Тактильные ощущения, стр. 1

Сергей Слюсаренко

Тактильные ощущения

Глава первая

Группа стимуляции мотиваций занимается малопонятным, но полезным делом. В каждой более или менее солидной конторе со временем возникает проблема, как заставить работать своих сотрудников с максимальной отдачей. У каждого свои тараканы в голове, «каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». И в каждом случае нужны особые советы. Дело это не простое, но наша небольшая консалтинговая фирма выжила в конкурентной борьбе и сейчас вполне заметна на рынке. Конечно, можно спорить о том, что больше влияет на отзывы наших клиентов – реальные улучшения в работе или же устраиваемое нами, хорошо обставленное, действо бизнес-тренингов. Но для нас главное – успех и процветание нашей фирмы. А он определяется тем, какие отзывы и рекомендации мы имеем. И то, что мы оставляем о себе всегда самое лучшее впечатление, и есть главный результат. Один недостаток – мотаться приходится много. По всей империи, а теперь, когда бывшие колонии получили статус свободных территорий, ещё и туда, в провинцию, возомнившую о себе невесть что. Там работать совсем просто, главное соблюдать протокол. Но как раз соблюдение этого протокола требует определенного напряжения. Ну как потащишь в чертов Мухоёшск на десять дней десять комплектов одежды? Уж очень строго следят тамошние за тем, чтобы топ-менеджер ежедневно менял костюм. Вот и тянешь с собой тучу чемоданов. А те же бравые таможенники начинают подозревать в вывозе товаров и другой контрабанде. Хотя, чего это я дергаюсь? Я-то уже выше всей этой суеты. Моего однодневного визита в фирму, заказывающую наши лекции, тренинги, игры, уже достаточно, чтобы поставить там всё на быстрые ноги. Согласовать план работы, когда и кто из моей команды проведет нужные действа, какие проблемы у заказчика и прочую мишуру. В общем – стою я в длиннющей очереди паспортного контроля столичного аэропорта Домобабово и думаю о жизни. Вернее думаю-то я о том, чтобы поскорее проскочить эту дурацкую очередь и перехватить хоть чашечку кофе в начале длинного дня, но профессионально держу на лице интеллектуально озабоченный вид. Nеglige оblige. Так вроде говорят. А вот и моя очередь. Я уверенно (это залог того, что погранец не засомневается) перешагиваю желтую полосу на каменном полу с надписью «Ждать здесь!».

– Добрый день, – с энтузиазмом сообщаю я пограничнику.

– Пожалуйста, – протягиваю я ему свой заграничный паспорт.

Этот контроль – дело формальное. Но ритуал есть ритуал.

Пограничник, ответив заученной улыбкой на мою демонстративную вежливость, открыл паспорт на первой странице и стал проникновенным взглядом сверять фото в паспорте с моим лицом. Проникновенный взгляд они, наверное, перед зеркалом репетируют. Так импровизировать нельзя. Удостоверившись в идентичности фото и оригинала, пограничник стал безразлично пролистывать паспорт под ультрафиолетовой лампочкой – проверять скрытые элементы защиты документа. Внезапно его безразличие сменилось неподдельной заинтересованностью.

– Постойте, пожалуйста, в сторонке, я сейчас, – жизнерадостно заявил он и, схватив мой паспорт, скрылся в недоступной простым смертным комнате с надписью – «СЛУЖБА».

Я, ничуть не беспокоясь о своем, много раз проверенном паспорте, почти точно выполнил просьбу военного. Выполнил я её в смысле – постоять. Но при этом тихонько прошел за красную линию, обозначающую государственную границу, и стал ждать паспорт у заветной двери. Она была не вполне закрыта и через щель я видел, как пограничник, уже более высокого ранга, чем мой, с серьезным видом говорит по телефону. Держа при этом в руках мой паспорт раскрытым. Тут обратно в щель просочился тот, который отнял паспорт у меня.

– Вы не беспокойтесь, сейчас решим! – доложил он мне.

– Да что там такое? – мягко удивился я. – Я ездил с этим паспортом столько раз! Вы же его проверяли многократно!

– А там светится он не так, как надо!

