В подручных у киллера, стр. 7
– Манька!
– Ладно, ладно, молчу! А мама когда будет звонить?
– Обещала сегодня вечером. Кстати, сегодня твоя очередь мыть посуду!
– А чего тут мыть-то! Да мы в два счета!
В этот момент раздался звонок в дверь.
– Кто там? – спросила Саша.
– Сашенька, это я, Елена Дмитриевна!
Саша открыла дверь.
– Здравствуйте, заходите, пожалуйста!
– Да я на минуточку, вот пирожки пекла, у меня нынче гости, и решила вам занести. Возьми, деточка!
Она протянула Саше глубокую тарелку, полную еще теплых, совсем маленьких пирожков.
– Спасибо, как много!
– Да они же совсем маленькие, не заметите, как слопаете! Вы сегодня уже обедали?
– Да, окрошку ели!
– Молодцы!
Тут в прихожую выскочила Маня.
– Ой, какие пирожочки! Это нам?
– Вам, вам! Бери, не стесняйся.
– А они с чем?
– С мясом!
– Обожаю! Ой, тетя Лена, а я сегодня с Гошкой познакомилась с пятого этажа. Вы про него говорили, да?
– Ну, если с пятого этажа, то про него! – засмеялась Елена Дмитриевна. – Понравился он тебе?
– Ага! Он мне сумку помог донести! Тяжеленную!
– Ну надо же, какой джентльмен вырос! – не без удивления заметила Елена Дмитриевна. – Ну, ладно, девочки, у меня еще куча дел! А вы ешьте пирожки!
Едва дверь за нею закрылась, как сестры с восторгом накинулись на пирожки.
– Знаешь, Сашка, мне в этом доме нравится. Соседи – классные!
– Да, кажется…
А Гошка тем временем жевал холодную курицу с черным хлебом. Мама велела ему ее разогреть, но зачем в такую жару что-то греть? И так дышать нечем! Зазвонил телефон.
– Алло! – с полным ртом ответил Гошка.
– Гуляев, это ты? – донесся до него голос Тягомотины.
– Я, привет, Розалинда!
– Розалинда? Это что-то новенькое. Хорошо хоть Тягомотиной не назвал.
– Ты что! – немного растерялся Гошка.
– Да ладно, что я, совсем дура глубокая, не знаю, как вы меня прозвали?
– Это не я!
– Ладно, Гуляев, кончай придуриваться! Ты мне лучше скажи, вы сегодня к тому дому ходили? Я бы и сама пошла, но мы с мамой к родственникам ездили…
– Роза! Для тебя есть задание!
– Задание? Какое задание? – встрепенулась Тягомотина.
– У этого мужика есть собака!
– Ну и что?
– Но у тебя тоже есть собака! Вот если бы ты с ним закорешилась…
– А какая у него собака?
– Французский бульдог.
– Это такая маленькая, черненькая?
– Ну да.
– Не получится!
– Почему?
– Они в других местах гуляют.
– С чего ты взяла?
– Гуляев, ты сам не сообразил?
– Нет.
– Если бы они гуляли там же, где и мы, я бы их давно знала.
– А может, они просто в другое время гуляют, но в тех же местах? – предположил Гошка.
– Вряд ли. Мы в самое разное время гуляем.
– Слушай, Розалинда, но ты ведь можешь выгуливать свою собаку тоже в других местах.
– Не могу, она привыкла… У нее там свои собачьи друзья уже завелись.
– Роза, но для пользы дела…
– А я для пользы вашего дела и так уже много сделала!
– И больше не желаешь, да? – разозлился Гошка.
– Ну, я не знаю… Нет, не буду я ничего больше для вас делать, все равно Филимонова потом смеяться будет, ну ее…
– Да что ты на Ксюху взъелась? – удивленно спросил Гошка. – Она, между прочим, слова худого про тебя не сказала… А ты…
– Что, не обойдетесь никак без Тягомотины?
– Обойдемся! – вдруг вышел из себя Гошка. – Как-нибудь! Не хочешь, не надо!
– Пока не обходились, – злорадно хмыкнула Тягомотина.
– А теперь вот обойдемся! Пока!
