумаги у вас при себе?
— Бумаги у меня при себе, — отозвался я. — И в них черным по белому написано, что за десять тысяч долларов вы передаете Национальному резервному банку, выступающему в качестве вашего доверенного лица, все свои претензии какого бы то ни было вида, характера и описания, предъявляемые к любому лицу или лицам, известным, а равно неизвестным, которые могли бы причинить вам любые физические увечья в течение минувшего года, в частности, к любым лицам, которые каким-либо образом причастны к тому автомобильному происшествию. Вместе с тем особо отмечается, что вы передаете третьему лицу все права на возмещение всяческих убытков по той или иной причине, которые могут возникнуть в отношении отдельного лица или группы лиц в соответствии с гражданским правовым деликтом.
— Что такое деликт?
— Гражданское правонарушение, — объяснил я. — Обычно сопровождается актом насилия или нарушением прав личности.
— Вы даете мне десять тысяч долларов и авторучку.
Я подписываю документ. Дональд, пожалуйста, приподнимите меня.
Я передал ей вожделенную бумагу, и она приготовилась ее подписать.
— Сначала прочтите, — сказал я.
— Мне не до чтения.
— Хорошо. Тогда я зайду вечером, когда вы почувствуете себя лучше.
— Нет-нет! Я смогу прочесть, если это нужно. Я собираюсь сегодня же вечером быть в Денвере.
Женщина принялась с трудом читать, водя пальцем по строчкам и двигая губами. Она повторяла про себя каждое слово.
Закончив, миссис Честер сказала:
— Давайте деньги!
Я передал ей десять тысяч долларов, и она скрупулезно пересчитала купюры.
— Так, — сказала она. — Дело сделано. Молодой человек, перенесите, пожалуйста, телефон ближе к кровати. Я собираюсь вызвать «скорую» и отправиться в аэропорт. И еще надо заказать билеты на самолет.