Академия Колдовства, стр. 36
– Господа преподаватели, – траурным голосом произнес архимаг, – большая просьба. Когда даете господину Арчибальду де Заболотному самое простенькое, обычное заклинание, вызовите предварительно полный состав боевых магов Академии. А лучше всего сразу приглашайте меня. Особенно это относится к вам… А вы у нас кто?
– Ваш новый преподаватель, практикантка, – пояснила Банни.
– Ах да… Кефер говорил. Да вы же вчера проставлялись! Склероз, склероз… – Даромир шумно выдохнул. От выхлопа Арчибальду захотелось закусить, и он понял, что практикантка в коллектив влилась нормально.
– Еще как проставлялась! – подтвердили его догадки не совсем трезвые голоса вчерашних участников банкета.
И только тут Арчибальд заметил, что практически все преподаватели были подшофе. Они, видать, уже успели опохмелиться, и их начинало разводить по старым дрожжам. Преподаватели потянулись к выходу, по дороге обсуждая очень животрепещущий вопрос: нет ли у кого какой-нибудь знаменательной даты, ради которой стоит завернуть в заведение Арчибальда де Заболотного? Кто-то вспомнил, что у Марганелла недавно помер родственник, и все дружно решили, что это событие отметить просто необходимо, дабы усопший не обиделся. Растрогавшийся Марганелл клятвенно пообещал, что покойный возьмет все расходы на себя, и он немедленно идет в склеп за мешком золота. Поминки будут длиться с третьего по сороковой день! Никто не возражал. Дверь за преподавательским составом захлопнулась, оставив в аудитории только практикантку, Арчибальда и Дуняшку с Дифинбахием, который застыл, не в силах оторвать взгляда от фривольного разреза в алой мантии вдоль бедра Банни. Арчи тоже проняло. Только взгляд его сверлил декольте красавицы, из-под которого так соблазнительно выглядывал кружевной лифчик. Банни победно усмехнулась, кинув насмешливый взгляд на Дуняшку, и Евдокия Заболотная поняла, что настала пора драться за свою любовь.
– Ты куда уставился? – ласково спросила она барина и подкрепила вопрос увесистым ударом портфеля по голове.
– Да вот, думаю, – свел глаза в кучку барон, – как бы здорово смотрелся на тебе этот кружевной лифчик.
– Ой, барин, – обрадовалась Дуняшка, подхватила Арчибальда под ручку и поволокла к выходу, – неужто ты бы мне такой подарил?
– Барин должен заботиться о своих подданных, – назидательно сказал Арчибальд, проходя мимо практикантки и делая неуловимое движение рукой. – Дарю!
Сзади послышался глухой стук. Арчи резко развернулся. Без лифчика Банни выглядела просто сногсшибательно, что и доконало Дифинбахия. Гигант лежал на полу, раскинув руки-ноги в разные стороны. Сама же практикантка застыла как изваяние, пытаясь сообразить, что за дикая магия заставила лифчик покинуть ее грудь, на которую в данный момент пялится заказанный Кефером объект. Дуняшка, чуя, что проигрывает соревнование, проворковала:
– Ой, барин, всю жизнь о таком мечтала!
Она отвернула замаслившуюся физиономию Арчи от практикантки, нацелила ее на себя, обнажила плечики и начала примерять лифчик.
– Маловат что-то, барин. – Дуняшка слукавила ради усиления эффекта. Лифчик был в самый раз, но Арчи-то этого не знал, а потому рухнул вслед за Дифи в спасительный обморок. – Какой у меня барин стеснительный, – поделилась Дуняшка своей радостью с Банни. – Нецелованный, наверное. Ой, а ведь мне этот лифчик и предсказывали…
Практикантка на негнущихся ногах покинула аудиторию. Это уже пахло крахом. Счет был 2:0 в пользу команды Арчи.
19
Следующие уроки прошли как в тумане. Арчи с трудом боролся с внезапно проснувшейся страстью, мялся и краснел в присутствии своей бойкой холопки, и только видение принцессы Розочки и его детской дамы сердца Лайсы, дружно грозящих ему пальчиками, усмиряло восставшую плоть. Нелегко приходилось и Дифинбахию. Он все время пытался рвануть на розыски практикантки, и его постоянно приходилось тормозить, что, учитывая габариты гиганта, было задачей непростой.
