Занимательная сексопатология, стр. 20
Поэтому мы сначала решили назвать нашу акцию «Секс без эротики», потом – «Эротика без секса». В конце концов, эти названия объединили.
А сейчас – третий этап!
Художники вооружились молотками и направились к глыбам. Два точных удара – и окаменевшая масса откололась, обнажая гениталии!
Это производило странное впечатление – член, набухающий на глазах, торчащий из белого монолита, и влажные розовые губки, ведущие в глубь другого камня.
Игнат и Ольгерт присоединили к крюку лебедки четыре цепи. Они продели их в кольца, выступающие из камня Григория. Подняли его в воздух. Подвели ко второму камню и аккуратно ввели член в обнаженную вагину!
Публика разразилась аплодисментами. И под размеренные хлопки в ладоши художники стали легонько раскачивать глыбу Георгия.
Послышались хлюпающие звуки. Потом – удары камня о камень. Посыпалась мелкая крошка.
И вдруг из монолита раздался громкий стон. За ним последовал еще один. И еще! Оба камня, осыпались и, потрескивая, громко, в унисон издавали восторженные вопли.
И вдруг воздух пронзил настоящий крик. После него все стихло.
– Четвертая фаза! – провозгласил Рыбкин.
Георгия опустили. Его друзья, вновь взяв молотки, стали разбивать временные саркофаги. Несколько ударов – и каждый из них аккуратно раскололся надвое. Из них, обнаженные, в купальных шапочках, покрытые гипсовой пылью, появились автор акции и его подруга.
Опять раздались аплодисменты.
– Долой оковы на сексе! – громогласно провозгласил Шаганян и пнул свою оболочку. Затем он скинул со стола остававшиеся на нем куски гипса, забрался туда вместе с девушкой.
– Водки! – потребовал Георгий. Ему передали. Выпив из горлышка, художник наклонил подругу и овладел ею в положении стоя под непрекращающуюся овацию.
– Стадия пятая, последняя, – пояснил Текучая.
Так прошла эта смелая по замыслу и исполнению акция в защиту секса.
ТОЛЬКО БЕЗ ПОХАБСТВА!
Жителям Единого Эротического пространства и читателям газеты «ЕЩЁ» в частности, уже хорошо знаком выдающийся московский художник Ольгерт Текучая. Он является автором многих нашумевших инсталляций, причем практически все они тем или иным образом связаны с темой эротики и секса. 1-го марта этого года в галерее «М-Ж» Ольгерт открыл свой новый пеформанс. Естественно, что в первых рядах приглашенных оказалась и я, ваша любимая эротическая обозревательница Кира Мурашова.
К полудню, сроку когда вопреки всем богемным традициям было назначено открытие, у неприметной двери, за которой и находилась галерея «М-Ж», было достаточно оживленно. Мой взгляд выхватывал из толпы множество знакомых лиц, оные лица выхватывали из толпы меня и пытались выяснить что их сегодня ждет. Но я пребывала в том же неведении, что и вся прочая почтеннейшая эротоманическая публика.
Наконец, заскрипел дверной замок, дверь галереи широко распахнулась, но вместо Ольгерта на пороге возникли трое обнаженных мужчин. Они, поеживаясь от холода, взяли в ладони свои мужские достоинства и принялись поливать из них собравшихся. Некоторые, особо непонятливые, разразились гневными выкриками, но большая часть, хотя и отшатнулась, но смотрела на групповое мочеиспускание взглядами ценителей такого рода искусства.
В то же время, усиленные динамиками, дворик заполнили звуки мощного журчания.
Закончив акцию, актеры скрылись в галерее, куда все прочие вынуждены были подниматься по политыми мочой ступеням. Внутри нас уже ждал Ольгерт. Он, одетый во фрачную пару, из брюк которой, спереди, был вырезан порядочный кусок, выставлявший на всеобщее обозрение гениталии художника, стоял около некоего сооружения, покрытого черным целлофаном и издающего булькающие звуки.
