Верховный пилотаж, стр. 42
Но это поискуха чистая. Есть поискуха другого порядка. В ней заводящему игроку не важен итог поисков, а важно втянуть в их процесс максимально возможное количество окружающих… Но я, кажется, забегаю вперед… Да… Это опять винтовое поведение…
Хм… Молодой человек на втором ряду… Да, да, вы… Скажите и мне, и всему курсу, что делать инъекции под столом удобно? Нет? Но ради меня вы готовы? Ах, простите, что помешал… Но будьте любезны – покиньте аудиторию, ужальтесь, если это вам так необходимо, в медицинском кабинете… Что? Уже? Тогда оприходуйтесь там. Не надо мне тут всю аудиторию своими приходами заполнять… Живенько, живенько…
И под дверью не подслушивать!
Пятая игра – «Модернизация».
Кто сказал «Пятая модернизация»? Послышалось? Точно? Ну, смотрите, еще раз послышится – выставлю эту слуховую галлюцинацию вон!
В ранних исследованиях, посвященных винтовой антропологии вы можете встретить две разных игры «Модернизация техники» и «Починка всего». Недавно мы решили объединить две этих игры в одну. Поскольку за первой практически всегда следует вторая…
Итак. Как и в предыдущей игре состав участников от одного и больше. Наличествует заводящий игрок. Тот, кому первому пришла в голову мысль соединить миксер с холодильником или видеомагнитофон с микроволновкой и стиральной машиной.
Но, в отличие он предыдущих игр, выигравшей окажется та бытовая техника, которая не подверглась модернизации. Шутка.
На самом деле выигравшим является тот игрок, которому удастся осуществить задуманное и собрать из деталей разных приборов что-то одно и при этом работающее. Но это бывает настолько редко, что даже легенды не сохранили упоминаний о таком чуде.
Частичной победой является починка механизма, побывавшего в руках другого модернизатора. Ничья засчитывается в случае если игрок разобрал действующее устройство, собрал его и оно снова продолжило успешное функционирование, несмотря на наличие кучки лишних деталей.
С этим все ясно?
Продолжаю. Игра шестая. Догонялки.
Как отдельную игру ее дифференцировали буквально несколько лет назад.
Для ее успешного проведения требуется по меньшей мере двое игроков и некое количество неизрасходованного винта.
Схема игры такова: Игроки употребляют по дозняку. Проходит некоторое время. В зависимости от качества раствора и личностных свойств игроков оно может варьироваться от пятнадцати минут до двенадцати-пятнадцати часов. По истечении этого периода один из играющих произносит ключевую фразу: «Что-то мне маловато. Надо бы догнаться.»
Другие играющие могут с ним соглашаться или не соглашаться.
Выигрывает тот, кто употребит за минимальное время максимальное количество раствора и останется при этом в здравом уме и трезвой памяти.
Следующая игра носит название «Ковырялки».
Так… Уважаемая слуховая галлюцинация… Да, вы девушка… Ничего не говорили? А почему именно ваш голос произнес: «Пролетарка, пролетарий, заходите в абортарий!»? Я не предлагаю вам посещать это заведение, но аудиторию вы сейчас покинете.
Да, конечно, я понимаю, что вы больше не будете… Да, в коридоре и не будете… Понимаю, что за дверью вы развлекать будете гораздо меньший контингент слушателей. Прошу вас, не задерживайте лекцию, составьте компанию вашему уколотому коллеге… Он там скоро дверь прогрызет… Не дайте ему это сделать. Вам здесь еще несколько лет учиться.
Итак, «Ковырялки». Эта игра бывает одиночная, парная и групповая.
Правила ее таковы. Игроку дается, или он сам его берет, шприц с раствором винта. И он должен сам, или с помощью окружающих, ввести его себе в вену.
При формальном подходе может показаться, что смысл рассматриваемой игры состоит в том, чтобы сделать инъекцию. На самом деле все несколько сложнее.
Настоящий, профессиональный игрок в «ковырялки» не ставит целью поставиться, простите за заготовленный каламбур. Его задача состоит в доскональном изучении собственной венозной системы. Именно для этого он, как может показаться с первого взгляда, бессистемно тычет иголкой шприца в мягкие ткани руки или ноги. Именно для этого он привлекает к процессу инъекции других винтовых игроков. Именно поэтому он не дает вмазать себя в те вены, которые находятся на виду, а требует укола туда, где, казалось бы, вен никогда и не было.
