Охота на мужа, или Заговор проказниц, стр. 58
– Поверят, потому что у меня есть кассета с оригиналом. Ты не должна никого шантажировать. Я все устрою сама. Мне бы только научиться вставать… Вернее, вставать я не смогу, но сидеть буду. Я осталась жить для тебя. Только ты не завязывай конкретных отношений с Денисом, потому что у тебя слишком большое будущее.
– Я боюсь его потерять. Я боюсь, что когда-нибудь наступит момент и его жена расскажет ему правду о нашем случайном знакомстве. Ведь она наняла меня как дешевую шлюху…
– Ну, не такую уж и дешевую… Три тысячи долларов это нормальные деньги.
– Все равно. Сколько бы это ни стоило. Я буду выглядеть в его глазах как женщина, готовая оказать интимные услуги за соответствующую плату.
– Что поделаешь. Сейчас жизнь такая собачья.
– Но ведь Денис не поймет, что сейчас собачья жизнь…
– А с чего бы ему это понимать. Он же купается в роскоши… Сытый голодного не разумеет…
– Он может меня бросить.
– Ты что, собачонка, что ли, чтобы тебя бросать…
– Он может со мной расстаться…
– Вот и замечательно. Пусть катится ко веем чертям…
– Я не смогу без него жить.
– Сможешь… И ты сама это поймешь. Ты будешь не одинокой, а свободной. Сможешь флиртовать столько, сколько тебе влезет, знакомиться, кружить головы и не переживать, что кто-то устроит тебе скандал… Никто не будет нарушать твой сон своим противным храпом. Тебя впереди ждет масса новых встреч и новые поиски мужчины своей мечты. Потому что как только ты встречаешь мужчину, то сразу кажется, что он мужчина твоей мечты, а как только ты начинаешь с ним завязывать какие-то отношения, то задумываешься о том, какие же у меня, оказывается, мечты-то мелкие… Хочется помечтать сразу о чем-нибудь более стоящем, большом, настоящем. Ты будешь есть что захочешь и сколько захочешь. И крышка от унитаза в нашей квартире всегда будет чистой.
– А при чем тут крышка от унитаза?
– При том, что в прошлый раз он на нее пописал.
– Что?!
– Что слышала. Я уже промолчала ради приличия, не хотела тебя расстраивать, что он такой неряха. Думала, что со временем ты сама ко всему принюхаешься и все поймешь. Да ошиблась. У тебя, наверно, нос заложило. Пришлось взять тряпочку и вытереть. Пришлось ее выкинуть, она вообще не отстиралась. А затем хорошенько помыть руки. А ты говоришь о его чистоплотности. Он даже струю направить не может как следует.
– Может, это у него случайно получилось.
– Ничего и не случайно. Он что, крышку от унитаза не мог поднять? И даже не смыл после себя. Господи, и до чего же он вонючий! Представь, это он немаленькому в туалет сходил, а что бы было, если бы по-большому присел? Пришлось бы противогаз покупать.
– Свет, прекрати.
– Ну что, прекрати. Уж если тебе так замуж хочется, то мы обязательно найдем мужика, который бы не мешал твоей карьере. Чтобы сохранить брак, нужно спать в разных комнатах, ужинать в разное время и проводить свой отпуск врозь.
– Тогда какого черта вообще такой брак нужен?
– Представь себе, нужен. Это самая современная модель нормального и прочного брака.
Погладив Светку по забинтованному лицу, я вновь вытерла слезы и прошептала:
– Светка, господи. Главное, что ты осталась жива… Это самое главное… Только я не буду никого шантажировать. Хватит с нас одного шантажа.
– Я сделаю все сама. Ты только оставь мне свой мобильный. Я хочу, чтобы завтра он ко мне пришел.
– Кто?
– Режиссер. Не бойся, пока я среди людей, в этой больнице, я в безопасности…
– Свет, а тебе не кажется, что уже хватит?
– Чего именно?
– Всего. Какая, к черту, звездная карьера? Главное – это жизнь…
– Конечно. Мне звездная карьера больше не светит. У меня с ней вопрос закрыт. У меня переломаны руки, ноги и позвоночник. Но ведь у тебя все это цело.
