Путь славы, стр. 22
– Вы так хорошо знаете нас, сфероидов, – слово это, кажется, понравилось Ёсио, повторившему его не без иронии в голосе, – чтобы знать, что мы должны чувствовать? Впрочем, большинство синдикатовцев, большинство «сфероидов», и в самом деле видит возвышение Минору как великолепный случай захомутать ваш клан… Хотя этот клан и поддержал Звёздную Лигу и боролся с нею плечом к плечу против других кланов. Многие углядят в этом сходство с Феланом и Кланом Волка.
Зэйн кивнул, удивлённый словами Ёсио, почти совпавшими с его собственными мыслями в день Великой Схватки.
– Вот только… – продолжил Ёсио – …какую цену пришлось заплатить Дракону за подобный… успех?
Голос Ёсио странно изменился; Зэйн не понимал, что так беспокоит собеседника.
– К чему ты клонишь? – спросил он. – Это вы, драконы, любите двусмысленность и тонкие намёки, а мне, пожалуйста, попроще объясни.
– Прошу прощения, – Ёсио отвесил один из тех вежливых поклонов, что так раздражали Зэйна. Он уже раз десять просил самурая не делать это, но избавиться от привычного, почти непроизвольного жеста альшаинцу не удалось. – Понимаешь, это палка о двух концах: привязывая ваш клан к Синдикату, мы, одновременно, привязываем и Синдикат к вашему клану. Минору больше не Курита, он НоваКот. Мы с тобою сами слышали, как он говорил это на Форуме Закона. По сути, он отрёкся от семьи, чтобы перейти в ваш клан. Дракон получил дружбу Кота, но ценою одного из своих сыновей. Как я могу радоваться этому? – в словах куритянина звучала горечь.
Зэйн потрясённо уставился на Ёсио. Слова были другими, но чувства самурая явились зеркальным отражением его собственных. Подобно Зэйну, Ёсио стал свидетелем осквернения всего, что было ему дорого. Они чувствовали одно и то же, сетовали на одинаковые удары судьбы, каждому было обидно за свою родину и свой народ. Понимание этого выбило Зэйна из колеи. В этот момент он ощутил некое сочувствие, духовное родство с человеком, в котором привык видеть врага.
– Приношу свои извинения, – едва веря своим словам, проговорил Зэйн. – Возможно, мы более похожи, чем я мог когда-либо вообразить. С самого Великого Отказа я боролся за то, чтобы оградить свой клан от яда Внутренней Сферы. Мы выжили, но чего стоит такое выживание, если мы перестаём быть собой? Дымчатые Ягуары были глупцы, но они поняли, что даже гибель всего клана предпочтительнее такой вот жизни.
Они с Ёсио стояли, потрясённо глядя друг на друга, не зная, что говорить дальше. Внезапно Зэйн вспомнил то, что открылось ему в видении: огненный дракон и дракон тёмный; кот новой звезды, белёсый призрак, собачья голова. Огненно-алый дракон был, очевидно, образом Синдиката Дракона; этот символ легко было истолковать, как и то, что кот новой звезды, конечно, символизировал его клан. В разгадке сущности белёсого призрака он не был уверен, но в видениях других людей похожий образ означал Ком-Стар; так может быть, и здесь? Два десятилетия назад Биккон Уинтерс узрела образ белого тумана, обволакивающего и душащего кланы; намёк на предстоящее поражение от войск Ком-Гвардии на Токкайдо. Может быть, эта квазирелигиозная организация была вовлечена в какую-то интригу против Синдиката, хотя с Виктором Дэвионом на втором по значимости посту – военного регента – это казалось странным. Бывший князь Федеративного Содружества давно симпатизировал Курите. Ладно, оставим это под вопросом, пока другой версии нет… Что же касается тёмного дракона, то Зэйн понятия не имел, кто или что может скрываться за этим образом. Но именно этот образ – он чувствовал – являлся ключом к разгадке потаённого смысла видения.
Слова сорвались с его уст непроизвольно.
– Ёсио, что значит тёмный дракон?
Самурай побледнел на мгновение, обычная маска невозмутимости слетела с его лица.
– Что? – странным голосом переспросил он.
– Что такое тёмный дракон? – повторил Зэйн, задаваясь вопросом, что могло вызвать столь бурную реакцию собеседника. Кажется, синдикатовцы поклонялись драконам… И что? Лицо Ёсио вновь стало бесстрастным, но по глазам самурая Зэйн видел, что тот разволновался не на шутку.
– Я не знаю, что ты имеешь в виду, – сказал Ёсио.
