Ямато-моногатари, стр. 13

Другие, наверно, тоже слагали стихи.

81

Когда Укон, дочь Суэнава-но сёсё [203], служила во дворце покойной императрицы [204], ныне покойный Гон-тюнагон-но кими [205] навещал ее. Они обменялись клятвами в вечной любви, и вот Укон перестала служить во дворце и поселилась у себя дома, но он к ней уже не приходил. Однажды случилось побывать у нее кому-то из дворца, и она спросила: «Как он там? Бывает во дворце?» — «Постоянно там служит», — ответствовали ей. Тогда она послала ему:

Васурэдзи то
Таномэси хито ва
Ари то кику
Ихиси кото-но ха
Идзути иникэму
«Не забуду»
Обещавший человек
Жив, узнала я.
Но слова, что он говорил,
Куда же они делись? [206] —

так написала.

82

Той же даме снова долго вестей не было, а потом как-то ей прислали фазана [207]. В ответ она:

Курикома-но
Ама-ни аса тацу
Кидзи ёри мо
Кари ни ва авадзи
То омохиси моно-во
Больше, чем фазан,
Взлетающий утром
С горы Курикома,
Думаю я о том, что
Не придется мне встретиться с охотником [208] —

так сказала.

83

У той же дамы, когда она жила в дворцовых покоях, был возлюбленный, который навещал ее тайно; он был в чине главы дворцовой управы и постоянно находился во дворце.

Однажды в дождливую ночь он подошел к шторке двери ее комнаты; она же не знала этого и, так как дождь просочился внутрь, перестилала соломенную подстилку. При этом она сказала:

Омофу хито
Амэ-то фурикуру
Моно нараба
Вага мору токо ва
Кахэсадзарамаси
Если бы
Тот, кого люблю,
Был дождем, который льется сюда,
Не меняла бы я
Свое ложе, на которое каплет вода [209].

Так она произнесла. Он был очарован этими стихами и тут же вошел к ней в комнату.

84

Та же дама впоследствии сказала кавалеру, который давал ей множество клятв, что не забудет, но позабыл:

Васураруру
Ми-во ба омовадзу
Тикахитэси
Хито-но иноти-но
Осику мо ару кана
Уж не думаешь с любовью
Обо мне, которую позабыл.
Но как мне жаль
Жизнь человека,
Который давал клятвы [210].

85

О той же Укон пошли слухи, будто к ней ходит Момодзоно-но сайсё-но кими, министр Персикового сада [211], и прочую напраслину говорили люди. Тогда она послала министру:

Ёси омохэ
Ама-но хировану
Уцусэкахи
Мунасики на-во ба
Тацубаси я кими
Подумай хорошенько —
Ведь рыбак не собирает
Пустых раковин.
Неужели пустые слова
О нас говорят? [212] —

так сложила.

86

В первый день нового года во дворец к дайнагону [213] пришел Канэмори, беседовали они о том о сем, и вдруг дайнагон говорит Канэмори: «Сложи стихотворение». И тот сразу же так прочитал:

Кэфу ёри ва
Оги-но якэхара
Какивакэтэ
Вакана цуми-ни то
Тарэ-во сасоваму
Кого же, [как не тебя], позвать мне с собой,
С кем отныне,
Пробираясь
По полю с выжженным папоротником,
Буду срывать молодые травы?

Дайнагону же это безмерно понравилось, и он ответил:

Катаока-ни
Вараби моэдзу ва
Тадзунэцуцу
Кокоро яри ни я
Вакана цумамаси
Даже если еще не вырос
Папоротник на крутых холмах,
Все равно пойду с тобой
Собирать молодые травы,
Чтоб душе обрести отраду.

Так он сложил.

87

Кавалер, состоявший в чине хёго-но дзо [214] и наезжавший в провинцию Тадзима, оставил свою тамошнюю возлюбленную и отправился в столицу. И вот, когда начал падать снег, она сложила:

Ямадзато-ни
Вага-во тодомэтэ
Вакарэдзи-но
Юки-но мани мани
Фукаку нарураму
В горной деревушке
Меня оставил,
И вот на дороге, которой идешь, расставшись со мной,
Снег постепенно
Становится все глубже [215] —

и ему отправила, а он в ответ:

Ямадзато ни
Каёфу кокоро мо
Таэнубэси
Юку мо томару мо
Кокоробососа-ни
В горную деревушку
Протянувшиеся нити сердца
И те порвались.
Верно, причиной одиночество,
Что охватило меня, уходящего, и тебя, оставшуюся —

так ответил.

88

Тот же придворный как-то собрался ехать в страну Ки и молвил: «Холодно». Послал он к своей возлюбленной человека за одеждами, а она:

Ки-но куни-но
Муро-но кохори-ни
Юку хито ва
Кадзэ-но самуса мо
Омохисирарадзи
В страну Ки,
В уезд Муро [216],
Уезжающий
Холода от ветра
Не должен бы чувствовать.
вернуться

203

Суэнава-но сёсё — Фудзивара Суэнава (?—914), сын Тисигэ. Его танка встречаются в Синкокинсю и в Синсюисю. Он был также известен искусством соколиной охоты.

вернуться

204

Императрица — Сидзуко. Она умерла в 954 г., явно позже создания Ямато-моногатари. Эпитет «покойный», видимо, добавлен позднейшим переписчиком.

вернуться

205

Гон-тюнагон-но кими — Фудзивара Ацутада (906—943), сын Тосихира. Один из «Тридцати Шести Бессмертных», искусный музыкант, игравший на бива. Существовал сборник его танка Ацутадасю.

вернуться

206

Танка помещена в Госэнсю, 10.

вернуться

207

Комментаторы Абэ Тосико и Имаи Гэнъэ предполагают, что посылкой фазана (кидзи) Ацутада хотел сказать ей, что «не придет» (кодзи).

вернуться

208

В танка обыгрываются омонимы: кари — «охота» и кари — «временный», «обманный». Отсюда — второй смысл: «Не думала я, что наши встречи временны».

Курикома — гора, знаменитая изобилием фазанов, там часто устраивалась соколиная охота. Танка помещена в Кокинрокутё, 2 (раздел «Фазаны») (две последние строки иные), а также в Фумокусё, 20 (раздел «Горы»), с припиской: «Автор неизвестен».

вернуться

209

Танка обыгрывает омонимы: мору — «течь» и мору — «охранять»; кахэсадзарамаси — «не стала бы менять» комментаторы связывают с уракаэсанай — «не предает», «не обманывает» и каэсанай — «не уходит домой», «не покидает».

вернуться

210

Укон хочет сказать, что нарушившего клятву могут наказать боги. Танка помещена в Сюисю, 14, Кокинрокутё, 5 (раздел «Клятвы»). В некоторых книгах приписывается Цураюки.

вернуться

211

Министр Персикового сада — Фудзивара Мороудзи (913—970), сын Тадахира, занимал пост министра с 944 по 955 г.

вернуться

212

В этой танка три первые строки представляют дзё к слову мунасики — «напрасный».

вернуться

213

Дайнагон — Фудзивара Акитада (898—965), сын Тосико, правый министр, в чине дайнагона (чин, предшествующий правому министру) с 948 по 958 г.

вернуться

214

Хёго-но дзо — чин оружейного приказа третьего ранга.

вернуться

215

В танка обыгрываются омонимы: юки — «снег» и юки — от юку — «идти», «уходить». «И все больше, — хочет сказать поэтесса, — растет твое ко мне равнодушие».

вернуться

216

Название уезда Муро означает «чулан», «комната».