Черный трон, стр. 19
4
…И я бросился вниз по коридору огня, похожему на туннель из расплавленного серебра или тающую ледяную пещеру. Энни звала, и казалось, что она где-то рядом, всего в одном пролете от меня. Но я повернул, взобрался наверх, снова повернул за угол и… только яркое мерцание, почти пульсация. И опять казалось, что она где-то совсем рядом, но не ближе. Я опять поднялся наверх.
— Энни! — прокричал я наконец. — Где ты?
— Там же, где и всегда, — ответила она неожиданно более высоким голосом. — На побережье.
— Я не могу найти тебя. Мне кажется, я заблудился, — крикнул я.
Внезапно пламя расступилось. На мгновение я унесся назад, в давно прошедший день. И не казалось необычным, что Энни, еще маленькая девочка, стояла возле кучи из веток кустарника, держа в руке сверкающую раковину, а позади нее справа виднелась полоска волновавшегося океана.
— Энни! Что случилось? — воскликнул я.
— Это Эдди, — сказала она, — Эдгар Алан…
— По.
Она нахмурилась, потом кивнула. — Да, — согласилась она. — По тоже. И он отказывается от нас. Он уходит, и это ранит.
— Не понимаю. Что могу сделать я? — спросил я.
— Поговорить с ним. Сказать, что мы любим его. Сказать, что мы существуем. Сказать…
Пламя снова сомкнулось, пряча ее от моего взгляда.
— Энни!
— Я не могу больше оставаться! — едва донеслось до меня.
— Как мне помочь тебе? — крикнул я.
Я почувствовал, как что-то шевельнулось у меня в руках, потом земля заходила под ногами, плечи словно опутали веревками, а языки белого пламени касались меня наяву.
— Энни!
Я словно бы услышал начало ответа, но это оказался всего лишь крик птицы. Впрочем, это мог быть и удар грома, знаменовавший собой коренные перемены. Мгновенно пламя оказалось полотнищем паруса, полоскавшегося на ветру, то, что трепетало у меня в руках, было канатом, ведущим к ближайшей мачте. Ноги мои стояли на другом канате, который вибрировал подо мной, послушный качке судна. От высоты, на которой я оказался, мне стало не по себе, и рука моя еще сильнее вцепилась в канат. Я всегда побаивался высоты, и оказавшись в это ветреное, возможно предгрозовое, утро в таком положении, я основательно встревожился.
Кудахчущий звук привлек мое внимание, и я посмотрел налево. Эмерсон свесился ко мне, уцепившись за мачту, вытянул лапу и взял меня за руку. Доверившись силе зверя и доброте его намерений, я медленно ослабил руку, державшую канат, и разрешил подвести себя к мачте и спустить по ней. Наконец я достиг более твердой почвы под ногами в виде деревянной перекладины, встал на нее и не выпускал мачты из рук до тех пор, пока не прошло ужаснейшее головокружение. Я поблагодарил Эмерсон, который, должно быть, понял, что мне уже лучше, потому что отпустил меня и удалился. Вниз я спускался медленно, размышляя с беспокойством над тем, какой оборот могли принимать мои детские видения.
— Мистер Перри, — услышал я знакомый голос. — Я поражен, с какой тщательностью вы исполняете обязанности главы экспедиции. Если бы я знал, что вы хотите проверить судно, был бы только счастлив дать вам гида или провести вас сам. Никогда не думал, что сухопутный человек может проявить такое усердие в морских делах.
Я сцепил руки за спиной, чтобы скрыть дрожь, и медленно кивнул.
— Ну, что вы, спасибо, капитан Гай, — ответил я. — Вряд ли это можно назвать проверкой, — скорее, простое удовлетворение любопытства. Хотелось посмотреть на все сверху.
Он улыбнулся.
— Очень благоразумно. Надеюсь вы были удовлетворены тем, что увидели.
— Разумеется. Очень впечатляет.
— Я собирался послать вам приглашение, сэр, ко мне на ленч. Жду вас в моей каюте после восьми склянок; мы сможем немного лучше узнать друг друга и обсудить наш маршрут.
— Неплохая идея, — согласился я. — Спасибо. До встречи.
Я вернулся в каюту, чтобы немного прийти в себя и поразмыслить. Я растянулся на большой кровати, закинул руки за голову, отстраненно стал смотреть на сосуды стоящие на лабораторном столе в конце комнаты, забавляясь мыслью о том, что рядом за стеной лежит Вальдемар. Я также вспомнил события нескольких последних дней, когда время моей жизни перешло к стремительному ускорению. Я дремал, а в голове роем проносились вопросы, разрешенные, неразрешимые или трудно формулируемые. Что это за сила и где она находится, с помощью которой наши враги могли таким образом перемещать По, Энни и меня из одного мира в другой? Как велика сила Лиги? И самое главное для меня, — почему мои встречи с По и Энни, которые были случайными на протяжении всей моей жизни, вдруг изменили свой характер, частоту и интенсивность? С самого начала не понимая их механизма, я хотел разгадать эти новые черты. Взять хотя бы последний случай, когда я повис на снастях. Он озадачил меня больше всех. В наших встречах мы всегда были одного возраста. Неужели само время управляло манипуляциями? А если так, почему это происходило с нами так неожиданно?
И когда все уже как-будто стало проясняться, я уснул. А когда проснулся, то не мог вспомнить ответов. Корабельная рында разбудила меня. И так, как я не был уверен, сколько раз она прозвонила, я вышел выяснить это.
Около кают-компании я встретил Дика Петерса, курившего сигару. То и дело Эмерсон, который примостился в тени, выскакивал, брал сигару, затягивался и возвращал ее обратно.
— Да, мистер Эдди, пробило восемь склянок, — сказал Петерс, — и если вы ищите каюту капитана, то она вон там. Он сделал жест дымящейся сигарой, которую Эмерсон с находчивостью позаимствовал.
— Вот эта дверь?
— Следующая, — ответил он. — Я слышал, вы запутались в снастях и с трудом оттуда выбрались.
— Думаю, это часть правды, — сказал я, отказываясь интересоваться, не Эмерсон ли это ему сказал.
Он засмеялся.
— Побегу, — сказал я. — Спасибо.
Волосатая рука помахала мне вслед сигарой.
Капитан Гай гостеприимно принял меня, подняв за мое здоровье миниатюрный бокал вина. Как только стол был накрыт и все подано, служанка ушла, и мы остались одни.
— Мистер Перри, — сказал он, вновь наполняя бокалы, — я решил провести вас по судну сразу после нашего ленча.