Осторожно, альфонсы, или Ошибки красивых женщин, стр. 39

– Тебе кто-нибудь говорил, что подслушивать некрасиво?

– А я и не подслушиваю. Я просто хочу в туалет.

– Иди.

Я встала с кафельного пола и, накинув белый махровый халат, вышла на балкон и закурила сигарету. Море сегодня было неспокойное. Как будто высокие и сильные волны угадывали мое настроение и изображали то беспокойство, которое охватило меня. Через минуту рядом со мной стоял одетый в точно такой же, как и у меня, махровый халат Игнат и нежно обнимал меня за плечи.

– Выспалась?

Я резко отдернула его руку и подумала о том, что мое умиротворение закончилось. Начались все те же проблемы и заботы, одолевавшие меня раньше.

– Борис звонил?

– Зачем спрашиваешь? Сам знаешь.

– Надеюсь, что ты не сказала ему о том, что находишься в Сочи.

– Ты же слышал весь разговор.

– А вот и нет. Я невольно подслушал только его окончание.

– Я сказала Борису, что поправляю свое здоровье в Подмосковье.

– Вот это ты правильно сделала. А он разве тебя не уволил?

– Нет. Он хочет оставить все на своих местах. Его жена не против наших отношений. Она согласна делить его со мной, только бы он не уходил из семьи.

– Надо же, какие нынче понятливые жены пошли. Побольше бы таких женщин…

– И что бы тогда было?

– Тогда в нашем мире не существовало бы такого понятия, как одиночество. Надеюсь, ты объяснила ему, что тебя его кандидатура больше не интересует. Кристи, все позади. Впереди у нас домик в Австралии и кенгуру, которых мы будем кормить прямо из рук. Как ты думаешь, у нас с тобой получится завести себе домашнего кенгуру? А почему бы и нет, ведь заводят же люди собак и кошек. Просто наша живность будет намного крупнее и хвостатее. Как тебе моя идея?

Игнат вновь постарался меня обнять, но я все так же резко отдернула его руку и нервно сбросила пепел в стоящую на небольшом столике пепельницу.

– Ты что?

– Ничего. Рената была твоей клиенткой? – Я посмотрела на Игната пронзительным взглядом и увидела изумление в его глазах.

– Нет, – спешно ответил растерявшийся Игнат и тут же повторил уверенно: – Нет.

– А может, все-таки да?!

– Если бы это было так, то я бы сразу тебе об этом сказал. Сама посуди, какой смысл мне от тебя что-то скрывать, ведь это было еще до тебя, до наших с тобой отношений.

– А какой смысл Борису врать?

– Скажешь тоже! Да у него есть на это все основания. Кому хочется терять такую красивую любовницу?!

– Теперь мне понятно, почему Рената так на тебя отреагировала.

– Да Рената отреагировала на меня так только по одной банальной причине!

– Я заранее знаю, какую именно причину ты назовешь.

– Ей плохо оттого, что тебе хорошо. Она сможет простить тебе все что угодно, но только не удавшуюся личную жизнь. Я не был с Ренатой.

– Ты хочешь сказать, что Борис врет?

– Конечно, врет. А что ему еще остается делать? Он же прекрасно понимает, что тебя теряет. Вот и цепляется за любую возможность тебя остановить, как утопающий за соломинку. Кристи, я познакомился с Ренатой только на том злосчастном дне рождении. Раньше я ее в упор не видел. – Игнат смотрел на меня такими честными и проникновенными глазами, что мне захотелось ему поверить.

Да и разве можно так врать? Так искусно, профессионально и даже продуманно?!

– Я тебе клянусь. Кристи, ты слышишь, я тебе клянусь. – Я выкинула сигарету и позволила Игнату взять себя за руку.

– Ты клянешься? – На несколько секунд я даже потеряла дар речи.

– Клянусь! – возбужденным голосом крикнул Игнат. – Клянусь! Клянусь! Клянусь! Тебе этого мало?

– Мало, – честно призналась я ему.

– Что еще мне нужно сделать для того, чтобы ты мне поверила?

– Поклянись чем-нибудь дорогим.

– Чем?

– Да хоть чем.

– Хорошо, я клянусь своим здоровьем. Если я тебя обманул, то в скором времени я серьезно заболею и сдохну.

– Ну что ты такое говоришь?

– Я поклялся тебе своим здоровьем и даже своей жизнью. Что может быть круче?!

– Ничего, – опешила я. – Вообще-то такими вещами не шутят. Это святое.

– И я про то же. Я клянусь тебе не только своим здоровьем и своей жизнью, но и здоровьем и жизнью своих родителей. Пусть мы все заболеем и сдохнем.

Я зажала свой рот ладонью и нервно захлопала глазами.

– Ты что несешь?! Ты в своем уме?! Родителей приплел.

– Мне больно думать о том, что ты мне не веришь. Я же тебе такими вещами поклялся!

– Я тебе верю. Борис тебя оговорил. Я тебе верю потому, что ты поклялся мне самыми святыми вещами на свете. Где живут твои родители и сколько им лет?

– Они живут в Москве, и они совсем старенькие.

– Какое ты имеешь право клясться их здоровьем и жизнью? Это же кощунство!

– Я имею на это полное право, потому что я их сын и потому, что на свете есть девушка, которую я больше всего боюсь потерять.

Мужчина взял меня на руки и понес на кровать.

– Что Борис еще тебе говорил, кроме того, что меня оболгал? – спросил Игнат, положив меня на кровать и развязывая пояс своего халата.

– Он говорил, что теперь будет бывать у меня чаще. Жена не против, – чувствуя охватившее меня возбуждение, произнесла я.

– Хрен ему. Пусть ночует со своей женой. Мне бы так хотелось когда-нибудь его встретить и сказать ему о том, что ты – моя женщина и я сам тебя танцую.

– Он меня не уволил и ждет на работе.

– Пусть учится обходиться на работе без тебя. Пусть работает сам и присматривает себе новую симпатичную любовницу. Ты пробила ему дорожку – теперь ему проще вести двойную жизнь, ведь жена одобряет его любовные подвиги.

– Он повысил мне заработную плату, как обещал.

– Теперь это не важно. Ты – богатая девушка и больше не нуждаешься в его деньгах. Пусть этот патологический врун оставит тебя в покое. Тем более у него все равно нет и никогда не будет того, что есть у меня.

– А что есть у тебя такого, чего нет у Бориса?

– У Бориса много чего нет.

– И все-таки?

– У Бориса нет таких умелых рук, такого горячего языка, а еще у него нет такой игрушки, от которой ты просто в восторге.

Игнат тут же умело надел презерватив и дал волю своей страсти. А я… Я чуть было не сошла с ума от наслаждений, которые он так искусно мне доставлял. С каждым разом наша близость становилась все ярче и захватывала меня все сильнее, как физически, так и эмоционально. Я плакала, кричала, смеялась и получала оргазм за оргазмом.