В подручных у киллера, стр. 13
Глава VI
Потому что я сыщик!
Mаня в некотором ошалении доехала до станции «Университет» и вышла на Ломоносовский проспект. И что у нее за судьба такая – вместо того чтобы с Гошей преследовать преступника, приходится помогать старухе и заботиться о больной сестре! Разве это справедливо? Но зато Гошка теперь обязательно ей все расскажет, и у них появится общая тайна. Это кайф! А вдруг с ним что-нибудь случится? Она ведь даже не знает, куда он пошел… Нет, ничего с ним не случится! Он умный, он ничем себя не выдаст и все – все узнает… Он… он герой! Она влюбилась в настоящего героя, который в одиночку преследует матерого преступника! Потрясающе, просто отпад! Только про это ни в коем случае нельзя рассказывать Сашке. И вообще никому, ни одной живой душе. Она докажет Гошке, что на нее можно положиться, ей можно и нужно доверять! Конечно, ужасно трудно держать язык за зубами, когда знаешь такую тайну, но… Чего не сделаешь ради любви!
Евгения Модестовна встретила ее очень приветливо, посокрушалась из-за Сашиной болезни, угостила ледяным чаем с лимоном и вручила ей деньги и список того, что надо купить. Маня со всех ног кинулась исполнять поручения. Ей хотелось поскорее все сделать и мчаться домой. А вдруг Гошка к тому времени уже вернется?
Она и впрямь очень быстро со всем управилась и даже помыла пол на кухне, несмотря на протесты Евгении Модестовны.
– По-твоему, у меня грязно? – огорченно спросила пожилая дама.
– Ничуточки у вас не грязно, но лишний разок пройтись влажной тряпкой не помешает! Только ради гигиены!
– Ну, если ради гигиены… – ласково улыбнулась Евгения Модестовна, а про себя подумала: «Как быстро растут чужие дети! Совсем недавно, кажется, Ирочка, мама этих девочек, училась у меня».
Распрощавшись с Евгенией Модестовной, Маня пулей вылетела на улицу. Где сейчас может быть Гошка? Вдруг с ним что-нибудь случилось? Она порылась в кармане и вытащила телефонную карту. Но в Гошкиной квартире никто не брал трубку. Ну ясно, Гошки еще нет, а его мама наверняка у себя в мастерской. Надо ехать домой и ждать там, ничего не попишешь.
Саша уже не спала, когда Маня ворвалась домой.
– Врач был? – первым делом спросила она.
– Был, вернее, была, очень милая тетка, зовут Тамара Ильинична.
– Что она тебе сказала?
– Ничего особенного. Ангина. Велела купить вот это лекарство.
– Рецепт? Я сейчас сгоняю в аптеку!
– Погоди, Маняшка! Как там Евгения Модестовна?
– Нормально. Передавала тебе привет. Я побежала!
– Ты только в аптеку – и назад!
– А то я сама не понимаю, что тебе надо скорее таблетку выпить. – И Маня вихрем понеслась в аптеку.
Вернувшись, она первым делом покормила сестру, дала ей таблетку и только после этого немного успокоилась.
– Мань, ты чего какая-то вздрюченная? Из-за меня?
– А из-за кого же?
Мане безумно, до головной боли, хотелось поделиться с сестрой своей тайной, но она твердо знала – нельзя! Ни в коем случае! Время от времени она набирала Гошкин номер, но там никто не брал трубку. Мало-помалу в душу девочки закрадывалась нешуточная тревога. Кто знает, может, человек, за которым решил следить Гошка, какой-нибудь жуткий маньяк-убийца? И если он почуял слежку, то ему легко будет заметить мальчика, который… От ужаса Маня похолодела… Столько времени прошло, а от Гошки ни слуху ни духу. Не дай бог, с ним случилась беда, и ведь виновата во всем она, Маня. Если б она не уговорила ехать с ней, он бы не увидел того мужика… Она даже за голову схватилась и застонала.
– Манька, у тебя зубы болят? – участливо спросила Саша.
– Нет, голова…
– А ты случайно от меня не заразилась? Вот будет номер!
– Да нет, это от жары…
Прошло еще часа два. Маня вконец извелась. И вдруг зазвонил телефон. Девочка в отчаянии схватила трубку.
– Маш, это я! – донесся до нее Гошкин голос.
– Наконец-то! Куда ты пропал? Я чуть с ума не сошла! Ты где? Дома? – забросала она его вопросами.