И Гошка швырнул трубку. «Нет, все-таки Ксюха права, с Розкой лучше не связываться. Ну ее на фиг! Надо подумать, у кого еще есть собака, из тех, кому можно доверять. – Но ничего путного в голову не приходило. – Тем более сейчас многих нет в городе. Ничего, как-нибудь. Если Никита узнает адрес Ивана Егоровича, то вообще никакие собачники могут и не понадобиться. Черт, трудное дело – сыск! Это в книжках у героев всегда находится дядя, работающий в ГИБДД, который может по номеру машины узнать все о ее владельце, или папа работает следователем, и его сын может запросто раздобыть списанные «жучки». Хорошо им. А если твоя мама – художница, а отец вообще уехал из России? Ксюхины родители – музыканты, отец – виолончелист, а мама – пианистка. А мои дядя и тетя, родители Никиты, – преподаватели. Никакого от них детективного толку! Есть, правда, еще две девочки, Саша и Маша, но их мама – артистка… Ничего, мы и так справимся, не боги горшки обжигают… То есть мы попробуем! Между прочим, если их мама артистка, то у нее вполне могут быть дома грим, парики и всякое такое, что может пригодиться. Надо бы побыстрее с ними подружиться. – И тут вдруг Гошке просто нестерпимо захотелось еще разок увидеть Сашу. – А что, если теперь она уже не покажется мне такой сногсшибательно красивой? Может, она самая обычная девчонка, а мне просто что-то в башку стукнуло? Надо бы проверить… Но как? Под каким предлогом можно пойти к ним, вот так, без приглашения?»
Однако он до вечера так ничего и не придумал.
Глава IV
Судьба за нас?
Утром мама не побежала, как обычно, в мастерскую, а разложила на обеденном столе кусок очень красивой пестрой ткани, взяла мелок и большие ножницы. «Ага, собралась кроить новое платье, отлично, – подумал Гошка. – По крайней мере, не будет обращать на меня внимание». И хотя он ничего предосудительного делать не намеревался, но с нетерпением ждал звонка Никиты, а мама могла бы заметить это нетерпение и начать задавать совершенно ненужные вопросы. Однако создание нового платья поглощало ее целиком. Гошка слонялся по квартире, включил телевизор, пять минут посмотрел и выключил. Потом взялся за книгу, но ему не читалось. «А чего я, собственно, мучаюсь? Сейчас сам позвоню Никите и все узнаю, но, с другой стороны, если он не звонит, значит, скорее всего, не может… Все равно позвоню, пусть хоть намекнет, удалось ему что-то узнать или нет». И Гошка набрал номер двоюродного брата.
– Да! – взял трубку Никита.
– Привет, это я! Ну что?
– Да как тебе сказать…
– Говорить не можешь? – понизил голос Гошка.
– Зришь в корень.
– А на вопросы отвечать можешь?
– Попробую.
– Ты что-нибудь узнал?
– Угу.
– Адрес? – ахнул Гошка.
– Угу.
– Блеск! Так, может, мы туда двинем?
Никита молчал.
– Сейчас не можешь? А когда?
– Ну…
– Через час?
– Больше!
– Через два?
– Ага!
– Отлично! Это далеко?
– Я тебе позвоню!
– Через два часа? – ужаснулся Гошка.
– Угу! Ну все, пока, у меня дела!
И Никита первым повесил трубку. Что у него за дела такие? Родители, что ли, его там песочат? Скорее всего. Но как прожить эти два часа?
– Мам, в магазин сходить не надо? – предложил он великодушно.
– Что, Гошенька? – рассеянно отозвалась мама.
– В магазин, говорю, сходить не надо?
– В магазин? В какой магазин? Ах, в магазин! Пожалуй, надо! Купи, будь добр, минеральной воды, два десятка яиц и хлеба. Да еще коробочку сметаны, лучше вологодской. Деньги возьми в сумочке.
– Мам, если мне будут звонить, ты постарайся запомнить, ладно.
– Ладно, ладно! Иди уж, не мешай!
Мама взяла большие ножницы и решительно начала резать ткань. Гошка выскочил из квартиры. Ему нравилось, когда мама нарядно одевалась, нравились ее красивые и необычные платья, но процесс кройки и шитья его ужасно раздражал. Он и сам не знал почему.
Он предложил сходить в магазин, тайно надеясь встретить Сашу или на худой конец Маню. Но надежды не оправдались, и ничего интересного не произошло. Он вернулся домой с покупками. Как ни старался он протянуть время, но прошло только сорок минут. И до звонка Никиты оставалась еще уйма времени. Но все когда-нибудь кончается. Никита позвонил.