Дело «Тридевятый синдикат», стр. 37
19
В трапезную сунулась голова Епишки, дьячка при посольском приказе.
– Ваше царское величество, послы удиенцию просют.
– Какие еще послы, сколько их? – недовольно пробурчал Иван. Ему не терпелось после утренней трапезы поскорее покончить с рутинными обязанностями, заключавшимися в расстановке крестиков на бумагах, одобренных Василисой, и свалить в «Дремучий бор». Он волновался за побратима. Как там идут дела у «папы»?
– Сегодня совсем мало,– заторопился дьячок.– Но все новые. Посол Японии Сухимото Квазимото. Прислан взамен спив… э-э-э… заболевшего Такиямы Забухавы, и еще двое. Один легально, мурза какой-то от хана Кучума.
– Откуда это? Почему не знаю?
– Из-за Урала. Орды у него там какие-то…
– Вчера Золотая Орда, сегодня зауральская. С ума они, что ли, посходили? Покоя от них нет. Ладно, примем этого мурзика.
Дьячок виновато пожал плечами.
– Кто еще?
Василиса успокаивающе похлопала супруга по руке.
– Вот третьего мы и сами не разобрали толком, кто такой. Талдычит, что инкогнито. Про какую-то козу плел. Тут у меня записано… Во, коза ностра. Может, носатая, спрашиваю. Головой трясет. Ностра, говорит, и все тут.
– Это его зовут так?
– Нет, зовут его, прошу прощения, Дон Хуан.
Василиса покраснела.
– Ну и имечко. Не повезло мужику,– посочувствовал Иван.
– Говорит, что это не настоящее его имя. Это он для конспирации. Настоящее только вам откроет.
– Ладно, ща будем.
Управившись с завтраком, Иван напялил на себя корону, мантию, подхватил державу со скипетром и широким шагом двинулся на «удиенцию». Василиса едва поспевала за ним:
– Куда ты так торопишься?
– Дела, матушка, дела,– не вдаваясь в подробности, отмахнулся Иван, врываясь в тронный зал.
– Зови первого! – распорядился он, взгромождаясь на трон. «Сотовый» слетел с карниза и пристроился за плечом Ивана. Вдруг царю-батюшке срочная связь потребуется? Не успела царица пристроиться рядом, как дверь распахнулась.
– Посол непобедимого хана Кучума мурза Буль-Буль-оглы,– раздался трубный голос глашатая,– вместе со своим ханом.
– Почему с ханом? – оторопел Иван. Василиса пожала плечами.
Первым показался мурза. Затравленно оглядевшись, он с облегчением вздохнул, потрогал распухший нос и робко перешагнул порог. Следом внесли непобедимого хана. На носилках. Весь замотанный не первой свежести тряпицами, заменявшими бинты, он больше походил на мумию, чем на хана. В руке бедолаги поблескивало что-то желтое. Но что, разобрать было трудно. Пока Василиса с Иваном хлопали глазами, процессия доползла до трона, мурза, содрав соболий малахай с головы, шмякнул его об пол и ринулся следом, догоняя шапку своей гладко выбритой головой. Пол содрогнулся. Даже соболий мех не смягчил удара.
– Иван-царь! Тебя хотим!
– Не дам! – испугалась Василиса, вцепившись в мужа.
– Зачем? – настороженно спросил Иван.
– Жизнь совсем худой стал! Пришел наш земля Еремка с Тимошкой. Марьюшку давай, говорит! Нету, аднака! Тогда прописка давай! Какой прописка в юрта, аднака? Еремка с Тимошкой сразу голова бей! Больна бей! Ты чурка нерусска, аднака, пасол вона!
– От меня-то что хочешь? – Иван заерзал на троне. Ему стало стыдно за некультурное поведение своих подданных, и он просто не знал, что сказать несчастному послу и его побитому хану.
– Юрта хочу! Прописка давай! Дед мой юрта жил, прадед юрта жил, я тоже хочу!
– Так земли-то вроде не мои…– окончательно растерялся Иван,– не завоевывал еще.
– Твой земля, аднака! Хана Кучума ключ принесла. Золотой! – Посол шустро вскочил с колен, выдрал из руки хана ключ и подполз с ним к трону.– Только прописка дай! Домой хочу, аднака!
– Ай да папа! – ахнула Василиса.– Повезло тебе, непутевому, с побратимом,– зашептала она в ухо мужу.– Я-то все думала, почему один спасать не пошел? Счастье свое наудачу толпе отдал. А он все просчитал! Все предвидел! Листовками народ поднял, и каков результат! Соглашайся!
