Осторожно, альфонсы, или Ошибки красивых женщин, стр. 60

В Москве нас, к счастью, никто не встречал. Я вела под руку по перрону заметно побледневшего Игната и с ужасом слушала, как же жутко он кашляет.

– Кристи, не бросай меня. У меня такое ощущение, что я скоро сдохну.

– Не болтай попусту, ты просто простыл. Я чувствую, что у тебя жар. Ты весь горишь.

– Знаешь, я простудой редко болею. У меня иммунитет отличный. Не пойму, где он сейчас?

– Ты о чем? – не сразу поняла его я.

– Об иммунитете. О нем, родимом.

– Истаскался твой иммунитет, точно так же, как и ты сам.

Сев в такси, Игнат стал кашлять еще больше и, обессилев, положил свою горячую голову ко мне на плечо.

– Кристи, что-то я у тебя совсем сдаю. Не оставляй меня одного. Я же не оставил тебя одну в трудную минуту.

– Он не заразный? – Таксист обернулся и испуганно посмотрел на Игната.

– Человек просто простыл, – раздраженно ответила я и, потрогав лоб Игната, удивилась, насколько он горячий.

– Куда везти-то?

– В больницу.

– В какую больницу?

– В любую. У меня создается впечатление, что этот молодой человек сейчас сгорит. Поэтому для счетчика круги нарезать не нужно – оперативно едем в первую попавшуюся больницу.

– Только этого еще не хватало! – недовольно пробурчал таксист, и машина тронулась.

Погладив Игната по голове, я коснулась его лба своими губами и прошептала:

– Потерпи. Я буду рядом, только, пожалуйста, потерпи.

Когда мы приехали в больницу, я помогла Игнату выйти из машины и привела его в приемный покой. Врач возмущенно стала мне говорить о том, что больница принимает только тех пациентов, которых привозит «Скорая помощь», но я сразу установила с ней контакт при помощи нескольких денежных купюр и, в очередной раз убедившись в том, что язык денег еще никого не подводил, заговорила взволнованным голосом:

– Боюсь, что я сама его не выхожу. Он весь горит. Мне кажется, что у него температура выше сорока. А этот кашель… Он вообще не проходит. Всю ночь кашлял.

Игнат сидел покорно рядом со мной и, словно маленький мальчик, которого мама привела в больницу, держал меня за руку, боясь остаться один. С его слов врач заполнила карту, поправила очки и поинтересовалась:

– Вы ему жена?

– Я?!

– Жена, – ответил за меня Игнат и с силой сжал мою руку.

– Можете ехать домой, на вас самой лица нет. Вот вам телефончик, по этому номеру вы можете звонить и спрашивать о самочувствии своего супруга. Это телефон отделения, в котором он будет лежать.

Я кивнула, взяла из рук женщины тетрадный листок и сунула его в сумку.

– Скажите, а с ним ничего серьезного? На коклюш похоже.

– Сейчас мы все узнаем – коклюш или не коклюш. Анализы все возьмем и проясним ситуацию. Не переживайте, жить будет. Ваш супруг очень сильно простыл. Укол для того, чтобы сбить температуру, я уже сделала.

Перед тем как идти в отделение, Игнат вновь сильно закашлялся и, не выпуская мою руку из своей, спросил:

– Ты будешь ко мне приходить?

– А ты хочешь?

– Конечно, хочу.

– Значит, буду.

– Я за несколько дней поправлюсь и вновь буду рядом. Будь осторожна. Ты лучше не наведывайся домой, это опасно. Поживи пока где-нибудь в другом месте, пока я не выйду из больницы. У тебя есть где пожить?

– Конечно, есть.

– Можешь пожить на одной из моих съемных квартир.

– Думаю, это не безопасно. Я найду себе временное пристанище, не волнуйся.

– Знаешь, я сейчас пришел к мысли о том, что вот я заболел, а ко мне, кроме тебя, прийти некому.

– Только свистни! Здесь выстроится целая очередь из женщин, которым ты разбил сердце.

– А я никого не хочу видеть, кроме тебя.

– Я поняла это, когда увидела тебя у будки спасателя.

– Кристи, ты права. Я сволочь, но я больше не хочу ею быть. Я мечтаю о маленьком домике в Австралии и о спокойной жизни. Как только я пойду на поправку и выпишусь, сразу уедем отсюда. За эти дни ты мне стала очень дорога, и я боюсь тебя потерять. Если я делал ошибки, ты меня прости. Я буду стараться больше не ошибаться. Я не знаю, чем мне теперь поклясться, чтобы ты поверила, что это была последняя подобная будка в моей жизни.

– Лучше ничем не клянись.

Я уходила из больницы с тяжелым сердцем и, включив свой мобильный на совсем небольшой промежуток времени, позвонила своей близкой подруге, которая отдыхала с ребенком в Крыму.

– Ира, ты уже приехала?

С Ириной мы дружили еще с детского сада, да и раньше жили в одном дворе. Если и есть подруги на все времена, то именно к ним относилась Ирина. В отличие от меня, она никогда не хватала звезд с неба, работала воспитателем в детском саду, растила одна своего сына и по большому счету была всем довольна. Несмотря на то что у нас с Ирой были разные взгляды на жизнь, мы с ней прекрасно ладили и временами изливали друг другу душу. Ира обладала одной редкой особенностью: она никогда мне не завидовала, никогда не пыталась со мной соперничать и не использовала меня в корыстных целях.

– Кристина, я так давно не слышала твой голос. Ты где была? Я звонила, а у тебя телефон был отключен.

– Ира, можно у тебя переночевать?

– Конечно, можно. Только я не дома, а на родительской даче. Я одна с сыном, приезжай. Мы только что из Крыма приехали. Осталось еще несколько отпускных деньков, вот и решили провести их на даче. Что в городе сидеть?

– Ира, я уже еду.

Поймав первое попавшееся такси, я заехала в магазин, набрала Ириному сыну Денису целый пакет сладостей и приехала к подруге на дачу. Ирина загорела, выглядела хорошо отдохнувшей, но по ее глазам было нетрудно прочитать, что у нее крупные неприятности. Отдав ее сынишке, моему крестнику, подарки, мы сели с подругой в беседке, и я сразу поинтересовалась:

– Ты вроде такая отдохнувшая, а в глазах беспокойство. Что случилось-то?

– Как ты думаешь, кого я в Крыму встретила?

– Кого?

– Бывшего мужа с новой женой, – грустным голосом поведала Ирка.

– Вот это встреча так встреча!

– Вот уж не думала, что мы с ним там встретимся. Ну скажи, разве такое бывает? Мы путевки в один санаторий купили. Я как его на завтраке увидела, так чуть было со стула не упала: он, жена и их трехлетняя дочка. Денис как папку увидел, так своим глазам не поверил от счастья. Побежал, бросился к отцу на шею, а тот сам опешил. Перебросился с ним парой слов и уселся со своей семейкой за самый дальний столик, чтобы мы с сыном им глаза не мозолили. Ты только представь, какой у меня отдых был.