– А как надо? – эти задержки стали меня злить.

– Сейчас разберемся, не беспокойтесь, – сказал служивый и скрылся за дальней, уже и вовсе недостижимой дверью.

Я остался терпеливо ждать финала этой комедии-фарса. Говоривший по телефону старший тем временем закончил разговор и вышел в коридор, все также решительно сжимая в руке мой паспорт.

– Зайдите, пожалуйста, сюда, – с вежливостью, от которой шерсть встает дыбом, пригласил он меня за строгую дверь.

– У вас проблемы с моим паспортом? – начал я сам, войдя за рубеж.

– У вас есть другие документы кроме этого? – не встревая в дискуссию, парировал пограничник, глядя мимо меня.

– Сейчас посмотрю, но, отправляясь за границу, я обычно беру с собой только паспорт, – я начал нервничать.

Краткий обзор бумажника и всяких карманчиков сумки ноутбука дал простой результат. У меня, кроме паспорта, были следующие документы:

1. Ученические права на вождение авто в штате Нью-Занзибар. Там фамилия была написана не совсем так, как в паспорте, но фото совпадало.

2. Удостоверение личности пенсильванского университета. Там совпадала фамилия, но лицо было мало узнаваемо. Плохое фото.

3. Внутренний латинский паспорт. Там все было неплохо, но в графе «гражданство» был указан Уругвай. Прихоть тамошнего компьютера.

Эти документы я хранил просто ради шутки. И в сумке они оказались случайно. Как ни странно, это произвело положительное впечатление на военного и, собрав все в кучу, он вдруг громко закричал прямо перед собой:

– Алла!!! Куда ты дела рацию?

Прибежала Алла с рацией. Пограничник что-то проговорил в неё. В смысле, в рацию. Вот интересно – когда слушаешь, что раздается из раций подобных служб, удивляешься – как они, военные, понимают это? А на самом деле – как туда говорят, так оттуда и отвечают. На призыв выскочил младший пограничный чин.

– Вот, возьми паспорт и отнеси Воробейчикову в техслужбу. И скажи, что до отлета осталось полчаса!

– А что про паспорт спросить? – поинтересовался младший.

– Ничего – он все знает, – ответствовал начальник.

Шустрый низший пограничный чин исчез, но через десять минут, когда я уже стал подумывать о том, как же я доберусь до места, если пропущу самолет, вернулся посланец и с ним кто-то ещё более важный с паспортом в руках и две женщины в униформе. За дверью, скрывшей их, раздалась ругань. Ругались одновременно по нескольким поводам. В основном ругался Воробейчиков – ему принесли паспорт, о котором он не имел понятия, и сказали, что он знает. Тот, кого посылали с паспортом, ругался из-за того, что его заставили сказать Воробейчикову, что он все знает, а он не знал. Я бы и дальше стал анализировать это перекрестное опыление, но рейс меня торопил. Я распахнул дверь и, вложив весь свой профессионализм в голос, сказал:

– Уважаемые господа! Если проблемы с моим паспортом не разрешатся сейчас, то я потеряю свой самолет. Учитывая тот факт, что мой паспорт не поддельный, визы в порядке, вина за все ложится на вас. Я ни в коем случае не желаю вам неприятностей и прошу объяснить мне ситуацию. Мы вместе её обсудим!

Как ни странно, но это подействовало. Все замолкли, а старший произнес:

– У вас нештатно светится страничка. Вот смотрите, – он сунул паспорт под стоящую тут же маленькую ультрафиолетовую лампу.

На заглавной странице расплывалось гадкое желтое пятно, невидимое в обычном свете. Пятно расходилось от черной точки. Черной и в обычном свете.

– Я знаю, почему так! – осенило меня. – Это от авторучки точка! Она в том же кармане!

– Да? – ухватившись за зацепку, решающую проблему, обрадовался старший. – Покажите ручку.

Я вытащил из внутреннего кармана пиджака свой любимый паркер. Надо сказать, красивого жеста не получилось. Прижималка неожиданно слишком крепко держала ручку в кармане и извлечение её выглядело непрезентабельно. Со снятием пиджака и резкими движениями. Поломалась, что ли?