Турецкая любовь, или Горячие ночи Востока, стр. 10
Глава 5
Я не знаю, сколько времени я провела на полу автомобиля, читая молитвы и прикрывая лицо руками. Стихла автоматная очередь, затем послышался звук отъезжающей машины, людские голоса и истеричные женские крики:
– Убили! Господи, убили! Люди добрые, среди бела дня человека убили! Что ж это делается?!
Как только к машине стали сбегаться люди, я почувствовала, что от нервного напряжения прокусила собственную губу и ощутила вкус крови. Дверь автомобиля распахнулась, и я увидела лица перепуганных прохожих. Они протягивали ко мне свои руки и задавали один и тот же вопрос:
– Живая???
– Живая, – проговорила я дрожащим голосом и затряслась, словно в лихорадке.
– Ну слава богу! Выходи. Сейчас милиция приедет.
– Я тут посижу. Я боюсь. Там стреляют, – проговорила я в каком-то беспамятстве и вновь закрыла лицо руками.
– Не бойся, уже никто не стреляет. Тебе ничего не угрожает.
Я вновь убрала руки от своего лица и, приподняв голову, посмотрела на окровавленного мужчину. Он не шевелился, а его голова безжизненно склонилась на грудь.
– Он жив?
– К сожалению, он умер, – послышался голос из толпы.
Кто-то помог мне выйти из машины, и в тот же момент я потеряла сознание и рухнула на асфальт. Привели меня в чувство при помощи нашатырного спирта. Открыв глаза, я посмотрела на женщину в белом халате и перевела взгляд на машину «Скорой помощи».
– Я умираю?
– Нет. Все в порядке. Тебя не задело, – улыбнулась женщина. – А вот твой друг или муж, извини, я не знаю, кто он тебе, к сожалению, умер. Прими мои соболезнования.
– Я даже не знаю этого человека. Я его случайная попутчица.
А затем мне пришлось общаться с приехавшей на место трагедии милицией. Меня спрашивали о том, из какой машины доносились выстрелы, и требовали, по возможности, дать описание преступников. Я рассказала все, что запомнила: о старенькой иномарке и о громкой автоматной очереди. Больше ничего сообщить я не могла: перед глазами все плыло, будто в тумане.
– В каких отношениях вы состояли с убитым? – спросил меня один из людей в форме.
– А в каких отношениях я с ним могу быть? Даже имени его не знаю. Я случайная попутчица, этот мужчина просто любезно согласился меня подвезти.
– Вы хотите сказать, что владелец самой дорогой модели «БМВ» может заниматься извозом? Мы установили личность убитого. Это далеко не бедный человек, а можно даже сказать, что богатый.
– Да я не говорю, что он извозом занимался. Он просто предложил меня подвезти. Ни про какие деньги тут даже разговора не было.
– Значит, вы утверждаете, что незнакомы с убитым?
– Утверждаю, – окончательно растерялась я. – Я в Турции отдыхала. Когда прилетела, то сразу пошла на остановку маршрутного такси. Там стояла очередь. Этот мужчина шел следом за мной и спросил, почему такую красивую девушку никто не встречает? Слово за слово, и он предложил меня подвезти.
– А убитый в машине о чем-нибудь с вами разговаривал? Может, ему кто-то звонил? Может быть, вы заметили, что он сильно волнуется?
– Да ничего я не заметила! Никто ему не звонил. Вообще ни одного звонка не было. Он спрашивал, какая в Турции погода, и сказал, что не любит Турцию за то, что турки очень навязчивые и пристают к нашим женщинам, а наши женщины вместо того, чтобы их отшивать, сами к ним на шею вешаются. Вот и все его волнения: по этому поводу он беспокоился больше всего. Ничего больше я не заметила. Мужчина открыл окно, выкурил сигарету, и, в тот момент, когда на светофоре он выкинул свой окурок, произошло самое страшное.
– Из какой машины были произведены выстрелы?
– Какая-то старая черная иномарка. Я толком не разглядела.
– А модель иномарки какая?
– Не знаю.
– Подумайте хорошенько. Постарайтесь вспомнить.
– Я в них не разбираюсь Все так быстро произошло. Я же вам сказала, что больше ничего не помню.
– Тогда с чего вы взяли, что иномарка старая?
– Да она какая-то несовременная, допотопная.
– А того, кто стрелял, помните? Сколько человек было в машине?