И по этой самой причине проигравшим в процессе «ковырялок» является то игрок, которому удается произвести инъекцию. Выигрывает же тот, кто так и не сможет уколоться.
Последняя игра на сегодня – «Управление биоэнергией».
На самом деле это колоссальный комплекс игр…
Звонок… Жаль. Не успели…
Задание на семинар я вам дал. Продолжим тему винтовых игр на следующей неделе.
Чевеид Снатайко, глядя как убегают его ученики, в несколько глотков опустошил графин с соком. Дождался пока дверь аудитории не закроется за последним студентом, запер ее и только после этого привычным движением, закатал рукав рубахи, сдернул галстук, обмотал им бицепс и достал из-под кафедры…
Ведь следующее занятие только через неделю…
Заморочка 9.
О, дивный новый мир!
Сегодня день, к которому ты шел долгие годы. Исподволь, незаметно для окружающих, ты набирался опыта, отсеивал крупицы информации, что изредка встречались в докладах твоих коллег, сам проводил многочисленные испытания. И вот, этот день настал.
Нынешний эксперимент может стать твоим триумфом или отбросить тебя на годы, которые внезапно могут оказаться временем для коллекционирования отрицательного опыта. Но ты готов и к такому итогу. Ведь ни о нем, ни о твоем триумфе все равно никто не узнает.
Это ведь лишь для себя ты – естествоиспытатель, исследователь единственной химической реакции и того, как действует ее конечный продукт на твой человеческий организм. Хотя… Это ведь мы так считаем, что коли у существа две руки, две ноги, нет перьев, зато имеются ногти и волосы, отчасти на голове, отчасти в других местах, то это – человек.
Ты-то уже давно понял, что внешний вид – это так, маскировка, чтобы особо не выделяться из толпы. Но и такой совершенный камуфляж зачастую не помогает. Ведь есть такая хреновина… Круглая, белая, с дыркой, могущей менять размеры… Похожая на головы «Residents»… Глаз. Глаза… Слишком часто в них видно гораздо больше, чем тебе хотелось бы. Притаилась за ними некая пустота, от взгляда других на которую их берет оторопь, и они то ли смущаются, то ли пугаются, но результат один – все они мечтают поскорей разорвать знакомство с тобой. Но эта досадная мелочь уже давно прекратила тебя тревожить.
Ты называешь это экзистенциальным опытом… Окулисты – нистагмом. Наркологи… Менты… У всех есть для этого какой-то термин. Но ведь только ты знаешь, что таится за несколько отрешенным взглядом мутноватых в своей непостижимой глубине зрачков, которые уже отказались менять свои размеры. А стоит за этим…
Мечта.
Однажды ты услышал фразу, что мы живем в лучшем из миров… Ибо других просто не знаем. Осознание этого факта подвигло тебя на разработку теории множественных параллельных пространств. Снова и снова ты вел потрясающей глубины философские беседы, затрагивая всякий раз новые аспекты этой темы. Первое время твои коллеги, такие же испытатели собственного естества, помогали тебе в этом, с радостью включаясь в увлекательные диспуты. Но годы шли, с ними проходил первый восторг твоих слушателей и они, один за другим, уставали от кажущегося единообразия твоих идей и постулатов. Но ты не останавливался. Домыслы превращались в подтвержденные опытным путем факты, гипотезы обрастали плотью фактов и становились теориями, а те, в свою очередь приносили плоды выводов, за которыми маячило практическое осуществление твоей Мечты.
И вот, ровно три месяца назад, ты понял, что обладаешь тем самым, необходимым знанием, чтобы разом перевернуть все мироздание.
Все эти долгие месяцы, недели, дни, ты воздерживался от проведения синтезов. Ты делал физические и психические упражнения, накапливая личный энергетический потенциал для сегодняшнего дня. Дня, после которого, если все получится, ты уйдешь из этого мира и, будешь жить в другом, том, что гораздо больше подходит для тебя и твоих склонностей.