Железный город, стр. 55

11. Март 2299 г., Земля – Эйзен

Полковник Дель Марко приказал остановить машину у станции метро «Сокол», одной из немногих, сохранивших почти первоначальный облик павильона. За прошедшие века вокруг сносились, взрывались и строились заново дома, менялся радиационный фон и топография улиц – после последней реконструкции вход в метро оказался на краю просторной Балтийской площади, украшенной экзотическим трехуровневым парком, – но сам павильон почти не менялся. Однажды его восстановили, трижды отреставрировали, с тыла пристроили высоченную «свечку» и, наконец, оставили в покое; таким, каким его «реанимировали» в середине двадцать первого века, после Третьей войны. Хотя историки утверждали, что восстановленный облик павильона полностью соответствует самому-самому первоначальному проекту, аж первой половины двадцатого века, заветной таблички «памятник архитектуры» павильон так и не дождался. Зато и ни в какие планы сноса-реконструкции тоже не попал, будто его не существовало в природе или же, наоборот, он стал чем-то, вроде естественной особенности ландшафта, которую перестали замечать, как не замечают знакомый с рождения холмик или неглубокую ложбинку.

Полковник прошелся мимо древних колон и остановился в десяти шагах от входа. За колоннами кто-то стоял, были видны тени.

– Старший поста, ко мне, – негромко приказал Дель Марко.

Из-за колонны нехотя вышел сухощавый мужчина средних лет с непомерным дробовиком наперевес. Одет он был почти по-военному, но форменному головному убору почему-то предпочел цивильную спортивную шапочку. Полковник не обратил на это нарушение особого внимания. Ополчение. Им разрешается.

– Господин полковник, – ополченец кивнул. – Сержант Ярцев. Сто сорок третий пост Первого батальона ополчения Северного округа.

– Как обстановка? – Дель Марко взглядом указал на вход в метро.

– Ага, оттуда лезут, гады, – ответил Ярцев на незаданный вопрос. – А еще в парке посреди площади появляются и вон там, на Ленинградском шоссе. А вокруг «Войковской», говорят, сразу три точки проникновения открылось: прямо у метро, на стадионе и в сквере посреди Эксмо-Сити. И со стороны «Аэропорта» стрельба слышна. Короче, фрицев кругом, будто изюма в булке.

– Знаю, – полковник перевел взгляд на экзотическое оружие сержанта. – На слонов?

– Да… в смысле – так точно! Четвертый калибр. Всего одной пулей можно вышибить диверсанта восвояси. Мощь! Но я картечью заряжаю, эффект тот же, а попасть легче. Жалко, не у всех ребят такие пушки, в основном, «двенадцатым» воюют. Вы не могли бы нашему начальству подсказать? Нам бы еще таких «носорогов», хотя б по одному на пост! Лучше, конечно, всех «Хеклерами» вооружить…

– Ну, это вы хватили, сержант, – Дель Марко усмехнулся. – «Звери» не у каждого офицера имеются. А что касается дробовиков, думаю, абордажные «Ижи» не хуже ваших «носорогов», можно попросить у десанта. Передам вашу просьбу начальству, обещаю. Служите дальше, удачи!

– Спасибо, вам того же, – сержант небрежно отдал честь и вернулся в свою нишу за колонной.

Полковник направился, было, к машине, но успел сделать лишь пару шагов, когда уши вдруг заложило от оглушительной, отраженной старинными стенами канонады. Автоматический «носорог» громыхнул трижды, да еще под аккомпанемент нескольких дуплетов из ружей послабее. Дель Марко торопливо отбежал в сторону и достал из кобуры «Хеклер». Рассмотреть, что происходит в вестибюле павильона было трудно, мешали колонны, но, судя по отсветам и продолжению канонады, полковник с инспекцией угадал. У него появилась возможность увидеть ополчение в деле.

«Беркут» быстро вернулся к павильону, встал за колонной и на миг заглянул в давно лишившийся дверей проем. За колонной правее встал прибежавший на выручку водитель.

– Господин полковник! Не наше это дело!

– Спокойно, Алексей, мы и не ввязываемся, – полковник снова выглянул, оценил обстановку и отпрянул. – У ополчения позиция выгоднее: они сверху, эскалатор отлично простреливается, но у них всего один «носорог». И за тылами не следят.

– Ваше сиятельство, давайте вызовем десант! Так мы лучше поможем!

– Пока вызовем, пока прилетят… – глаза у Дель Марко загорелись боевым азартом. – Не трусь, Алекс! Оружие к бою! За мной!

– Мля-я, угораздило! – водитель активировал «зверя» и бросился следом за начальством.