Иван поднялся. Долгие речи ему толкать было недосуг. В «Дремучем бору» его ждала верная команда, жаждущая обсудить дальнейший план действий за рюмкой эликсира. Рядом переминались с ноги на ногу воеводы и Чебурашка, мечтавшие о том же.
– Вот моя воля царская! Зауралье мы берем. Уговорили. Но чтоб вы у меня… спрашивать буду строго! В случае чего сам лично…
Иван потряс пудовым кулаком. Мурза попытался залезть под шапку, хан оказался с другой стороны носилок, старательно делая вид, что висит там уже давно.– Грамотки вам выпишут. Я за-верю. Следующий!
– Посол Страны восходящего солнца, попирающей ногами Поднебесную и Наднебесную…
– Ну это он загнул.– Иван недоверчиво почесал затылок, поворачиваясь к воеводе.
– Портки лопнут,– согласился Никита Авдеевич.
– А при чем здесь Поднебесная? – удивился Чебурашка.– Мы их посла недавно выперли.
– Амбиции,– коротко пояснила Василиса,– они давно на Китай зубы точат.
– …Сухимото Квазимото!
Японский посол вошел в зал упругой походкой самурая, зыркая голодными глазами по сторонам. За последнюю седмицу он только раз смог относительно прилично покушать – съел всех трех канареек, подаренных ему императором. Но это было позавчера. Продуктовые склады посольства были пусты.
– С чем пришел, посол иноземный? – спросил царь-батюшка, тоскливо косясь на дверь.
Василиса ткнула его локотком в бок.
– Мы приветствуем нового посла Страны восходящего солнца,– приветливо улыбнулась она самураю.
Иван тяжело вздохнул. Дела государственные утомляли державного. Если б не Премудрая, закатил бы узкоглазому в рыло. С левой, дабы не убить сразу, а потом войнушкой, душой отдохнуть, порезвиться… Царь-батюшка мечтательно почесал правую руку, затем, опомнившись, почесал левую.
– Вано-джан! Василис-джан! Ест балшой лычный просьб и малэнкий, савсэм малэнкий гасударственный дэл! – сложив ладошки на груди, произнес посол и вежливо, в лучших традициях восточного этикета, поклонился.
Василису было трудно удивить, но это оказался как раз тот случай, когда глаза у нее действительно стали квадратными. Она повернулась к глашатаю:
– Ты ничего не перепутал? Это японский посол?
– Так как же, матушка,– глашатай уставился в свои бумаги,– вот тут черным по белому написано: «…взамен внезапно заболевшего Такиямы Забухавы назначаем Сухимото Квазимото…»
Внешний вид посла вообще-то соответствовал его восточной национальности, но вот прононс…
– Обыжаеш,– расстроился посол,– моя чэстный японский джыгит…
– Вам на Кавказе бывать не приходилось? – на всякий случай поинтересовалась царица.
– О-о-о! Картли! – восторженно взвыл посол.– Мехети! Тбилиси знаеш?
– Бывать не приходилось, но про город сей знаю. Негоцианты приезжие рассказывали. Вскорости послов от них ждем.
– Посол! – Сухимото выразительно ткнул себя в грудь.– Дывадацать дыва год посол!
– Вот в чем дело,– успокоилась царица,– двадцать два года в Тбилиси служил, а теперь тебя сюда перевели?
– Вах! Какой умный женщин! И главное – красивый! – Посол совсем неяпонским жестом приложил руку к сердцу. Василиса зарделась.
Это Ивану не понравилось. К славословиям в свой адрес, как и в адрес царицы-матушки, он давно уже привык, но в глазах Сухимото Квазимото горел нездоровый огонек.
– Так что там у тебя,– насупился царь-батюшка,– просьбы, дела, вываливай…
– Вежливей,– прошипела Василиса уголком рта, вторично вонзая локоток в бок венценосного супруга.– Начнем с просьбы,– ласково обратилась Премудрая к послу.– Что заботит вас, чем помочь можем?
– Сэм дэн назад дракон прилэтэт должэн. Кусю. Хароший дракон. Почтовый. Вчера прилэтэл.
– Ну и?..– вопросительно поднял глаза Иван.
– Вах! Вах! Силно балной! Крыло битый, нога битый, морда битый.
– Кто посмел на дипкурьера наезжать? – немедленно разъярился Иван.
– Птичка. Черный такой, но наглый, да?
– Что, одна птичка? – удивилась Василиса.