– Нет, еще не дома, я тут к своему двоюродному брату заехал. И вот решил позвонить…
– Ты того выследил? – понизив голос, спросила Маня.
– Ну, более или менее…
– Как это?
– Я тебе потом расскажу, ладно? Как там Саша? Ей лучше?
– Лучше, лучше! Гошка, когда ты дома будешь? Я лопну от любопытства!
– Ничего, не лопнешь, – засмеялся Гошка.
– Значит, я буду считать, что ты меня надул! Нагло и беспардонно!
– Что? – поперхнулся Гошка.
– Что слышал! Ты обещал все мне рассказать, я тут за тебя волнуюсь, а ты…
– Маня!
– Ничего не Маня! Это… это просто… свинство с твоей стороны.
И она швырнула трубку. Хотя тут же пожалела о своем поступке. Теперь уже Гошка вправе обидеться на нее. Телефон зазвонил снова.
– Слушаю!
– Маня, это ты трубку бросила или нас просто разъединили?
– Разъединили, да, – сбавила тон Маня.
– Ты зря на меня взъелась, я обещал тебе все рассказать и расскажу. Но сейчас я занят. Когда освобожусь, позвоню. Пока. Передай привет Саше.
– Ладно.
– Пока!
«Все-таки последнее слово осталось за Гошкой», – сокрушенно подумала Маня. Тем не менее ей стало намного легче, можно сказать, камень с души свалился.
– Ну, ты наконец расскажешь, в чем дело? – потребовал Никита.
Полчаса назад Гошка без предупреждения ввалился к нему, измученный, потный, с трудом переводя дух. Сказал, что ему надо первым делом залезть под душ, а потом уж он все расскажет. После душа он попросил воды и долго, постанывая от наслаждения, пил. А напившись, сказал, что ему надо позвонить. Никита просто извелся от нетерпения и любопытства.
– Да, теперь уже могу… Так вот, сегодня с утра я встретил… Как думаешь, кого?
– Почем я знаю! – раздраженно воскликнул Никита. – Что ты резину тянешь? Сколько можно!
– Извини, брат! Я встретил нашего киллерка! Он плюхнулся как раз напротив меня!
– Что? – вытаращил глаза Никита. – Кого ты встретил?
– Киллерка! В метро! И я теперь знаю, где он живет. И как его зовут… И даже фамилию знаю!
– Правда?!
– Честное благородное слово!
– Но так не бывает… И потом, как ты мог его узнать?
– Только благодаря Тягомотине! Она так его описала, что… Он все время вынимал карманные часы и пялился на них, это раз. Он прихрамывает, это два, у него голубая полотняная кепка, это три.
– Ошизеть! Ну, Гошка… Слушай, а куда это ты с утра пораньше на метро ехал?
– Да ко мне во дворе одна девчонка пристала… поедем да поедем к ее знакомой, там незнамо какие исторические фотки имеются, и все такое… Ну, я и поехал. И вот гляжу, напротив этот сидит…
– А что за девчонка-то? – полюбопытствовал Никита.
– Из нашего подъезда, Манька…
– Что-то я про нее раньше не слыхал.
– Естественно, не стану же я тебе про каждую девчонку в подъезде рассказывать.
– Понятно, понятно.
– Что тебе понятно?
– Да ничего, ты не отвлекайся. Фиг с ней, с девчонкой, давай лучше про этого, как ты выражаешься, киллерка!
– Да-да! – обрадовался Гошка. – Так вот, вылез я за ним из метро. А он идет себе спокойненько, в один магазин зашел, в другой, то купил, се, а потом заходит в фотоателье, пленочку в проявку отдать, вот тут я фамилию его и услышал. Усольцев.
– Ну, в фотоателье он мог любую фамилию назвать, хоть Киркоров, никто проверять не станет.
– Ничего, мы сами проверим. Он теперь от нас не уйдет. Слушай дальше. Идет он себе, я за ним на почтительном расстоянии. Гляжу, сворачивает он в переулок, и вдруг какая-то тетка как закричит: «Святослав Петрович! Святослав Петрович!» И прямо бегом к киллерку. Он остановился, улыбается, золотым зубом сверкает.
– Золотым зубом? А ваша Тягомотина про золотой зуб говорила?
– Нет, не говорила. Но какое это имеет значение? Ведь все остальное-то сходится! На таком расстоянии она вполне могла не заметить золотой зуб.