То, что вестибюлю станции потребуется новая реставрация было несомненно. Картечь основательно подпортила интерьер, а ответный огонь диверсантов разлиновал стены и потолок черными подпалинами. Ополченцы прятались за тумбами-поручнями эскалаторов и, не особенно целясь, методично вдалбливали свинцовые заряды в просвет наклонного тоннеля. Дель Марко присел рядом с Ярцевым.

– Много их?

– Не знаю, – сержант сполз пониже и принялся заряжать «носорога». – Раньше по десять душ появлялось, а сегодня их два раза по семь было. Сейчас, кажется, вообще шестеро. Двоих я уже отфутболил. Что за броня у них такая, господин полковник? Как это она действует, мы тут с мужиками всё спорим, обратно на Эйзен их уносит, да?

– Так точно, на Эйзен.

– Выходит, мы впустую патроны тратим? Их вышибли, а они назад?

– Сам же сказал – было десять, теперь шесть, – заметил водитель Дель Марко. – Выходит, не впустую.

– Разве они не меняются? – удивился Ярцев. – Я морды их не рассматриваю, но… кажется, разные прилетают. Прошлый заход как-то поупитаннее был. А эти какие-то худосочные, как пацаны.

– Значит, просто народ у них кончается, – удовлетворенно заявил шофер. – «Гитлерюгенд» свой подключили.

– Или вы бояться их перестали, – добавил Дель Марко. – Знаете, ведь у страха глаза велики.

– Не боимся, факт, – Ярцев встал на одно колено и дважды выстрелил. – Попал! Кажется, всё, снова отбились.

– Молодцы, – Дель Марко спрятал «зверя» в кобуру и похлопал сержанта по плечу. – Так держать! Только в следующий раз оставьте одного бойца наблюдать за тылами. Скорректируют боши прицел своего телепорта, выйдут не внизу, а прямо в павильоне, будет вам сюрприз.

– Учтем, – Ярцев кивнул. – А скажите еще, господин полковник, долго эта фигня будет продолжаться? Мы с мужиками тут забились. Что там флот наш доблестный с космодесантом, драться разучились? Так мы можем проконсультировать.

– Надо же… – фыркнул водитель. – Ты, что ли, консультантом будешь, лично?

– Хотя бы я, – ополченец поднялся и закинул ружье на плечо. – В прошлую войну, на Руре, мы с фрицами не церемонились.

– Ты ветеран, что ли? – шофер недоверчиво взглянул на Ярцева.

– Вроде того.

– Все будет, сержант, – тоже поднимаясь, пообещал Дель Марко. – Рано или поздно. Вы же понимаете, каждая операция имеет свои сроки подготовки. Флот и десант свою задачу выполнят, будьте уверены.

– Я и не сомневаюсь. Только когда?

– Когда созреет ситуация. А мы пока должны выполнить свою задачу: удержать города и стратегические объекты.

– Держим же, – Ярцев приосанился.

– Пока держим, – полковник кивком приказал шоферу возвращаться в машину, а сам задержался, чтобы пожать сержанту руку. – Только это всё цветочки, сержант Ярцев. Пусть вас не обманывает ни легкость, с которой удается отражать атаки «ниоткуда», ни то, что новые группы прямого вторжения малочисленнее предыдущих. На подходе вторая, орбитальная волна. Когда к диверсантам подключатся штурмовики, станет гораздо жарче. И неизвестно, сколько еще «волн» запланировал Железный Генштаб. Так что не расслабляйтесь, сержант. И не забудьте про тылы. Удачи!

Усиление полицейской армии «Беркут» подразделениями десанта и отрядами ополчения принесло сомнительные результаты. Диверсанты продолжали появляться в центральных районах столицы, устраивая землянам неприятности разного калибра и основательно изматывая личный состав. Временного успеха удалось добиться, когда объединенное командование приказало посадить мобильные группы десанта на гражданские гравилеты. Мотаться от точки к точке проникновения стало проще, да и нейтрализовать диверсионные отряды с воздуха теперь было по силам даже ополченцам. Но очень скоро немцы снова вырвались вперед. Подразделения второй, орбитальной волны вторжения, в числе которых были космические истребители-штурмовики, отвлекли авиацию землян на себя, и «отряды зачистки» были вынуждены снова перейти к действиям в составе пеших подразделений, да еще и под обстрелом с воздуха. Ситуация, таким образом, почти выровнялась. Обе стороны имели ударные группы на земле и в воздухе, земляне хорошо знали местность и были в большинстве, а немцы прорывались внезапно и в самых неожиданных местах. Кто имел больше шансов – вопрос.