Верховный пилотаж, стр. 2

И как-то так вышло, что винтились мы с Шантором Червицем на пару. Никого больше не было. И не предвиделось. Странная ситуация, правда? Ведь винтовые запах фиалок за дюжину миль чуют. А тут всех как пиздячим бздехом сдуло. Или пердячим бздехом?

Ладно, без разницы.

Винтимся.

Я устраиваю себе небольшой передоз. Такой, чтоб не отрубиться, а так, полетать децел. Ну, и налетался… В смысле налетел… Налётал…

Как поршень гармошки до конца довел, дырку пережал, ебнулся на койку и разлетелся в мелкие дербезги. Как и хотел. И было меня много. И все в разных местах.

А потом кусочки меня собираться стали. Постепенно. Причем собираться не совсем в меня, а немножко рядом. Там, где Шантор Червиц тусил.

Он меня не видит. Я – дух, типа. А я его вижу. И, мало того, что вижу так, как обычно все видят, а еще и по-необычному. Вижу как из пупка и из пальцев у него полчища мелких щупалец отходят. Биоэнергия, бля!

А потом они вдруг резко изо лба проросли. И из хуя. А Шантор Червиц вообще стал как медуза.

И тут к нему поползли тараканы. Причем только бабы. Ну, светились они по бабьи. Мужики иначе светятся.

Подползают к нему тараканьи бабы и раком становятся. Кто видел таракана, стоящего раком? Я! А вам такое и не снилось! А приснилось бы – так вы один хирен не увидели бы, ибо проснулись от ужаса. А мне-то просыпаться некуда было. Я и так в сознании. Только вне тела.

И стоят эти тараканиты, и жопами крутят. Каждая насажена на шанторчервицевское стрекало, что изо лба, из третьего его глаза идут. И тут он их на другие стрекала надевает. Изхуйные.

Тараканки разом все замерли.

– Ба, – думаю, – да он же их дрючит! Или просто ебет!

Ага. Смотрю – сношаются, а пригляделся – ебутся!

Но тут самое странное вдруг случилось. Несколько рядов этих таракашек, что ближе всего к Шантору Червицу стояли, вдруг разом лапки подогнули и повалились кто как. И светиться перестали. Жизни в них не стало больше. Ее всю Шантор Червиц высосал.

А остальные вдруг задергались, забегали, и в щели всякие ломанулись. Ну, и я ломанулся. В тело.

Глаза открыл. Встал. Тело легкое. Словно все еще летаю.

На кухню прошел. А там Шантор Червиц следы преступления заметает. Дохлых тараканьих самок веником на газетку.

– Ну, тараканий ебарь, – как приходнулся? – спрашиваю.

Он немножко побелел. Ничего не сказал. Потом стал нормально розовым, но пропотел резко.

– Ты откуда?..

– Да так… Внетелесный приходный выход.

– Этого я не учел. – Бормочет Шантор Червиц.

– Да уж. Ты в следующий раз учитывай. – Советую. – а то не у всех нервы такие как у меня…

– Спасибо. Учту теперь.

– Ты как своих тараканих жен соберешь – экранчик ставь. – продолжаю.

– Да, не пизди, ты. Без тебя знаю что делать.

– Да уж не сомневаюсь.

– Слушай… Ты… Это… Поклянись…

– Что не расскажу? Да на хуй надо! Бабов не хватает – еби тараканов. Дело твое. Хаза у тебя путная. А ежели сболтну – не на тебя, на меня как на психа смотреть будут… А коли поверят… Накроется флэт. А зачем мне себе срать?

– Ну… Верно… В общем. Но, поклянись, все же.

– Клянусь, что пять лет никому не скажу!

Видит он, что большего от меня не добиться. Кивает.

– Лады. Хоть так.

Но у меня все же вопрос остался.

– Слушай. А почему тараканы?

– А они миллионы лет под человеком живут. Энергетика у них самая съедобная. Человеку близкая.

– Ну, живут и живут. Зачем ебать-то?

– Так я ж ебу только когда бабов нет рядом. А так, я их не ебу. Я их ем.

– И потому отходняков нет?

– Ага.

– Круто.

– И еще тут аспектик один…

– Какой?

– Замечал, что все варщики, если они уже лет пять-шесть варят – стопудово вампиры.

– Ну… Не без того. Но не все же…

– Все. Поголовно. Кроме таких, как я. Нам человеков вампирить не надо.

– И что, таких много? Как ты.

– Не скажу.

Такой вот был разговорчик.

Пять лет с тех пор давно прошли. Шантор Червиц потерялся куда-то. Ну а я… Я тараканов есть не стал. Человеки все ж вкуснее.

22. Ода 7.

Раскумарке.

20. Инородный целитель.

(Работает экстрасенсом и глухо торчит. Народ к нему валом, ибо в натуре лечит. А еще что?

Подсаживает пациентов? Пациенток? Ебет их всех?

Банально.

Если не придумается чего-то оригинального – выкинуть.)

40. Ремиссионеры.

(Философия ремиссии.

Трое собрались завязать. Двое неделю держались, развязали. Но друг от друга шифруются. Третий держится. Эти двое кооперируются, торчат вместе. Над третьим втихую смеются. Третий держится. Потом он узнает.

А потом что? Развязывает он или нет?

Крепко подумать. Или дать открытый конец.).

1. Винт из зоны.

Блим Кололей откинулся.

Это не значит, что он копыта откинул. Это значит, что он из лагерей освободился. Где отбывал по 224-й статье. За наркотики, значит.

И как только он появился на свободе, вторым делом он завалился к Шантору Червицу. А первым – зацепил своего баба и банку сала.

Шантор Червиц рад был Блиму Кололею. Несколько лет все ж не виделись. А тому, что он с банкой пришел – и того пуще.

– Давай варить будем! – Воскликнул Шантор Червиц и попытался банку сала ту у Блима Кололея отнять. Но не таков был Блим Кололей после отсидки! Не стал он банку сала отдавать. А сказал:

– Давай-ка я тебе покажу, как в лагерях винт делают.

Шантор Червиц видит, что иначе винта не видать, и согласился.

И тут началось такое… Шантор Червиц потом это в страшных снах несколько лет видел.

Не стал Блим Кололей на кащее заморачиваться. Выпарил он сало до мокрого кристалла и на плотную картонку окинул. Получились коричневые такие плюхи. Он их соскоблил и прямо так в реактор со стендалем и закинул. Варился винт по зековской технологии минуты три-четыре.

Разделил его Блим Кололей по-честному. Себе три куба. Шантору Червицу три куба. Бабу своему куб. И бабу Шантора Червица тоже куб.

Стремно стало Шантору Червицу, но вида он не подал.

Втрескались.

Тут в глазах у Шантора Червица потемнело. Все дальнейшее как в тумане было.

Помнил Шантор Червиц, что ебся он со своим бабом. Долго ебся. Слишком долго. Хуй до мозолей натер.

А больше ничего не помнил.

Очухался. Смотрит на время. Три часа. Вроде бы дня. А число какое?

А число такое, что три дня хуй знает куда делось.

Смотрит на себя Шантор Червиц в зеркало.

А оттуда смотрит на него совершенно незнакомый человек. Страшный. Дикий. Щеки внутрь ввалились. Язык наружу вывалился и почернел. Обратно в рот не засовывается, ибо болит весь и растрескался. А глаза у того чудища со зрачками не во всю радужку, а гораздо больше. Белков нет. Весь глаз черный. Как у инопланетянина. А про небритость и говорить не приходится. И ногти когда только успели такие вампирические отрасти?