– Я не знаю. У иномарки были тонированные стекла. На светофоре одно окно открылось, и из него показался человек в черной шапочке, и высунулось дуло автомата. Больше я ничего рассказать не могу. Автоматная очередь… Я сразу сползла вниз.
– Но внешность этого человека в черной шапочке описать сможете? Фоторобот составить?
– Не могу. Я же его не рассматривала! Все произошло в считаные секунды.
Пока человек в форме записывал мой домашний адрес и внимательно изучал паспорт, я почувствовала, что у меня сдают нервы, и не смогла не высказать своего раздражения.
– Послушайте, вы на меня так подозрительно смотрите, будто бы я собственноручно его расстреляла. Можете мою сумку проверить – у меня в ней никакого автомата нет. Я всего лишь обыкновенная заложница обстоятельств, которая чудом осталась жива.
– А вас никто и ни в чем не обвиняет.
– Правду говорят, что с нашей милицией лучше не связываться. Даже если ты обратишься к ней за помощью как потерпевший, она все перевернет с ног на голову и сделает тебя подозреваемым.
– Девушка, да никто к вам никаких претензий не предъявляет и в тюрьму вас сажать не собирается. Я всего лишь должен переписать данные вашего паспорта.
– Не верьте ей! Не слушайте ее! – послышался громкий истеричный женский крик у меня за спиной.
Я тут же обернулась и увидела недалеко от себя молодую женщину, которая громко рыдала и посылала жуткие ругательства в мой адрес. В конце концов она накинулась на меня с кулаками.
– Уберите эту сумасшедшую! – громко прокричала я и принялась отбиваться от женщины.
Люди в форме моментально оттащили от меня незнакомку и убедительно попросили ее успокоиться.
– Это супруга убитого, – сказал один из милиционеров и отдал мне мой паспорт.
– А что она от меня хочет?
– Она считает, что вы любовница ее мужа.
– Она что, с ума сошла, что ли? У нее же нет никаких оснований так думать.
– Ну что вы хотите, у человека такое горе… Тут у кого хочешь сознание помутится.
– Не верьте ей! Неправда, что она не знает моего мужа! – все тем же истеричным голосом кричала женщина, пытавшаяся в очередной раз на меня броситься, но ее довольно крепко держали за руки милиционеры. – Она с ним таскалась около года, постоянно ему звонила! Это она его заказала, потому что поняла, что он никогда не уйдет из семьи и ей не достанется. Она решила сделать так, чтобы он не достался уже никому! Гадина! Я хочу задушить тебя собственными руками!
– Да ты в своем уме?! – Я посмотрела на женщину злобным взглядом. – Какое право ты имеешь на меня клеветать и предъявлять мне подобные обвинения?! Я твоего мужа знать не знала! Я из Турции только что прилетела, а он предложил меня довезти до метро!
– Не ври!!! – завопила женщина. – Он приехал тебя встречать!
– Да мы случайно встретились. Он сказал, что приехал в аэропорт к другу забрать документы. У него друг на таможне работает.
– Нет у него никакого друга на таможне и не было никогда!
– Откуда ты можешь знать?! Ты что, всех его друзей знаешь?
– Я все про него знаю! Я знаю, что он с тобой целый год таскался и ровно год ты ему на мозги капала: уговаривала уйти из семьи!
– Мы сейчас выясним, зачем ваш муж приезжал в аэропорт, сколько времени он там пробыл и работает ли у него кто-нибудь из знакомых на таможне. А также мы установим круг лиц, которые знали о том, что он поедет в аэропорт. Поэтому прекратите свои ругательства: этим делом займется следствие.
Когда мне сказали о том, что я могу быть свободна, женщина вновь забилась в истерике и заголосила, что меня нельзя просто так отпускать, что необходимо немедленно взять меня под стражу. Посмотрев на нее печальным взглядом, я взяла свою дорожную сумку и направилась в сторону метро.
Этим вечером я достаточно скверно себя чувствовала. Перед глазами постоянно возникала страшная картина произошедшего. Незнакомый мужчина, и эти выстрелы… Несмотря на то что в квартире было тепло, я ощутила сильную дрожь по всему телу и, закутавшись в теплый плед, взяла в руки свой мобильный телефон для того, чтобы написать сообщение в далекую Турцию. Мне захотелось рассказать Мустафе обо всем, что сегодня со мной произошло, но я подумала, что у него и так много своих проблем, поэтому этого лучше не делать. Написав Мустафе о том, что я сильно его люблю и очень скучаю, я выпила успокоительных капель и позвонила Татьяне.