Мошенник на Поле Чудес, стр. 7
Глава IV
Загадочный дворец
Васико настаивал на том, чтобы вся группа уселась за стол.
– Нельзя начинать работу на новом месте без застолья! – убеждал он Китыча.
По коридорам плыли такие ароматы, что актеры крутили носами, как будто те отчаянно чесались. Ни о какой работе, конечно же, не могло быть и речи.
– Ладно, – скомандовал режиссер, – легкий такой завтрак. А потом, я вас прошу, Васико, накрывайте столы где-нибудь на веранде. Ну невозможно же работать посреди такого, – он потряс в воздухе сжатыми в щепоть пальцами, – воздушного гурманства.
Васико довольно закивал.
Тем временем Колобок, кряхтя, вылез наверх сам.
– Черт побери эти проклятые ступеньки! – ворчал он. – Хорошо, что я в подвальную дверь мягким местом впечатался.
Это вызвало дружный взрыв смеха.
– А не вышибли ее? – поинтересовался кто-то. – А то бы вам и ключей никаких не надо…
Под яростным взглядом Колобка остряк сразу прикусил язык.
Вскоре ключи уже висели у Олега Петровича на запястье, и он довольно позвякивал ими. Обиженная Нана шмыгнула вон из зала. Раз забрали ключи, пусть сами и разбираются, от чего они! Нана-то знала, что за каждой из многочисленных дверей – лишь гулкая пустота. Никаких картин, никакой екатерининской мебели, никакой старинной посуды нигде и в помине нету.
– Все же я рискну подняться на ту верхнюю площадку, – улыбнувшись, сказал Кит Китыч и стал подниматься по лестнице к стеклянному куполу.
– Красота-то какая! – воскликнул он сверху. – Здесь и будем снимать. Правда, придется кое-что подкрасить, но это займет полдня, не больше. А мы пока отрепетируем. Ах да, нас же ждет легкий перекусончик!
«Перекусончик» оказался пышным кавказским застольем. И если бы не решительность Китыча, сразу отказавшегося от тостов, то, наверное, через полчаса застолье стало бы напоминать богатую свадьбу.
– Все, спасибо! – поднялся из-за стола режиссер. – По местам. Работа не волк, но и в лес ее отпускать не следует.
Наверху, на площадке, художники уже приступили к своей работе. Они подновляли облупившуюся краску, а рабочие мыли стекла. Через полчаса купол сиял как новый.
Ларик и Петич, конечно, тоже забрались под купол. С одной стороны открывался обширный вид на пологий луг, с другой – прямо над стеклянной поверхностью колыхались вековые кроны лип. Ребятам казалось, что они находятся в какой-то небесной беседке.
– Что это вы задумали, Никита Никитыч? – снисходительным тоном поинтересовался снизу Колобок. – Вы ведь, кажется, встречу Маши с Дубровским собирались сегодня снимать на улице?
Но Китыч уже загорелся новой идеей.
– Солнца все равно пока нет. А здесь мы снимем разговор Троекурова с Шабашкиным, – ответил он, сминая бумажный мячик. – Хоть и неожиданное местечко, зато выразительное. А вас я попрошу, Олег Петрович, раз уж вы так уверены, что в чуланах имеется нужный реквизит, поищите что-нибудь такое, что в минимальные сроки и за минимальные деньги можно будет превратить в мебель Екатерининской эпохи.
Олега Петровича не надо было уговаривать. Он, что называется, рвался в бой. Ключи прямо обжигали ему руку!
– Я пока один. Помощников не надо. Нужны будут грузчики – позову, – скороговоркой пробормотал он и быстро сбежал по ступенькам.
И не боялся же споткнуться после своего недавнего падения!
– Девочка, – обратился Кит Китыч к Вильке, – а ты вот что будешь делать: угощение принесешь и поклонишься. Тебя научат как. Да с таким личиком мы тебе еще и крупный план сделаем.
От удовольствия он совсем смял свой бумажный мячик, и дядя Петя тут же подсунул ему новый.
Вилька сияла от счастья. Отойдя в сторонку, она тут же стала репетировать поклон. Наверное, в каком-то фильме видела, как подают угощение крестьянские девочки.
Ларик помогал осветителям. Как только те включили свои мощные лампы, во всем дворце сразу выскочили пробки. Чертыхаясь, осветитель Саша побежал их чинить.