К вечеру Арчибальд диким усилием воли сумел не только взять себя в руки, но и оторваться от пытающейся развить успех девицы. Он сделал это самым примитивным способом: отказался ускорять ее перед входом в общежитие, а потому мимо охраны она просочиться не смогла. Разобиженная Дуняшка, прочирикав несколько нелестных слов в адрес барина, помчалась в свои апартаменты хвастаться подругам обновкой.
Оказавшись у себя в комнате, Арчибальд энергично принялся за дело. Пропуск его был аннулирован, а потому все надежды на встречу с триадой он возлагал на Сарумяна, послушно изображавшего вешалку около входа. У его ног валялась целая куча мышиных хвостиков. На плече сидела сова, догрызая очередную хвостатую жертву.
– Кто-то обещался поддерживать тут порядок, – строго попенял авантюрист скелету.
– Поддержишь тут, – прошамкал скелет клювом совы, – когда эта дура ушастая… – Сова замолчала и задумалась, потом тряхнула головой: – Ты что сказал, костлявый? Сей момент в череп дам!
Арчи огляделся. Разбитое окно, перевернутые кровати, разбросанная по полу одежда вперемешку с бесценными артефактами Кефера.
– Что за дела?! – возмутился он.
Скелет начал азартно размахивать руками.
– Переводи!
Сова дожевала мышь, выплюнула несъедобный хвостик.
– Не буду! Терпеть не могу доносчиков!
– А это видишь! – поднес Арчи к ее клюву кулак. – Колись!
Сова подумала и начала колоться. Все оказалось до безобразия просто. Из перепалки, которую устроили сова и скелет, выяснилась следующая картина. Сарумян честно исполнял свои домашние обязанности по уборке помещения, а проголодавшаяся за день сова, не имея права без приказа Арчибальда покидать его апартаменты, честно искала чего бы откушать. Она перерыла все, но…
Арчи стало стыдно. За своими делами он совсем забыл, что посланника Рогнара надо хоть изредка кормить. Вчера-то она оторвалась на всю катушку, но вот сегодня…
Короче, когда стало ясно, что несчастной грозит голодная смерть, посланница попыталась уйти через окно, чему воспротивился Сарумян. Он долго гонялся за ней со стулом по комнате, переворачивая по дороге мебель, после чего умудрился им же выбить окно, благодаря чему несчастная обрела свободу. Вернулась обратно уже сытая, со связкой дохлых мышей в когтях про запас, который тут же и оприходовала, на плече у скелета, который заявил, что больше с места не сдвинется, так как после таких трудов имеет право на свои законные выходные.
Законные права Сарумяна Арчи тут же обломал, натянув на его плечи черную мантию с капюшоном.
– Пользоваться умеешь, Сарумян? – сунул он в руки скелету метлу.
– Угу, – ухнула за скелет сова.
– Это хорошо. В случае чего и отобьешься и заметешь. При малейшем подозрении изображай из себя дворника. Понял?
– Угу.
Арчи выудил из разбросанного на полу хлама справочник разведчика и сунул его за пазуху. Ощупал карман. Серебряный кастет был на месте.
– Дифи, пора… Дифи, ты где?
Дифинбахий исчез.
– Тьфу! В самый ответственный момент!
– Могу поискать, – вызвалась сова.
– Перебьешься. Ждите здесь. Я знаю, где он ошивается.
Арчи ринулся из комнаты. Надо успеть до отбоя. Он не ошибся в своих предположениях. Гигант обнаружился около коттеджей преподавателей. Бедолага переминался с ноги на ногу около двери, из-за которой доносились стенания.
– Дифи, пойдем назад, болезный.
– Арчи, там Банни…
– Я понимаю, что она там, ну и что?
– Видишь, она по мне рыдает!
Арчибальд прислушался. За дверью действительно не только стенали, но и рыдали, да так горько, что у него защемило сердце.
Баньши рыдала. Она чувствовала, что провалила задание, а потому, полистав конспекты, выдернутые из чемодана, нашла самое жуткое заклинание, которое должно было спасти положение. Наведение смерти на клиента. Им специалисты ее мира пользовались только в самом крайнем случае, когда понимали, что самим им с заказом не справиться. Ритуал сопровождался хныканьем, воплями и причитаниями.