– Сегодня, – проговорил Текучая в микрофон, – В день и момент равноудаленно расположенный между 23 февраля и 8 марта, я представляю вам мою новую инсталляцию: «Вечные струи»!
Иван, с помощью обнаженных актеров поднял целлофан и взорам собравшихся предстало удивительное зрелище. В воздухе висел огромный, в человеческий рост, член. Из него била толстая изгибающаяся струя желто-оранжевой пенящейся жидкости, которая с громким журчанием падала в громадный муляж вагины. Из той, впрочем, тоже извергался нехилый фонтанчик, а на ее краях висели, стилизованные в виде вагин же, ковшики.
Текучая, подавая пример, взял один из ковшиков и, провозгласив: «За эти вечные струи!», зачерпнул жидкость из генитального резервуара и немедленно выпил.
Сперва публика была в шоке. Но потом, когда до первых рядов дошел своеобразный запах жидкости, появился первый дегустатор.
– Господа, да это же водка с фантой! – воскликнул смельчак. После этого ковшики были нарасхват.
Поглощение «мочи» сопровождалось и видеорядом. Одна из стен была полностью занята выстроившимися в несколько рядов телевизорами. И там, на доброй полусотне экранов ежесекундно кто-то демонстрировал «золотой дождь».
После трех-четырех ковшиков, я набралась. В смысле, смелости. Отыскав Текучая среди поклонников, я обнажила свой эротический диктофон и задала первый вопрос:
– А что вы хотели сказать этой инсталляцией?
– Все, что я хотел сказать этой инсталляцией, я сказал этой инсталляцией! – гордо ответил Иван. И, видя в моих глазах полное понимание этого факта, добавил, – На самом деле тут огромная куча смыслов.
Во первых, то, что член висит в воздухе на собственной струе – означает и парадоксальность существования такого органа, да и вообще, мужского пола. То, что он ее исторгает во влагалище – олицетворение его репродуктивной функции. Влагалище лишь придает форму, а содержание целиком на мужской совести. И то, что это содержание сегодня содержит немалую часть алкоголя – аллегория повсеместной алкоголизации мужского населения.
Видите этих зрителей? – Текучая явно входил в раж, – Они не обращают внимания на саму струю, предпочитая зачерпывать из вагины! Ибо из самой струи в данном зачерпнуть невозможно, несмотря на кажущуюся легкость этого процесса. Итак, что все это значит?
Мы хотим вернуться туда, но не к истокам, заметьте, Фрейд тут был явно не прав, возвращение в матку матери – лишь первый шаг к изначальной реальности, а возврат в член – вот чего должен добиваться любой, кто понимает метафизику современной сексологической доктрины!
Дальнейшее объяснения гениального художника и, по совместительству, эротического философа, я вынуждена опустить. Но не потому что в них мало смысла, а лишь из-за их перенасыщенности научными и художественными терминами. Могу привести лишь общий смысл, как я его поняла.
Член и вагина равноценны, но не равнозначны. И объединяет их именно мочеиспускательная функция.
– А все-таки, почему он не падает? – я указала на фаллическое чудище.
Текучая спустился с теоретических высей на землю:
– Элементарно. От него в вагину идет толстая трубка из небьющегося стекла. По ней раствор поднимается. А стекает он по внешней стороне трубки.
– Но она не кончается!
– За стенкой – резервуар. Становится меньше чем надо, мои помощники доливают. Сообщающиеся сосуды из школьной физики не забыли?
Спрашивать, вроде, было больше не о чем и я вернулась к струям и ковшику. Но, как видно, или Текучая что-то не рассчитал, или его помощники «забастовали», но вечные струи неожиданно иссякли, породив при этом обширную пьяную тусовку, во всю разглагольствующую о смыслах «Вечных струй». И это было весьма метафорично.