Я знала, что со Светкой бесполезно спорить, и протянув ей свой мобильный телефон, вышла из больницы. Я брела по какому-то парку, всхлипывала и вытирала размазанные по щекам слезы… «Глупо! Как же все это глупо! Глупо и жестоко!» – говорила я сама себе, доставая платок из сумки. Мое лицо это моя визитная карточка.
Это моя фортуна. У Светки же не было ни лица, ни фортуны…
Глава 26
Не прошло и двух дней, как в моей квартире раздался звонок. Я бросилась к телефону в надежде на то, что звонит Светка. Она звонила мне из больницы в день по несколько раз и болтала о всякой ерунде, наверное, для того, чтобы хоть немного меня отвлечь. Например, о том, что на нее положил глаз хирург, и что, завтра ей будут снимать бинты, и что, по всей вероятности, этот молодой хирург захочет ее отыметь прямо на медицинском столе. Она всегда старалась быть непосредственной и прятала свое чудовищное состояние души за различными смешками и ужимками…
Но это была не Светка, это был режиссер. Я узнала бы его голос из тысячи и не спутала ни с каким другим – слишком он прочно засел в моей памяти.
– Анна?
– Да.
– Вас беспокоит Виталий Абрамович. Я так понимаю, что вы хотите стать актрисой?
– Я?
– По крайней мере, так хочет ваша подруга. Я выполняю все ваши условия и получаю оригинал необходимой кассеты. Договорились?
– Договорились, – чуть было не задохнулась я.
– Вот и замечательно. Я думаю, что вы умная девушка и понимаете, что нам с вами будет лучше всего держать язык за зубами. Вы понимаете, что я имею в виду?
– Да, конечно…
– Замечательно. Тогда встречаемся завтра на киностудии в десять часов утра. Пропуск на ваше имя будет выписан на проходной. И, пожалуйста, без опозданий.
– Но завтра я работаю.
– Где?
– В салоне интимных стрижек.
В трубке послышалось недолгое замешательство, а затем вновь прозвучал голос режиссера:
– Боюсь, что вам придется оттуда уволиться. Завтра без опозданий. Вы не заикаетесь?
– Нет.
– У вас хорошо развита речь?
– Нормально.
– Вы хоть немного симпатичная?
– Мы же встречались с вами у вас дома…
– Я не запоминаю всех девушек, с которыми встречаюсь у себя дома.
– Меня вы должны запомнить. На моих глазах Ольга Ястребова пустила себе пулю в висок.
– Я не понимаю, о чем вы говорите. Кстати, надеюсь, вы уже без гипса?
– Конечно.
– Ну вот и замечательно.
– А что завтра будет?
– Кинопробы.
– Кинопробы?
– Кинопробы будут только для других. Завтра вы получите главную роль в одном дорогом фильме просто с фантастическим бюджетом. Так что звездная слава вам обеспечена.
– Но я не умею играть!
– Простите, тогда какого хрена вы лезете в отечественный кинематограф?
– Но я никуда не лезу! – не удержавшись, крикнула я.
– Тем не менее вас упорно протаскивает туда ваша подруга. Так как, вы хотите получить эту роль?
– Хочу.
– Вы ее получите.
– Что я должна для этого сделать? Может быть, выучить стих или басню?
– Ничего. Не утруждайте себя тем, чего вы никогда не делали. Я сам обо всем позабочусь.
Буквально через час я уже сидела в больнице у Светки и нервно теребила носовой платок.
– Мне дают главную роль в фильме, – сообщила я.
– Поздравляю, – искренне обрадовалась она.
– С чем?
– С главной ролью.
– И как я, по-твоему, буду играть?
– Элементарно.
– Но у меня не получится.
– У тебя все подучится. Знаешь, завтра мне будут снимать бинты и мне придется посмотреть на себя в зеркало… И я смогу, и сумею это сделать… А сегодня ночью мне было очень плохо… Я ощутила одиночество и отчаяние. А еще я подумала о том, что если я сдохну, то никто обо мне даже и не вспомнит. Хотя нет. Обо мне будешь помнить ты. Потому что я открыла тебе «зеленую улицу» и включила зеленый свет. Теперь все дело только за тобой. Ты должна, как мотылек, полететь на зовущее пламя свечи, и, главное, ты должна не опалить крылья, и уж тем более не сгореть. Ты должна потушить свечу и сама превратиться в пламя. А это значит, что ты должна стать центром внимания.