– Да так, ничего… Просто фраза, которую я слышал как-то на Ирис, и я подумал, что ты мог бы пояснить её значение. В конце концов, драконы для вас священны, квиафф?
– Хай, мы чтим Дракона. Сам координатор – священный Дракон Дома Куриты и всей Империи. Но про тёмных драконов я никогда не слышал.
Зэйн чувствовал, что его собеседник темнит, что-то скрывает; но в этот момент по кораблю прокатился сигнал оповещения.
– Гиперпрыжок через пять минут, – возвестил громкий механический голос из динамика на стене.
– Пойду-ка я в каюту, – сказал Ёсио, поворачиваясь к двери.
Зэйн кивнул. Ёсио, определёно, что-то скрывал, вот только что? И почему, кстати? Но здесь он был прав, прыжок через гиперпространство на ногах лучше не переносить. Фенотип мехвоина не предусматривал идеальной переносимости, и путешествие сквозь свёрнутое пространство Зэйн переносил болезненно.
– Продолжим наш разговор потом, – сказал он. – Может, ты ещё вспомнишь что-нибудь.
Ёсио пожал плечами, демонстрируя сомнение. Но если это было правдой, почему он так разволновался? Загадка; ещё один вопрос без ответа – один из длинного списка вопросов; и полёт на Ирис ничего не прояснил. Погружённый в эти мысли, Зэйн шёл по коридору к своей каюте, всё ещё обдумывая эту странную беседу с Ёсио.
XIV
Лошадиная степь (Plain of Horses)
Ямаровка
префектура Ирис, Синдикат Дракона
14 сентября 3062 года
Зэйн левой рукой толкнул рычаг управления, увеличивая скорость своего меха, не забывая при этом поглядывать на экран радара в поисках неуловимого противника. «Дженнер IIC 2» резвым шагом двигался по обманчиво мирной степи. Мехвоин знал, однако, что это впечатление было лишь иллюзией. По опыту прежних боёв, он помнил, что эта равнина была отнюдь не ровной. На слабо пересечённой местности было достаточно укрытий, позволяющих скрыть присевший боевой механизм, так что ему следовало быть осторожным. Сенсоры кругового обзора «дженнера» не фиксировали ничего подозрительного; зэйнов мех, казалось, был единственным движущимся объектом на многие километры окрест. Это его и беспокоило. Сильно беспокоило.
Вернувшись на Ямаровку несколько дней назад, Зэйн был удивлён, обнаружив весь 11-й полк Альшаинских Мстителей на планете. Очевидно, военные игры считали настолько успешными, что процесс ускорялся. Теперь 1-й Драконокошачий кластер должен был вступить в учебное сражение против 1-го и 2-го батальонов Мстителей. Возможно, даже большим потрясением стало то, что 2-й Драконокошачий кластер был сформирован. Зэйна всё ещё бесила необходимость участвовать в этих учениях с куритянами, особенно с Альшаинскими Мстителями. Впрочем, с Ёсио и его 3-м батальоном он уже почти примирился… Неприязнь осталась, но Зэйн напоминал себе, что избранный путь будет долог. Потребуются годы на то, чтобы занять положение, дающее возможность повлиять на пути Кошек. И до тех пор, он не мог позволить себе тратить силы впустую, на мелкую вражду со сфероидами.
Не всегда ему это удавалось. Вспышки ненависти нет-нет, да и случались… Даже сегодня, хотя радость управления боевым механизмом после многонедельного перерыва оттеснила все прочие эмоции на задний план. Он упивался чувством верной машины под собою. Так много силы в его руках! Сегодня Коты не использовали компьютерных тренажёров, в виртуальной реальности отыгрывающих бой. Всё было по-настоящему – как всегда при учениях в кланах; хотя прежде «Драконокотам» приходилось использовать сферовские методики. Зэйн уже предвкушал радостно, как обрушит на мехи Сферы огневую мощь своих арткомплексов.
Под руководством звёздного коммандера Сэмюэля ударные звёзды «браво» и «чарли» его тринария преследовали 3-ю роту 2-го батальона Мстителей. Но пока у альшаинцев получалось уклоняться от преследователей, и это беспокоило Зэйна. Тринарий не мог себе позволить проигрыша в первом же бою, опозорив тем самым всё соединение. Только не сейчас. Не на глазах у всего 11-го Альшаинского полка. Кроме того, если он хотел продвинуться по службе, Зэйн должен был проявить себя в бою. Двигая правый рычаг управления, Зэйн вращал туловище «дженнера» из стороны в сторону, пытаясь собственными глазами высмотреть то, что проморгали сенсоры. Он знал, что враг был где-то здесь.