Только Петичу нечем было заняться. Он побродил по залу, осмотрел через купол все дальние и ближние окрестности, даже заметил тех самых трех старушек, которые еще сидели на своей скамейке.
«Автобуса поблизости нет, – усмехнулся он про себя. – А то бы меня приставили за ним следить».
Интереса ради Петич спустился из-под купола вниз на цыпочках. Ступеньки скрипели, но в общем шуме это было не слышно. Куда, интересно, запропастился Колобок? Петичу почему-то захотелось пройти за ним по пятам, проследить, как тот будет открывать дверь за дверью…
Он бродил по коридорам, трогал ручки дверей, но нигде не находил Колобка. Тогда он вернулся в самый большой зал. Все были заняты своими делами, никто не обращал на него внимания, и это было даже обидно. Петич всегда оказывался заводилой в любой компании, поэтому он не привык находиться не у дел.
Он еще раз обошел зал, машинально глянул вниз, вдоль ведущих в подвал ступенек… И вдруг заметил, что тяжелая подвальная дверь приоткрыта! За ней мелькал какой-то тусклый свет.
Оглянувшись вокруг, Петич осторожно стал спускаться по лестнице. Дойдя до открытой подвальной двери, он заглянул в нее.
Какого только хлама там не было! Сломанные столы, стулья, вполне целое кресло, пианино, еще какие-то музыкальные инструменты, покрытые паутиной… Были там и огромные картины, но Петич сразу решил, что они не имеют никакой ценности. Он совсем не разбирался в живописи, но и младенцу было понятно: так настоящие картины не хранят – чтобы холст был проткнут во многих местах ножками стульев. Ясно, свален обычный ненужный хлам.
Колобка он заметил в дальнем углу подвальной комнаты. Тот светил перед собой фонариком, как будто что-то искал. Странными показались Петичу его поиски! Колобка, казалось, совсем не интересовала вся эта мебель, за которой он якобы отправился. Он высвечивал своим фонариком стену – обычную кирпичную стену. Петич прикинул возраст дворца и сразу понял: стеночку-то складывали никак не во время постройки!
Костяшками пальцев Колобок выстукивал эту стену, будто проверял ее на прочность. А чего бы ему зря пальцы сбивать?
Тут фонарик Колобка завертелся из стороны в сторону, и Петич шмыгнул за дверь. Она предательски скрипнула.
– Кто здесь? – спросил продюсер.
Петичу захотелось приколоться, произнеся замогильным голосом: «Никого!» – но он удержался и затаился. Колобок стал пробираться к выходу.
Стараясь не скрипеть, Петич взлетел по ступенькам обратно в зал. Тут он сразу же бросился к Ларику.
– Отойдем, дело есть, – шепнул он.
– Какое еще дело? Тут и так все в делах, – отмахнулся было Ларик.
Он так увлекся работой с осветителями, что даже вспотел, и белый клок волос прилип к его лбу. Но, увидев лицо друга, Ларик сразу понял: тот раскопал что-то интересненькое.
– Вон тот хмырь, – показал Петич на Колобка, который поднимался на площадку со старым стулом с руках, – ищет здесь что-то.
– Ну, конечно, ищет, – согласился Ларик. – Его же Китыч попросил найти какую-нибудь старую мебель.
– Ме-ебель! – передразнил Петич. – А еще считаешь, что разбираешься в людях. Вынюхивает здесь что-то этот косолапый толстяк, и не просто так вынюхивает, а со знанием дела.
И Петич быстренько рассказал о том, как Колобок простукивал свежую кладку.
– Спрятано здесь что-то, точно тебе говорю! И этот толстый занят поисками. Прикинь, как он ключи требовал – чтобы, значит, беспрепятственно по всему дворцу расхаживать. Потом стенку эту простукивал… Знает наверняка, что здесь что-то ценное спрятано, вот и ищет!
– Нет, Петич, так что-то ценное не ищут, – возразил Ларик. – Должен быть план, наводки какие-нибудь. И что, он один поисками занимается? Обычно сокровища или клады ищут группами.
– И где ты начитался такой глупости? – даже обиделся Петич. – Да по-всякому бывает! Вспомни, кому в голову могло прийти, что в нашем овраге алмазы рассыпаны? И что мошенники не парк там устраивают, а камешки из земли выбирают. Разве я не прав?